— Как передавала?

— Мы встречались в таверне в строго определённое время… там, где я тебя… тебя в первый раз встретил.

— Что ты ещё о ней знаешь?

— … немного… она… она сидит на шее у отца…

— Кто её отец?

— …я не знаю… какой-то мелкий помещик… он, вроде… вроде, заведует местной винодельней, — перед каждым ответом воин выдерживал паузы, будто собираясь с мыслями.

— Винодельней? В городе их штук двадцать. Какой именно?

— … я не знаю… она не распространялась…

— Я-я-ясно… о себе что-нибудь интересное может, расскажешь?

— … ин… и-интересное?

— Да. Кто ты та-а-акой вообще. Чем занима-а-аешься. И «тд» и «тп».

— … у … уже… — Газэф начал дышать ещё тяжелее, судя по всему, его сейчас удар хватит, — уже всё рассказал… мне нечего добавить… нечего добавить.

— Как тебе?

— … ч… что?

— Ну «Амброзин». Как тебе? Штырит?

— … п… полн… полная хуерга твои таблетки…

Джин взорвалась хохотом. Безудержно смеялась она где-то полминуты. Смех прервало падение стула, на котором она раскачивалась. Хрупкое равновесие не выдержало тряски. С грохотом инквизитор рухнула на каменный пол. В комнате повисла тишина. После небольшой паузы, лёжа на полу камеры для допросов, она объявила:

— … бля.

Девушка, кряхтя, встала с пола, поднимая вслед за собой несчастную мебель. Она огляделась и тяжело вздохнула.

— Ну что ж… ты был абсолютно бесполезен. Тем не менее, спасибо за потраченное время, — инквизитор ухмыльнулась, затем, чуть поразмыслив, подошла к заключённому, — можешь оставить себе в качестве утешительного приза, — сказав это, она положила в один из карманов его плаща упаковку с лекарством, — у меня ещё есть, — девушка подмигнула.

Воин не отвечал. Силы бедолагу совсем покинули. Джин взяла его за подбородок и повернула лицом к себе.

— Впервые вижу такую реакцию. Хммм…

Она коснулась двумя пальцами его сонной артерии, прощупывая пульс. Сердце бешено скакало, что отражалось и на течении крови в жилах. Пальцы Джин подскакивали, будто в такт клубной музыке.

— Какая-то совсем нездоровая аритмия. Видимо и давление повышено.

Она злобно улыбнулась.

— Эй, Газэф… а, Газэф… я знаю отличный способ его понизить. Ты как раз мне вчера задолжал немного, не находишь?

Инквизитор уселась ему на колени лицом к лицу, свесив ноги по обе стороны от заключённого.

— … ч… что ты… что ты делаешь?

— Ну, мы же не хотим, чтобы у тебя сосуды от такого давления порвались, не так ли? Сейчас я немного его сброшу.

Джин начала снимать с него плащ. За плащом незамедлительно последовала рубаха. Не пришлось долго ожидать того, чтобы плечо воина оказалось оголено. Газэф смотрел на неё с растерянностью и испугом. Он совсем не понимал, что происходит. Мысли в голове болезненно пульсировали. Невероятное возбуждение перемежевалось со страхом.

Что она собирается делать? Пытать? Я всё рассказал. Зачем?

— О, да не бойся ты так. Будто комарик укусит.

Укусит?

Джин в данный момент уже сама тяжело дышала. Вся эта ситуация разогрела и её. Она не совсем осознавала, что конкретно доставляло ей удовольствие и уничтожило единственный тормоз, который держал её поведение под контролем — «смущение». То ли вид красивого молодого парня, который испытывает недомогание. То ли чувство доминирования над беспомощной жертвой. То ли чувство власти, что она великий инквизитор, а перед ней ничтожная блоха, которую, скорее всего, ждёт виселица. Всё это слилось, выводя наружу садизм и желание немного «поиграть» с пленником. А может и чуть больше, чем просто «поиграть».

Она вплотную придвинулась к парню, грудью прижимаясь к его телу. Инквизитор издевательски улыбнулась и промолвила.

— У тебя там объект какой-то твёрдый. Сидеть немного мешает.

Её горячее дыхание коснулось носа и губ. Вот-вот пойдёт кровь носом.

Слишком близко.

— В чём дело, Газ? Язык свело?

Он подался вперёд, пытаясь поцеловать её. Перед губами предстала ладонь, отодвигая голову обратно и ударяя затылоко спинку сидения.

— Це-це-це, какой нетерпеливый. Сначала нужно накормить девушку, не находишь?

Джин прильнула к его плечу. Её правая рука всё ещё обхватывала его губы, фиксируя положение головы. Левая рука покоилась на краю плеча. Однако перед укусом она решила лизнуть кожу в месте кормёжки. Парень издал странный стон. Инквизитор посмотрела на него и ухмыльнулась. Лицо девушки окончательно окрасилось пунцовым.

— Сейчас будет немного больно.

Губы прильнули к влажной плоти. Капля слюны медленно стекала вниз к груди пленника. Джин сжала челюсти. Алая река потекла в горло. Газэф, наконец, осознал, что она делала. Глаза налились ужасом. Однако никаких сил на сопротивление не было. Ощущения были такие, будто в плечо впился матёрый бульдог. Острые зубы разорвали плоть на части, превращая в фарш капилляры. Артерия, кажется, окончательно порвалась. Он хотел отвернуться от этого зрелища, но не мог. Желание наслаждаться видом девушки его пересиливало.

Джин тем временем слушала его сердце. Отбойный молоток выстукивал сто сорок в минуту. Постепенно, с поглощаемой кровью, число ударов начало снижаться. Что касается вкуса, молодая кровь фехтовальщика её устраивала, можно даже сказать, что это было хорошим лакомством. Однако кровь Ин была намного лучше. У снайпера была более богатая вкусовая палитра и более насыщенный аромат. Также её кровь была слаще. Соки воина отдавали кислинкой. Незаметно для себя, девушка становилась экспертом во вкусовых качествах данного напитка. Ещё немного — и она начнёт разливать его по бутылкам.

Когда число ударов пришло в норму, инквизитор прекратила питание. Джин провела рукой по плечу, заживляя рану. Однако след от укуса останется с ним очень надолго. Затем её левая рука медленно сползла к его селезёнке. Правую ладонь она поместила за его головой, придерживая парня за затылок. Их лица снова оказались на минимальной дистанции. Подбородок и лицо Джин были залиты багровым месивом. Она усмехнулась и спросила.

— Что? Ещё есть желание целоваться?

Затем инквизитор приоткрыла рот. Язык и всё горло были плотно выкрашены в цвета его жизненных соков. Он тяжело дышал. Давление нормализовалось, но это не помогло мыслить яснее. Новая кровь, которую поставляла в вены селезёнка, тут же заражалась кровью Джин, циркулирующей по венам. Воин, недолго думая, прильнул к её губам. Девушка слегка оторопела — она ожидала, что её вид вселит в него ужас или хотя бы оттолкнёт от неё. Видимо, он был чересчур восприимчив к лекарству. Их языки встретились. Несмотря на то, что инициатором действия был фехтовальщик, Джин проникла в его ротовую полость первая, окропляя дёсны и язык воина его собственной кровью. Противный запах металла ударил в нос. Вкус меди вызвал тошноту. Однако он не мог пересилить себя и остановиться. Газэф не хотел, чтобы их интимный контакт завершился. Так они целовались, как показалось парню, целую вечность. Наконец инквизитор чуть отодвинулась от пленника, завершая кровавый поцелуй. Её губы, подбородок, и язык теперь были чистыми. Она вытерла губы рукавом, затем положила руки парню на плечи.

— Нравится собственный вкус? — Джин ухмыльнулась.

Инквизитор бережно надела на его плечо рубаху, застегнув все пуговицы. После этого она натянула на него плащ. Затем она соскочила с пленника и пошла к двери. Видимо, на сегодня Джин наигралась.

— Стража!

В тот же момент стальная дверь отворилась, и в комнату ввалились два увальня.

— Увести! Ведите следующего.

Стражники быстро отстегнули Газэфа от стула и надели на него кандалы. При попытке встать с места воин рухнул. Его подхватил один из сопроводителей. Фехтовальщик выглядел слабым и истощенным. Сам ходить он не мог. Солдаты переглянулись, потом один из них с опаской глянул на Джин.

— Чего уставился то? Приказ выполняй. Ну же…

Они подхватили его с двух сторон под руки и понесли к выходу. Газэф не отрывал взгляда от Джин. Уже у самого выхода он смотрел на неё через плечо. Инквизитор помахала ручкой.