Но, ух как хочу ей патлы за это выдернуть, все настроение испортила «добрая и порядочная» девочка Элла, едко поинтересовавшаяся, жива ли я после наказания, а потом чмокнувшая Тони в щеку. Гадость, какая же розовая гадость. Еще и аппетит пропал. Для приличия немного посидев за столом, послушав очередную дискуссию Тома и Розали про какое-то зелье (заметьте, уже при всех, не стесняясь. Хоть за выражениями следили, а то я даже испугалась, что достанут палочки и будут Авадами пуляться, потому что ни один не хотел принимать мнение другого. Поспорить готова, как только они поженятся, за что я костьми полягу, будут друг другу помогать и миловаться. Голубки) и размазав кашу по тарелке, я поднялась и попыталась как можно быстрее скрыться, под заинтересованным таким поведением взглядом Фрэнка. Он что думал, меня там не кормили?

А потом начались сборы. По велению уже папочки, а не братца, домовики вновь повязали и засунули кляп, причем при нем и под смех со стороны родственничков и гостей. Одна Элла смотрела на это с дергающимся глазом и открытым ртом. А Реддл привык, даже усмехнулся. Повторяю, Том сам усмехнулся с этой картины. Хоть какое-то облегчение моему горю.

Платье эльфы подобрали очень красивое и удобное, только потом сказав, что мамино. Она велела дать мне именно его.

Честно, я вновь еле сдержалась, чтобы ни разрыдаться. Оно пахло ее духами, напоминая те далекие моменты, когда мы еще были рядом. Как же я по ней скучаю!

— Выглядишь прекрасно, — без стука ворвавшись в комнату сестренки, чтобы похвастаться нарядом (Мерлин, что со мной происходит?), заметила ее, тоже в мамином платье. Ну, это в ее стиле — делать все по-своему.

— И не говори, — не оборачиваясь, хмыкнула Розали. — Ты ее на это подговорила?

— Это был удар кинжалом прямо в сердце, — состроив страшные глаза, я приложила руку ко лбу.

— Не притворяйся, — равнодушно бросила сестренка, опуская голову и печально вздыхая.

— Эй, что с тобой? Кто посмел обидеть красавицу дома Лестрейндж? — стало стыдно. Да, мне стало стыдно за веселье, с которым я ворвалась в ее комнату.

— Платоническая любовь одно из самых ужасных чувств на этом свете, — задумчиво проговорила она. — Я даже подумываю над созданием крестража, чтобы вырвать из себя эти эмоции.

— А других вариантов не видно на горизонте? — резко обернувшись на приоткрытую дверь, я внимательно вгляделась в полутьму коридора. Мне показалась, будто там мелькнула тень, и кто-то усмехнулся.

— Ты ведь не позволяешь мне напиться.

— Сама говорила, что это занятие не для юных леди. Или забыла уже? — слабо улыбнувшись, положила руку на ее открытое плечо.

— Ты, как обычно, в своем репертуаре, — хмыкнула Розали, с тихим щелчков застегнув аккуратные часы на запястье. — Идем, не хочу заставлять кого-то ждать.

— Пунктуальность, как всегда, превыше всего?

— Обижаешь, — улыбнулась она и первая вышла из комнаты. Оглядев ее спальню еще раз, я впервые поняла, что через пару дней мы уезжаем в Хогвартс.

Как я и хотела недавно, пришло время, когда все вернется в норму. Только вот радости не было. Что же я пропускаю?

Сегодня мы не трансгрессировали. Папочка, вдруг вспомнивший об опасности этого перемещения, сказал, что появимся, как короли, через камины, но в золе. Ладно, с последним я переборщила. Если нормально ухаживать за дымоходом, ничего не останется.

Ни Реддл, ни Долохов не возражали и пресекли попытки Эллы, кажется, смирившись с особенностями в психике нашей семейки.

Абраксас сиял от счастья. Не знаю, как он до сих пор не взлетел, размахивая чуть подзавитыми волосами.

О его радости говорили легкие объятия, адресованные нам всем (прикиньте, в каком шоке были Том и Антонин?), а так же взгляды, постоянно бросаемые на лестницу, по которой будет спускаться невеста.

Прибыли мы одними из последних, но места почти в первом ряду были свободны. По совету сестренки, сказанном в шутку, Малфой повесил таблички с именами. Прогрессивная семья у них будет. Но моего имени не было, так что, протупив несколько минут, вспомнила, что хозяева вечеринки просили встать возле органа. На всякий случай. Пожав плечами, отправилась туда, ни разу не споткнувшись. Да, я прекрасная личность.

Зазвучал орган, и мы все онемели от красоты Вивиан. С легкой полуулыбкой, спрятанной за фетром шляпки, придерживая подол спереди, она медленно ступала. Домовики в белоснежных ливреях с важным видом шли сзади, сопровождая ее.

Как только миссис Малфой вывернула из-за поворота, приглашенный музыкант перестал играть, открыв рот так же, как и большая часть гостей.

Свадебное платье было обрезано на манер того, что мы с девчонками устроили на помолвке в доме Блэков. Сзади оно было все таким же длинным, а спереди, наоборот, чуть выше колена. Бросив на меня молящий взгляд, она замерла.

— Так, подвинься, — оттолкнув этого якобы профессионала, которым хвастался Абраксас, за пару секунд найдя нужную строчку, я продолжила играть. Не зря разучила эту знаменитую пьесу. Думала, впервые смогу выступить на свадьбе сестренки или Фрэнка, но раз судьба предоставила такой подарок — пожалуйста.

Честно, не видела, как появление Вивиан восприняли остальные, придя немного в себя, но на поддержку от Лестрейнджей, Принцев, Блэков и Эйвери она точно рассчитывать могла.

Церемония была красивой и трогательной. По плану, которым Абраксас тоже все уши прожужжал, музыка должна была остановиться только на клятвах.

Увидев тот взгляд, которым я наградила приглашенного музыканта, он сглотнул и стал переворачивать ноты, пальцем показывая, что играть дальше. Свадьба подруги должна пройти идеально, без всяких там заминок.

Но, вовремя остановившись, я все же обернулась, и в глазах защипало, как только увидела искреннее счастье в глазах этих двоих. Клятвы срывались с их губ и будто взлетали белыми голубями в воздух, переплетаясь и превращаясь в невероятно красивую дымку, которая опускалась на гостей и щекотала носы, заставляя тихонечко вытирать выступившие слезы платком.

Подумать только, друг моего детства жениться на столь прекрасной девушке, как Вивиан. И они будут счастливы. Вот в чем я уверена, так в этом.

Данное согласие взорвалось настоящим фейерверком под потолком, и я заиграла марш.

Как только те двое ушли, нанятый «профессионал» все же вытеснил из-за инструмента, занявшись работой, за которую ему, кстати, платили.

Оглядев зал, увидела, как Элла что-то нашептывает Долохову, сверкая глазами и поправляя шляпку. А потом он пригласил ее на танец. Он пригласил ее на первый танец.

Жениха с невестой все равно никто больше не увидит — следуя тому плану, они уже берут чемоданы, чтобы уехать куда-то на юг в медовый месяц, — так что пары стали собираться быстро.

Я не смогла шелохнуться, наблюдая за тем, как он выводит ее на паркет, кладет руку на талию, а потом на секунду встречается со мной глазами, но не замечает этого, увлекаясь партнершей.

Осознание очень сильно ударило прямо в тот момент, и я, наконец, признала, что влюбилась в Антонина Долохова. Влюбилась намного сильнее, чем впервые, и, кажется, уже навсегда. Именно об этом чувстве сочиняют стихи, именно его восхваляют книги. Но я влюбилась совершенно не в того человека, который даже и не ответит взаимностью, наигравшись со мной. Рядом с Антонином будет Элла, а мне лучше даже не мечтать.

***

Конец POV.

Розали осмотрелась, мельком увидев, как Адель растворилась в толпе, не глядя ни на кого.

Переведя взгляд на паркет, она поняла причину этого. До ее сестры дошла та истина, которую уже заметили остальные. Жаль, что в такой момент, и жаль, что это не было романтично.

Ей и правда хотелось выпить. Слишком много всего произошло в последнее время. Слишком сильно они обе привязались к друзьям Фрэнка, с которыми их не может что-то связывать.

— Венчание было столь красочным, — рядом появилась Эйлин, тепло улыбаясь и оглядываясь по сторонам. — Ты слишком грустна сегодня. Попробуй сок, увидела на одной из стоек, у него очень необычный привкус.