Это тот одноклассник, про которого мы недавно говорили? Хотя всего раз упомянули в разговоре, ну да не это сейчас важно. Куда больше интересует, где тут связь. Почему нельзя попросить ебанутого одноклассника добить тебе что-то, ну, даже в таком месте? Артём, блять, живёт у него, но попросить его закончить татуировку он не может? Или я путаю людей?

– Поищу кого-нибудь адекватного, или в салон схожу, в самом крайней случае.

Ну, в салонах, вроде как, приличные такие суммы запрашивают.. А он, вроде как, не при деньгах. Ну, или не захочет тратиться на всякое такое.

– Я могу помочь, – предложил я, вытаскивая из пенала всё нужное.

Я хотя бы попытаюсь. Я-то ещё не получил клеймо ёбнутого, надо пользоваться случаем. Хотя тут не только это – почему просто помочь человеку нельзя? Если ему так нравится разрисовывать себя, то почему нет?

– О, классно, – Артём так обрадовался, что мне аж немного неловко стало. – Ты умеешь?

Да что там уметь-то, блять? По крайней мере, мне кажется, что не такое уж это и сложное дело. Главное дело – не накосячить нигде, а остальное уже так, херня. И что там на курсах татуировщиков им втирают столько времени?

– Ну, да?

– Охуенно, – довольно сказал он. – Не известно ещё, где вы будете жить?

Хуя ты шустрый, конечно..

– Без понятия. Узнаю у матери сегодня, когда приедет.

Будет забавно, если она даже не занималась этим вопросом. Хотя она не настолько, эм.. Ленивая? Вряд ли это уместно здесь, но пусть будет так. Думаю, этот вопрос уже хотя бы наполовину решён. Надеюсь, она помнит адрес.

– Пиздец, если это рядом окажется, – продолжал радоваться Артём. – Ещё и в нашу школу попадёшь.

Он сам-то что думает об этом? Или я как человек, который может ему татуировки набивать, ему интересен? Типа, хорошо, когда такой живёт рядом: и далеко ходить не надо, и в любое удобное время – ну красота же.

– Хотя у нас всё занято, но у вас же денег типа дохуя?

Он имеет в виду, взятку директору школы дать? Так вообще можно? Нет, наверняка, можно, но это как-то не очень. Не хочу так, да и матери это не нужно будет. Куда попаду по месту жительства или на свободное место – туда и пойду, не получится так – останусь на домашнем. И так на меня куча средств въёбывается, хватит уже тратить мамкины деньги.

А, как тяжело. Я, как бы, и не против учиться с ним, но, блять, в городе триста с лишним школ, и какая вероятность, что я попаду в ту же, где учится он? Спросить бы, где он учится, но.. Но?

Телефон завибрировал как никогда вовремя. В строке состояния мелькнуло оповещение о новом сообщении от матери. Значит, приехали, наконец.

“Мы уже здесь”

– Что, приехала? – догадался Артём.

– Ну, – поднимаясь с кровати, сказал я.

Артём тоже подскочил и, забрав блокнот, который я оставил на своей, вернулся на своё место. Ну ещё же не всё, что он делает, блять?

– Потом закончу, – хмыкнул я. На всякий случай, да.

– Удачи, – отозвался тот, разыскивая ту страницу, на которой располагались все эти подарочки. Это же можно так называть?

Хм, это же всё как эскизы рассматривается? Значит, в принципе, он может наколоть их себе? Может, да, ему ничего не помешает. Я был бы рад, если бы увидел у него на руке где-нибудь что-нибудь из того, что нарисовал я. Это слишком зажрато, но правда было бы приятно.

Напомнив себе, что осталась уже всего неделя, и сильно сопли размазывать мне не стоит, я пошёл к лестнице вниз.

Да, Артём что-то там говорил насчёт того, что нам надо встретиться, и даже дважды, но это же шутка. Да и часто так делается, когда люди договариваются о чём-то, а потом оба сливаются, типа напоминать-навязываться никто не хочет, да и не надо им это, оказывается. Артёму-то вообще похуй. Найдёт себе кого-нибудь ещё адекватного, ну и всё, хватит ему.

Эй, ну нет, я хочу добить ему эту хрень на ноге. Хотя всё равно же не я буду это делать, смирись с этим уже.

Интересно, он сильно разозлится, если я его поцелую?

“Господи”, – осознав, о чём я думаю, про себя фыркнул я, хлопнув себя по лбу.

Совсем уже скатился, блять. “Поцелую”, алло, блять, Сений. Пиздец. Точно пора с матерью поговорить, хотя зачем с ней? Сразу дяде всё рассказать, и вполне хватит. Он-то мигом сюда прискочит, чтобы мне леща вломить, ну. Сразу всю дурь нахуй выбьет.

Хм, а не моё ли это желание насолить ему? Нет, бред – девушки мне тоже нравятся, так что я не пидр, это точно. Тогда я реально что-то в нём нашёл, получается? Ну и что это может быть? Ладно, он красивый и классно разговаривает, и мне нравится его тело, но господи, он же такая мразь. Ну, как обычно и бывает, только с девушками – влюбился в какого-то мудака, зато красивого. Мда, дожили же. Вот мог я хотя бы раз в жизни подумать, что когда-нибудь докачусь до такого?

Увидев свою мать издалека, я сразу же перестал думать о всяком таком. Мой ещё детский страх – твёрдое убеждение, что мать умеет читать мысли. Однажды она как-то неудачно пошутила, и из-за этого я боялся думать при ней, как результат – научился сидеть с абсолютно пустой головой. Бесполезный навык, но иногда прикольно. Правда, потом я ещё провёл такую параллель – раз мать умеет читать мысли, значит, это должен уметь делать и Отто, да и их родители тоже. Логично же, ну. Здесь итог подводить не надо – и так понятно, что я пиздец извожусь, когда рядом кто-то из них. Нельзя думать плохо или о плохом, только о хорошем и правильном. Сейчас-то я, конечно, понимаю, что всё это бред, никто мысли читать не умеет, но осадочек на подсознательном уровне всё равно остался. С другой стороны, сейчас это даже хорошо – при матери не смогу думать об Артёме, хоть какое-то время, блять. А вот если бы тут был Отто, я бы точно про Артёма напрочь забыл – за всё то время, что боялся бы о нём даже вспомнить, хах.

Только я подошёл к родительнице, как она резко переменилась в лице – стала выглядеть такой удивлённой. Может, даже немного напуганной.

– Этого у тебя раньше не было, – сказала она, ткнув себе под губу. Поздоровалась бы хоть для начала, но, конечно, кому оно нахуй нужно.

Я уже что-то и подзабыл совсем об этом. Но мать, вроде, спокойно реагирует, хотя ей вообще похуй, что я с собой делаю, так что ничего удивительного. Вообще, можно порадоваться, что она может отличить, что у меня раньше было, а что нет. Типа она запоминает, как я выгляжу.

– Позавчера сделал, – сказал я, и уже потянулся пальцами к коже, чтобы потрогать, как вспомнил, что нельзя, и убрал руку. Никаких наростов там, вроде, не было, но всё равно пока рано радоваться – три недели как минимум, полгода как максимум. В январе поглядим. Если повезёт, с Артёмом.

– Не знаю, зачем, но смотрится неплохо.

Мда? А по твоему выражению лица и не скажешь, что тебе нравится. Но если ты не пиздишь, то я вдвойне рад.

С этого момента можно считать минуты до того, как об этом узнает Отто. Что он скажет, интересно? Ну, вряд ли он обидится на то, что я сам ему не рассказал – не так же давно это случилось, в конце концов. Может, сейчас ему написать? Хотя ну его нахуй, и без него сейчас не весело будет. Да и как это будет выглядеть? Явка с повинной какая-то.

– Как жизнь? – спросил я. Видимо, Артём плохо на меня влияет – уже в его манере с людьми начинаю разговаривать. Нет, ну мать сама вряд ли продолжит разговор – ей это меньше всего надо – а если мы будем сидеть и молчать, это будет глупо. Что-то как-то неловко стало, что я её от дел отрываю. Извиниться бы.

– Нормально, – пожала плечами мать. – Грустно без тебя.

Я забыл, как разговаривать от неожиданности. Мать сказала, что ей грустно без меня? Да ну нахуй, я сплю?

– Да? – кое-как уточнил я. Вдруг послышалось? Хотя чего я как долбоёб – как такое могло послышаться. Нет, она и правда это сказала, получается?

– Я не знала, что если ты уедешь, будет так уныло.

Эм. Я думал, она скажет что-то вроде “По дому помогать некому”, “В магазин нельзя по-нормальному сходить” или ещё что-нибудь такое, а она про уныние? Охренеть. Я аж засмущался. Это так странно, оказывается.