**

– Всё, тебя отпустило?

Я так и думал, что он начнёт издеваться надо мной из-за этого. Осталось ещё открытым текстом мне сказать, что я такой злой, потому что давно не трахался, и вот тогда Артём точно дно пробьёт. Вот правда, ему серьёзно кажется, что я просто так бешусь? Причины нет вот вообще никакой?

– Отъебись.

– Пошли после уроков ко мне.

Стоило и сейчас послать его нахер, чтобы это всё не выглядело так, будто он меня этим подкупил, но что-то у меня не получилось. Ну, мало ли, зачем он меня к себе зовёт? Может, чтобы поговорить нормально, в более спокойной обстановке..?

Мда, ладно, это даже не смешно. У него, полагается, три недели не было секса, какие ему, блять, разговоры. Он хочет ебаться, и только поэтому это предложение и прозвучало. И именно поэтому оно такое спидозное. “Всё, тебя отпустило”, блять. Уёбок ссученный. Вот пойду к нему, и не дам. Пусть повыёбывается мне тут, блять.

“А потом окажется, что он хочет поговорить или просто время вместе провести, и я тут просто снова плохо о людях думаю”

О-о, да-да, ты сам-то в это веришь? Это прям анекдот. Чтобы Артём хотел поговорить? Пф. Я вот уверен, всё будет так: мы придём к нему, он приличия ради подождёт немного и начнёт лезть. Обычная картина для наших отношений, только вот обычно не всё так хуёво, как сейчас.

– Зачем?

Может, хоть сейчас он выёбываться не будет и честно скажет, что ему просто ебаться хочется? И не будем тут хуйню никакую разводить. Я тогда сразу к нему не пойду, раз он не собирается нормально всё объяснять, и пошло оно всё нахуй. Пошёл нахуй он, и эта школа и эта жизнь вместе с ним, блять. Всё, доебали вы меня все. Засяду нахуй дома и умру от рака желудка или печени через год.

– За чем только твоя душа пожелает.

Ага. Даже не надейся, моя душа желает совсем не того. Ебаться мы не будем в любом случае.

“А в итоге вечером всё равно всё сведётся к ебле”

Будет смешно. Я типа весь такой сильный и независимый, “у-у-у, не дам ему”, а в итоге мы всё равно ебёмся. Но было бы куда обиднее, если бы я был снизу. При нашем расположении дел ещё не всё так плохо. Хах.

– Шутки сейчас пиздец как не уместны.

Артём не стал ничего на это говорить. С пару секунд поразглядывал меня, после чего спросил:

– Так ты пойдёшь?

– Зачем? – повторил я. Никто так нормально и не ответил, нахера это всё надо. Ладно, Артёму зачем нужно, я ещё могу понять, но соре, я не в настроении слегка, а значит, смысла во всём этом нет. Может, тогда не будем время друг друга тратить? Артём вообще может кого-нибудь к себе позвать, раз ему так хочется. Вон, Илья никогда не откажет, кое-какие подруги Артёма – тоже. Вот пусть им внимание уделит, а мне не надо. Не такое внимание. Если он хочет обсудить последние три недели – ладно, окей, тогда я иду. Если он меня на поебаться зовёт – пусть кого-нибудь другого отыщет, благо, это не будет сложно.

Но нормально разговаривать со мной, конечно, никто так и не собирался. Зато пошли оскорбления.

– Как баба ведёшь себя.

– Слышь, чё, не-баба. Поставь себя на моё место, представь, как бы ты отреагировал, сравни наши реакции, потом завали ебало и уеби себе по лицу. Конченный, блять.

Достаточно по-бабски? Или надо было на весь класс, чтобы все слышали? М, как думаешь, Артём?

– Последняя парта, – наконец, заметил нас Виктор Юрьевич. – Тихо сидим.

После этого меня оставили меня в покое – ну конечно, как же после слов учителя на завалить ебало? Хотя в чём вообще прикол, говорить о чём-то подобном на уроке? Ничё, что нас услышать могут? Хотя всем похуй, наверное, да и ничего такого никто не обсуждал, но вдруг что. Вдруг Ковальский не дремлет и кто-нибудь из здесь присутствующих – его шпион? Мда, это даже смешно немного. Опять я параною, как еблан какой-то.

– Что с пальцем? – Артём, видимо, не хотел униматься и закрывать свой рот.

– На карандаш насадил.

Пытался поставить линейку в стаканчик с карандашами, но она выпала, из-за чего я дико распсиховался, и в итоге во второй раз пытался её туда с силой воткнуть. Не рассчитал, как-то странно дёрнул рукой, и вот – один из карандашей залез мне под кожу. Прилично так залез, надо отметить – я его даже вытащил из этого сранного стаканчика своей же рукой. Типа, он удержался там, под кожей, смешно, да? Я тоже смеялся. Про себя. Хохотал в голосину, пока перекись и пластыри искал. Хотя даже больно не было, что странно. Я себе, значит, острый грифель карандаша под кожу вогнал, а лишь бы что. Как это работает? Не понятно.

– Ты понимаешь, что это глупо выглядит?

Он не должен спрашивать у меня такие вещи, ну, или хотя бы не сейчас. Раз уж взялся молчать, то молчи до конца. Хотя тут не понятно, что принимать за этот самый конец. Да и не я ли хотел, чтобы он со мной поговорил? Хотя это не совсем то. Я хочу объяснений. Внятных объяснений тому, что происходило вот эти три последние недели. А не разговоров про то, что у меня с пальцем.

– Да, мне уже стало стыдно, можно было это и не спрашивать.

Сам довыёбывался, нехер возмущаться.

Но конечно же, я пошёл к нему. Без каких-либо особых надежд, но вдруг что? Мда, это так тупо – идти куда-то, зная, что это закончится чем-то, чего ты не хочешь, и что то, что ты бы хотел получить, так и останется не полученным.. Глубокие мысли от меня. Да и мы же уже договорились, что пошлём Артёма нахуй, в случае чего? Тем более, у него в принципе ничего не получится, потому что мне хуёво, плюсом он доебал меня за сегодня дважды, чем только всё ухудшил. Так что если сегодня что-то и получится, то как минимум только вечером. Это при том, что Артём не доебёт меня снова, уже в третий раз, и я не съебу домой.

“Посмотрите на него. “Не буду с ним ебаться, у-у”, в итоге даже до дома не дошли, он уже считает, когда сможет”

Привычка, не более. К вещам вроде ебли привыкаешь, и когда вдруг внезапно начинаются вот такие перерывы – становится немного тяжеловато. Я сейчас паршиво себя чувствую, да, это сильно подавляет всякие там низменные потребности, но всякое может быть. Хотя я и от себя много не жду. Да и лучше вообще ни о чём не думать. А то так вот настроишься на одно, а потом всё идёт как-то по-другому, и ты охуеваешь. Не прикольное чувство. Мне не нравится.

Сидеть с Артёмом на его кровати я не хотел (только чтобы не сраться с ним ещё больше, в случае если он реально начнёт лезть), так что остался стоять у стола. Артём, логично, занял место на кровати, и довольно долгое время мы сидели молча. Мне совсем не нравилось всё вот это напряжение, но раз уж вину за происходящее я вешаю на Артёма, то и разбираться с этим должен он. Хах, только вот похоже, что ему это всё нахер не сдалось вообще. Он и привёл-то меня сюда, и правда, только секса ради, а откровенно предложить совесть не хватает. Вау, ему мешает что-то делать совесть. Прикольно. Она у него есть? Или это мои влажные фантазии.

– Так и будем молча вещи в комнате разглядывать?

Смотри, я даже разговор начинаю. Ты же хотел, чтобы я проявлял инициативу и был разговорчивее. Или речь тогда шла только о хороших вещах? О сексе для первого и о простых попизделках для второго. А конкретно в данной ситуации было бы неплохо, если бы я молчал и так же стеснялся к тебе лезть и что-либо спрашивать. Нет, мне правда стрёмно, потому что я воспринимаю это всё как вторжение в его личное пространство, куда он не хочет меня пускать, и мне это совсем не нравится, чтобы он знал – нарушать его границы. Нахера я это делаю тогда – хороший вопрос. Но какая-то часть меня видит в этом всём проблему, которую было бы неплохо обсудить, да и в целом хотелось бы узнать, что произошло. Нет, ну правда. Три недели, блять, Артём. Три блядские недели ты где-то ходил и сейчас не хочешь ничего мне рассказать? И при этом я ещё как-то не так себя веду, мда?

– Что-то когда это делал ты, никто не возмущался.

Это, похоже, больше сказано просто чтобы что-то сказать, а не чтобы побычить на меня. Ну и славно, что так. Он бы у меня огрёб в таком случае.