– Ты реально снимаешь, что ли?

– На память.

Всё нужно сохранять на память. Потом спасибо себе скажешь.

Ещё у входа здание показалось мне странноватым, чтобы быть бывшей больницей, так что я решил уточнить, что за хрень тут происходит.

– С чего ты взял, что это больница?

– Эксперты в интернетах поговаривают.

Пиздаболы ваши эксперты, я в этом почти уверен. Это здание не могло быть больницей. Может, конечно, при СССР их строили как-то по-другому, не так, как сейчас, но что-то я сильно сомневаюсь, что должна быть такая большая разница. Тут даже планировка другая, совсем не подходящая для размещения тут больницы. В любой случае, ощущения, что я в больнице, у меня нет. А этому, конечно, можно верить. Я же больницы за километр чувствую.

– А эксперты не скрывают, что тут случилось?

А то, насколько мне известно, любители пошастать по таким местам крайне не любят разбрасываться информацией. Даже самой мелкой.

– Я спрашивал, говорили, вроде, про пожар. Но кто знает.

Артём усмехнулся, осматриваясь. Стоя посреди обрушенных обугленных балок и на куче углей как-то странно спрашивать о том, что тут произошло. И сомневаться в версии пожара, да.

– Раньше тут куча всей вот этой медицинской хуйни была, – отходя от меня и рассматривая что-то на полу, начал Артём. – Пробирки, хуё-моё, блять.. Даже мебель где-то стояла. Сейчас, конечно, уже ничего этого нет. В таких местах вещи вообще надолго не задерживаются. Особенно если что-то раритетное.

– Что может быть раритетного в больнице?

Я чего-то не понимаю, может.

– Знаешь, как ценится всякая хуйня вроде индивидуальных аптечек? О-о-о. Ковальский где-то урвал себе пару таких. Не знаю, что он с ними делает. Но, наверное, он вообще о них забыл.

Мда. Спиздить охуенно крутую штуку, и только чтобы положить её на полку и не трогать. Отлично. Этой индивидуальной аптечкой и пользоваться, небось, нельзя уже? Хотя хер знает, в каком году её там собрали, но при том, что срок годности у лекарств – лет пять примерно, я бы не рисковал такими древними препаратами баловаться. И что это за локации такие, интересно, где такие ресурсы валяются? Шанс получения, наверное, зашкаливает просто?

– Что это вообще?

– Ну, видел, может, коробочки такие оранжевые и там кучка капсул таких?

Я помотал головой – как-то не приходилось. Я отстал от жизни немного, похоже? Хотя не кажется мне, что это такая уж прям важная информация.

– Их раньше клепали чтобы в случае какой-нибудь хуйни в виде войны с применением оружия массового поражения раздать мирному населению.

Как увлекательно. Но какая разница? Если и начнётся Третья мировая, то никакие таблеточки никакому населению не помогут. Некому будет помогать, лол. Хотя собирают их, скорее, просто как раритетные штуковинки. Прикольно же, на самом-то деле? Я бы посмотрел на эту дичь чисто интереса ради. Научного, ага.

– Там несколько ячеек, – продолжал Артём, – в каждой по коробочке с веществами. Чё там. Обезболивающее, при отравлении ФОВ, противобактериальное, даже радиозащитное есть.

Я смотрю, в СССР все были крайне оптимистично настроены по отношению к будущему, да? Вся страна была начеку.

– Ходят слухи, что теми таблетками закидываться только чтобы улиток ловить..

Это, я полагаю, имеется в виду, что проку от них никакого, но если вам надо пару часиков как-нибудь быстро и весело скоротать – лучше средства не найти?

– .. но как знать.

Так, я понял, зачем они Ковальскому и почему он такой мудак. Всё, мы раскрыли главную тайну этой игры, расходимся.

– Странная планировка для больницы, – когда мы прошли в один из залов, сказал я. Вообще без понятия, что тут могло быть с таким расположением вещей. Для чего может требоваться здание с такими большими залами? Или завод какой-нибудь, или развлекательная какая-нибудь срань – выставки проводить, или ещё что. Что-нибудь такое, но явно не больница. Артёму нагло напиздели.

Ещё мне кажется, что здание снаружи было больше, чем я вижу сейчас. Может, есть второй вход? Не исключаю такой вариант. Или мы просто ещё не всё тут осмотрели.

– Может, тут была одна огромная палата? – Артём пожал плечами. Кажется, он не сильно был заинтересован в отстаивании своей позиции. Ну, ещё бы ему не было на это похуй.

Я про себя решил, что это что угодно, но не больница, и двинул обратно в коридор – оттуда можно было попасть в другие локации, куда я и собирался. Не знаю, что там с Артёмом. Я должен говорить ему, куда отправляюсь и следить за тем, чтобы он всегда был где-то в моём поле зрения?

“Прикольно будет, если он исчезнет”

Да, скорее, его исчезновение будет просто уходом отсюда с целью меня хорошенько наебать. О, а это же отличный план, как исчезнуть из жизни человека, и, главное, весело (для себя самого, конечно). Короче: организуешь переезд в другой город, за час (ну или как там по времени будет норм) до отъезда зовёшь друга (или кто он тебе там) пойти с тобой погулять по заброшенному дому, ждёшь, пока он отвернётся, уёбываешь, сразу бежишь на вокзал и уезжаешь из города. Охуенный же план? А если всё это ночью организовать – о-о-о, вообще пиздато будет. Человек этот потом калекой на всю жизнь останется. И будет затирать всем, как у него друг пропал в заброшенном доме ночью и так до сих пор и не объявился. Никто не будет ему верить, потому что за пиздёж, да быть того не может, но он-то будет знать. И можно потом ещё вернуться так неожиданно-внезапно, и типа “Привет, бля, я вернулся”. Вот это будет шоу.

Но ладно. Что-то я расфантазировался. Но теперь если Артём и правда пропадёт, то у меня будет версия, что случилось. Ха-ха.

Я не стал ждать его или звать с собой – пусть осматривается тут в своё удовольствие – и один пошёл дальше. Осмотревшись в коридоре получше, я понял, что снаружи, вероятно, и правда есть ещё один вход и здание разбито на две половины изнутри. Потому что какое-то оно маленькое. Это подозрительно прям, но, думаю, сегодня мы не будем этим заниматься серьёзно. Так-то, в целом, даже если выхода не найдётся, можно попробовать через окна перелезть, но не знаю, насколько это осуществимо. Надо осмотреться тут получше. Наверное. Не сегодня. Не сказал бы, что мне реально это всё важно.

Из коридора можно было попасть в три комнаты, и я прошёл в самую ближайшую.

Здесь тоже было как-то странно. Совсем небольшая комнатка, разделённая на две стеной, и с окном в этой самой стене. Я бы решил, что это столовая (типа это окно – это окно выдачи), но что-то как-то тут было слишком мало места. По крайней мере, в той больнице, где лежал я, столовая по длине была как где-то пять этих комнат. Это заставляет подумать ещё разок. Не то чтобы мне не похуй. Кажется, узнать, что здесь было, уже невозможно. Много вещей кануло в небытие со временем и тем пожаром. И я сейчас не только о материальном. Глубокие мысли накатили.

Аккуратненькая кучка из плитки и обломков прямо в центре комнаты выглядела очень прозаично. Ещё тут было необычно светло. После зала, откуда я только что пришёл, это было непривычно. Там, наверное, проблема в том, что помещение больше этого в пару раз, плюс ещё всё чёрное. А тут и сама комната в более светлых тонах выполнена (и огонь досюда не добрался), и с освещением получше. Да.

Следующий зал был очень похож на первый, только здесь упоминаемые Артёмом сектанты оставили более заметные следы своего пребывания – круги и всякие другие рисунки на стенах. Ну, понятно же, что там не просто кружочек, и всё? Всё было в каких-то мелких знаках, какая-то прочая мутотень.. Я бы вот заебался это всё выводить. Чем они это делали интересно? И как долго? Дебилы, блять, лучше бы уроки делали. Может, были бы умнее сейчас, или жизнь у них получше сложилась.

Артём даже не стал меня пугать, когда пришёл сюда. Я просто внезапно вспомнил о том, что они с Ковальским любили делать так ранее, и что мешало Артёму сейчас подкрасться ко мне и хуякнуть под рёбра? Ему же нравится мне на нервы действовать. Но спрашивать об этом я не стал. Это глупо.