– Ну-у, денег я ваших не видела, мсье, и если вам его вернут Огюст с шайкой, то буду рада за вас,– мадам озорно подмигнула Антуану.– Всегда рада видеть вас у себя.

Остальные потерпевшие претензий своих хозяйке так же высказывать не стали и она, совсем успокоившись, принесла платяную щетку и принялась приводить одежду бывших сокамерников в опрятный вид. Мишка отвел Серегу в сторону от толпящихся по-прежнему у дверей каморки бывших узников и спросил:

– Ну и за каким хреном тебя понесло в День взятия Бастилии?

– Из-за Вилли,– скривился Серега.– Миш, щелкни пальцами. Что-то мозги гудят.– Мишка щелкнул, и Серега блаженно улыбнулся:

– А самому не сообразить? Друг можно сказать с мозгами набекрень, а ты… Вот сволочи! Ох, я им сейчас устрою,– Серега шагнул было в сторону трапезной, но Мишка придержал его за рукав.

– В отрубе они все. Успеешь еще разобраться, никуда не денутся. Так что там Вилли?

– Здесь он. Понимаешь, разговорились мы с ним вчера. Вино это, которое из подвала… Как его?

– Пинот Ноир,– подсказал Мишка.

– Ну да. Сели, значит. Отвальные, то, се. Ну, он и вспомнил про день взятия Бастилии. Был здесь по коммерческим делам.

– Ну, был. И что? Тебе тоже захотелось?

– Да нет же. Он рассказал, что его чуть толпа не казнила, приняв за наемного швейцарца, которые Бастилию обороняли. Эти-то коменданту голову оторвали, как его там звали?

– Маркиз Лоне,– опять подсказал Мишка.

– Ну да, Лоне. В общем голову ему оторвали, на пику насадили и по Парижу отправились гулять. Чтоб значит всех порадовать. Ну а заодно и всем подозрительным морды чистить. Вот Вилли им и подвернулся. Чудом, говорит, спасся. Монах влез какой-то и буквально отбил у толпы. Вилли даже прослезился, вспоминая. Говорит, уже голову хотели отрезать, когда этот монах подоспел и спас. И говорит, что очень на меня был этот монах похож. Если бы не разница в возрасте. Вот, мол, как бывает.

– Он что общался с этим монахом длительное время?– заинтересовался приключениями Вилли в Париже Мишка.

– Совсем не общался. Крикнул ему монах:– "Беги". Вилли и помчался со всех ног прочь. Толком не успел разглядеть, оглянулся один раз всего, когда за угол ближайший заворачивал.

– И что увидел?

– Говорит, что побоище увидел жуткое. Видать, толпа между собой передралась.

– Это все?

– Все, но я решил проверить. Что это за монах, на меня похожий, его выручил. Может как тот офицер, что Неккера отмазал? Ну а дальше… Блин… Попал как лох. Пацан этот:– "Мсье, женема сис жур". Тьфу.

– Как ты думаешь, почему я здесь?

– Понятно почему. Не вернулся вовремя, вот и задергался.

– Я три дня "дергался". Ты здесь два часа, а там тебя нет три дня. Что это может означать? А то, что не заявись я сюда сегодня и где тебя таскали бы эти гаврики одному Богу известно. По какой-то причине они решили тебя не отпускать целых три дня. Или на цепи бы сидел все это время, или дали бы еще раз по башке беспечной и уволокли бы в другое место.

– Вот гады!!!

– Да уж. Негодяи. Нет, чтобы сразу угрохать, как все приличные бандиты поступают.

– А я про что? Садисты, блин. Обязательно выясню, что они со мной сделать планировали.

– Сейчас… Так они тебе все и рассказали. Они может еще и сами не знают, что собирались. Им может, еще это в голову не пришло ни кому. Пока они просто держали вас всех под замком, чтобы не мешали "работать". А завтра или послезавтра может быть, кому-то из них придет в голову идея ночью вас вывезти из города и продать на галеры гребцами. Особенно вы с мадам для этого габаритами подходите. Особенно мадам.

– А чего это ворье перегрызлось между собой? Твои штучки?

– Какие штучки? Просто я зашел, "побазарить". "Базар" не получился. Кончилось все "махачем". Вон даже шлюхи все в "отрубоне". Можешь выбирать любую, там их штук пять. Все красавицы, одна другой обольстительнее. Чаровницы. Женой будет верной, потому как нагулялась досыта.

– Издеваешься? Ну, ну, паяц. Ничего будет и на нашей улице пень цвести. Где, кстати, мое барахлишко? Кошель, "Перф", курево? Курить хочу, аж… Слов нет как. Эй, как там тебя? Зюзя, подь сюда,– Серега поманил к себе пальцем мадам, и та живенько подскочила, переваливаясь с боку на бок.

– Чего изволите, мсье?

– Изволю барахлишко свое назад получить. Где тут они склад устроили, награбленного?

– Вон в той комнатке,– указала на дверь мадам, пухлым пальцем.

– Отворяй закрома,– скомандовал Серега нетерпеливо, видать и, правда "уши пухли" от никотинового голода.

– Открыто,– махнула рукой мадам. Серега шагнул к указанной двери и дернул кольцо-ручку на себя.

В комнате он пребывал минуты две и вышел оттуда расстроенный и хмурый.

– Нет моего ничего. Видать по карманам растащили, сволочи. Одна "Завеса" только осталась и то потому, что обшаривали не внимательно,– Серега достал пластину из внутреннего кармана и шлепнул ее на ладонь.

– Интересно, почему ты ей не воспользовался в течение трех дней? Ведь под рукой была? А в ней тебе с цепью разобраться две секунды делов.

Серега пожал плечами.

– Может от удара по тыкве у тебя амнезия приключилась. В смысле "здесь помню, а здесь не помню"?-

Серега опять пожал плечами.

– Ты меня узнал, когда в себя пришел?

– Узнал, конечно. Может они сволочи еще раз потом обыскать бы успели, если бы ты не заявился? Сколько бы я еще провалялся?

– Не знаю. При сотрясении мозга человек может очень долго в отрубе лежать. Смотря чем сотрясти. А у тебя там шишка на полголовы была. Хорошо, что мозгов мало, кость в основном.

– Сам ты кость. Пора этих мизераблей допросить. Ох, чего-то кулаки чешутся. Видать к деньгам,– усмехнулся Серега.

– К деньгам ладонь левая чешется.

– А у меня все что чешется, все к деньгам,– отмахнулся Серега от Мишкиного уточнения народной приметы.

– А шпага где?

– В "Трояне". Монах при шпаге это было бы что-то.

– А монахи при саблях или мечах – это нормально?

– Ну, так это где? В дороге. И когда? В веке 14-ом. А у нас на дворе век просвещенный 18-тый. Буржуи власть берут везде. Техническая революция началась. Паровой двигатель уже, наверное, изобрели. Поднимай братву, хочу за жизнь с ними покалякать. Кто у них главный в шайке-лейке?

– Попробуй сам определить. Ты же любишь угадывать,– усмехнулся Мишка.– Спорим на подзатыльник, что с трех раз не догадаешься?

– Идет. Готовься,– Серега двинулся в сторону обнявшихся на полу Лохматого и Одноглазого.– Голубые что ли?– сплюнул он на пол и схватив обоих за шивороты, поставил на ноги.

Лохматый и Одноглазый, давно уже пришедшие в себя, но не имевшие возможности шевельнуться и даже разговаривать, оба шумно выдохнули сквозь стиснутые зубы и попытались вырваться из Серегиных рук, получив свободу конечностей. Это его позабавило и, приподняв обоих мазуриков за шивороты, так что ткань затрещала, он внес их в трапезную, как нашкодивших котят.

Причем оба так перепугались, повиснув в воздухе, что дергаться перестали и похожи на этих котят стали абсолютно, даже колени слегка поджали, не сговариваясь. Серега швырнул обоих на пол и принялся сгонять всю банду пинками в угол, подавляя легкое сопротивление.

Кто-то, похоже, что Огюст – отмороженный, швырнул в него тесак, который отскочил от "Завесы" в районе груди и привел мародеров в панику, а Серегу разозлил. И церемониться он перестал с мазуриками вовсе. Быстро, в течение считанных секунд, согнал их оплеухами в угол и шугнув вон, пришедших в себя "жриц любви", приступил к допросу.

Всего перед ним стояли, трясясь и потирая разбитые лица, восьмеро оборванцев. Если до "разборок" кто-то из них еще мог похвастаться целой одежонкой, то теперь таких не осталось совсем.

Мишка вошел следом за Серегой, пропустив выскочивших за двери шлюх, которые выглядели в смысле целостности платьев, не лучше "кавалеров". За дальнейшую их судьбу можно было не беспокоиться, в коридоре они сразу попали в заботливые, пухлые лапы мадам.