— Я знаю, что вся эта заварушка из-за генерала Росса. Я слышал, что он вроде как чем-то опасен, но больше я не знаю ничего. Может вам стоить покопать на него и узнать что-то? Но больше при мне никто ни о чем не говорил, — мальчик вздохнул и пожал плечами, лихорадочно думая, как бы замять то, что он сейчас произнес. Стрэндж вполне мог быть одним из людей Росса, которого специально подослали, чтобы понять, что знает Паркер. — Я не хотел этого говорить, потому что это единственное, что я слышал. Может они специально обсуждали это, чтобы я выдал вам эту информацию? Потому что я уверен в нашем генерале. Теперь я могу идти?

— Спасибо, Питер, — вполне искренне выдохнул мужчина и провел по своим волосам одной рукой, вторую укладывая себе на пояс. — По нашим нормам мы обязаны предоставить тебе, как жертве похищения, психолога, ты можешь выбрать его из предложенных на стойке в зале при входе, а дальше вам помогут, — Стрэндж сделал шаг в сторону, открывая им проход. — И Питер, спасибо, это информация действительно может нам помочь, но, если это неправда, и ты захочешь нам рассказать все же что-нибудь еще, — мужчина протянул ему маленький прямоугольный картон, — просто отправь на этот номер четыре цифры. День и месяц твоего возвращения домой. До свидания.

— Прощайте, мистер Стрэндж, — кинула через плечо Мэй и аккуратно подтолкнула Питера к выходу из комнаты, чтобы поскорее убраться от этих людей.

— Ты же понимаешь, что мне не нужен психолог? — прошептал ей мальчик, когда они уже приближались к главному холлу.

— Тебе не обязательно с ним разговаривать, Пит. Он нужен для галочки, к тому же я не думаю, что рассказывать личные вещи кому-то из людей, которых предоставит тебе правительство, действительно стоит. Этот мужчина просто хам, — невесело улыбнулась Мэй и покачала головой, приобнимая Питера за плечи.

— Ну… стоит отдать ему должное, это его работа, — хмыкнул пацан и кивнул офицеру за стойкой, ожидая журнал с психологами.

— Все равно он отвратителен.

Питер только негромко засмеялся и взял журнал из рук офицера, тут же открывая его и быстро пролистывая. Остановившись на какой-то женщине в возрасте с двумя докторскими степенями, он написал в бланк ее имя, расписался и сдал все обратно за стойку.

— Зато это последний поход сюда, Мэй.

***

Последние две недели Питер только и делал, что посещал больницы, видел кучу людей со значками, которым рассказывал одно и тоже, и ждал. Чего ждал? Он и сам не понимал. Просто чувствовал, что что-то должно произойти, но даже отдаленно не имел представления, откуда это чувство возникло. Мальчик так устал от следовавших после разборками с правительством длинных сеансов с психологом. Конечно, миссис Брауни была довольно милой и никогда на него не давила, но она буквально уперлась в то, что они должны поработать над его проблемами с паническими атаками. Странно было то, что женщина словно и не собиралась с ним обсуждать его заточение. Она больше говорила о его ПТСР, вызванный травмой головы после аварии в детстве. Но, если честно, Питер был даже благодарен, что ему не приходилось снова и снова рассказывать, что у него нет Стокгольмского синдрома или еще чего-то подобного. Так что на каждом новом сеансе они делали различные упражнения, много говорили о его прошлом и даже пару раз занимались йогой в Центральном парке. Идея заниматься не только в кабине пришла в голову к психологу на следующий же день после их первого сеанса, но Питеру это было по нраву, хотя бы не приходилось постоянно находиться в одних и тех же четырех стенах.

Мэй начинала понемногу отходить и уже не бежала со слезами на глазах открывать ему дверь каждый раз, когда он возвращался с сеансов. Хотя стоит отдать ей должное, она не пыталась постоянно вертеться вокруг него и никуда не пускать, тетя спокойна дала ему личное пространство и свободу, другое дело, что Питер сам не всегда хотел уходить куда-то из дома, предпочитая остаться с ней.

И как бы Питер не хмурился и не ворчал, ему сеансы точно пошли на пользу. Он теперь не вскакивал посреди ночи в страхе и стал более спокойно относиться ко всему, что происходило в его жизни. Конечно, иногда ему все еще хотелось просто построить себе домик из одеял и спрятаться там ото всех, но миссис Брауни уверила его, что об этом мечтает иногда каждый человек.

Другими словами, все действительно начало налаживаться. Он уже даже парочку раз виделся с Недом и Мишель. Те, конечно, рвались вообще от него ни на шаг не отходить, но психолог рекомендовала ему постепенно входить в привычное русло, чтобы не давать организму испытывать сильный стресс после пережитого. Единственное, что не вернулось в норму, так это походы в школу, потому что миссис Брауни запретила Мэй разрешать ему посещать занятия ближайший месяц, чтобы сначала полностью прийти в норму и не дать стенам школы напомнить мозгу о захвате, что могло вновь привести к негативным реакциям в виде панических атак. Сказать честно, Питер не особо расстроился. Все равно в школе в тот день было действительно жутко и вспоминать о нем совсем не хотелось.

Именно поэтому сейчас, вернувшись от Неда, Питер уселся на диван в гостиной и включил телевизор, намереваясь посмотреть какой-нибудь фильм, пока Мэй впервые за эти месяцы вышла на работу. Канал, который высветился автоматически, был новостным, и мальчик уже хотел переключить, как вдруг услышал, что выпуск о генерале Россе.

— … обнаружилась масса незаконного оружия и материал из Ваканды, который по словам Короля Ваканды Т’Чаллы Удаку был вывезен противозаконно. Более того правительственным службам удалось найти схемы и планы запланированной террористической атаки на Нью-Йорк, каждый лист был подписан генералом Россом. Вся эта информация была отправлена анонимным письмом, выяснить адресанта не удалось. Завтра в 12:00 состоится суд по делу Таддеуса Росса, он уже отстранен президентом от своих полномочий. На данный момент эта вся информация, которую нам удалось выяснить. Семья Росса эту ситуацию никак не комментирует.

Питер сидел с открытым ртом еще минуты две, медленно переваривая услышанное. Неужели Старк и остальные узнали о планах Росса и просто хотели всех предупредить, но не могли, потому что прекрасно понимали, что им никто не поверит, несмотря на статус Старка и Беннера. Значит, они решили пойти другим путем и привлечь внимание властей к себе, а именно… кого они просили, когда вывели его с мешком на голове? Он думал, что Росса… стоп, стоп. Тони просил тогда Эверетта Росса, а он…

Мальчик быстро схватил со стола планшет Мэй и вбил в поисковик это имя, но почти ничего не высветилось за исключением каких-то молодых совсем парней в фейсбуке. Если про него не было абсолютно ничего в интернете, значит, скорее всего это сотрудник какой-нибудь правительственной организации, что звучало вполне логично. Ведь если подумать, то они могли требовать с ним встречи, потому что доверяли и понимали, что он может им помочь. Значило ли это, что, когда он отрубился, они все-таки поговорили с Эвереттом, и именно поэтому он сейчас сидит дома? Впрочем, наверное, не так уж и важно было, как именно они смогли найти и подсунуть улики правительству, главное, что у них все получилось, и Питер теперь мог со спокойной душой выдохнуть.

Шум в его комнате заставил мальчика испуганно замереть и прислушаться. Кто-то явно открыл окно, но зачем, если все уже закончилось? Недолго думая, Питер ринулся в сторону кухни, чтобы схватить два ножа и попытаться привести в норму дыхание. Страх вновь медленно распространялся по венам, затрудняя доступ к кислороду. Вспомним, чему его учил психолог, мальчик досчитал до десяти и постарался успокоиться. Ему нужна была трезвая голова, если он не хотел опять очутиться где-то вдали от дома. Сделав над собой усилие, мальчик почти что на ватных ногах побрел к своей комнате, собираясь напасть неожиданно, чтобы опередить соперника.

Питер резко открыл комнату с ноги и замахнулся, чтобы сразу же начать обороняться ножом. Он лихорадочно осмотрел комнату, но никого не увидел. Только он сам, его тяжелое дыхание и полностью пустая комната с приоткрывшимся от сквозняка окном.