Однако волки не были частью семьи и их имена не были вписаны на страницы проклятой книги. Они не проходили через пытки или моральное насилие. В какой-то мере Джин им завидовала. До мутаций это были добровольцы имперской армии, отобранные самой Капитаном для служения в Имперской гвардии. Каждую свою мутацию они переживали добровольно. Жизнь этих людей была полна доблести, чести и любви к своей родине. Их верность была искренней и заслуженной. У Джин ничего этого не было. У неё были лишь боль и сожаления. От этих мыслей она немного загрустила.

Сейчас четверо этих монстров стояло неподалёку от Джин. Голова Сидиуса начала медленно поворачиваться в её сторону. Капитан не пытала Джин в те дни, когда была её очередь играться с ней. Она была более прагматичной. Вместо этого воительница устраивала спарринги между своими солдатами, проходящими через мутации, и Джин. Для последней это была отличная возможность выпускать пар после пыток. Для спаррингов даже была построена своя небольшая гладиаторская арена, где одновременно могли свободно сражаться до сотни человек. Разрешалось наносить любые раны, даже летальные. Если рана оказывалась смертельной, потом раненого, чаще всего это был солдат, приводила в чувство верховная жрица. Мира также присутствовала на этих боях — такие представления очень хорошо развлекали. Условием зачисления в постоянный штат имперской гвардии было продержаться против «бешеной кошки» более десяти минут. Это оказывалось совсем непростой задачей. Далеко не каждый мог устоять и трёх. Однако бой, по прошествии нужного времени, не заканчивался. Несмотря на всю кажущуюся тщедушность, девушка являлась очень опасным соперником. Самый долгий бой на её памяти был как раз с Сидиусом. Он смог не только легко выстоять с ней на арене нужное время, но и сумел на мгновение нокаутировать Джин. К несчастью для него, это мгновение было очень коротким. В конце концов, парень всё же проиграл — будущий инквизитор в порыве ярости снесла ему голову, а затем размесила его грудную клетку в манную кашу своими кулаками. С тех пор Сидиус стал намного сильнее и, хоть на нём и был надет полный шлем, Джин показалось, что он хочет реванша. Альфа-волк её узнал.

Инквизитор, избегая тяжёлого взгляда воина, села и уткнулась лицом в свою тарелку. Кажется, в горле запершило. Так как инквизитор поклялась не употреблять много алкоголя, она налила себе большую кружку воды и выпила её залпом.

— Что вы, что вы, принцесса Рита, мы здесь все собрались только ради Вас.

Старик-рыцарь был куда почтительнее с принцессой, нежели с инквизитором. Он подошёл, поклонился и поцеловал ей руку. Рита неловко улыбалась. Джин состроила недовольную гримасу.

— Что ж, раз вы, наконец, почтили нас своим присутствием, мы можем начать главную часть праздника.

Годрик аккуратно взял дочь регента под руку и повёл во главу стола. В самом центре праздника сидел герцог, а по обе стороны от него помолвленные молодожёны. Айген уже располагался за столом по правую руку от отца. Он угрюмо ковырял свою еду. Когда принцесса вошла в помещение, он попытался улыбнуться. Выглядело это неестественно, и улыбка вышла весьма натянутой. Отец семейства аккуратно усадил девушку на её место. Сам он встал и начал произносить поздравительную речь.

— Сегодня мы все собрались здесь в связи с большим событием. Мой единственный сын и наследник, будущий глава рода — Айген фон Эверик и дочь регента Кайла Блургенштейна Первого — Рита Блургенштейн объявили о совместном намерении вступить в брак, — после этих слов гости зааплодировали, Годрик продолжал, — я очень рад, дорогие гости, что все вы оказали мне честь в этот знаменательный день, почтив моё скромное жилище своим присутствием. Я очень ценю вашу дружбу и надеюсь, что гостеприимство этого дома вас не разочаровало, — он выдержал небольшую паузу, сейчас рыцарь начнёт произносить тост. — Издревле в нашем роду почиталась отвага и сталь. Наш род — это род воинов и завоевателей, который выковал себе дворянский титул в горниле сражения. Эвереки всегда славились своим бесстрашием, мужеством и силой. Однако это не значит, что мы не умеем ценить красоту и нежность — как раз наоборот. Чтобы осознать цену красоты и мира, нужно сперва до дна испить уродство войны. А в этом нам равных на этой земле нет. Сегодня мы празднуем скорую женитьбу красоты и очарования на мужестве и отваге. Этот союз позволит Новой Империи прирасти новым благородным началом и, как я надеюсь, большим количеством моих внуков, — Годрик рассмеялся, его смех раскатился по залу, подхваченный многочисленными гостями, — так поднимем же наши бокалы за этот замечательный союз и все вместе пожелаем детям любви и согласия!

Гости подняли свои бокалы за молодожёнов. Джин вылакала вторую кружку воды. Немного подумав, она начала наливать себе следующую.

После главы дома ещё многие вносили свой вклад в празднество своими выученными заранее речами. Высказались и настоятель храма Святой Елены, назвав этот союз божественным проведением, и глава стражи, который вспомнил о том, как они вместе с Годриком служили в одной рыцарской дружине, и глава корпорации по производству оружия — большой друг семейства, стандартно пожелавший богатства и процветания — он был не особо красноречив. А за ними высказывались и более мелкие по социальному статусу гости. Всё это образовывало непрерывный поток тостов, поздравлений и потребления алкоголя. Джин и её спутница старались оставаться трезвыми, а потому хлебали воду и сок. Если Ин уже после третьего тоста чуть касалась губами жидкости, так как больше в неё не лезло, то инквизитор опустошала каждую кружку до дна.

Затем официальная часть банкета закончилась, и гости разбрелись по залу, разбившись на небольшие группки и болтая о разном. Слуги ходили вокруг, раздавая бокалы с вином и лёгкие закуски. Играла ненавязчивая классическая музыка. Большую часть яств со стола уже смели, как и большую часть прекрасного торта. Джин выхватила кусок сельской местности, на которой паслась коровка и её маленький телёнок. Девушка особо не ела свой кусок, а лишь смотрела на него и умилялась животным. Она не была большим любителем сладкого. Торт, несмотря на свой первоначальный угрожающий размер, был довольно лёгким. Казалось, что он почти целиком и полностью состоял из суфле и воздушного теста, с ягодным или фруктовым джемом в промежутках. Лишь иногда можно было встретить бисквит или шоколад.

Инквизитор была не особо общительна и оставалась сидеть на своём месте. Сзади к ней подошёл старик в очень богатой церковной рясе. Он сел справа. Джин удивлённо посмотрела на него.

— Мы наслышаны о Вас, юная леди. Вы, стало быть, знаменитая глава новой инквизиции? — он проникновенно посмотрел ей в глаза и улыбнулся. От его выражения лица Джин немного опешила.

— … эм… угу, — она поднесла ко рту ещё одну кружку с водой и начала пить, смотря на старика.

— Я лишь хотел немного Вас расспросить о вашей организации, если вы не против, хорошо? — он продолжал улыбаться.

— … да, конечно… я слушаю.

— В вашу задачу входит поимка в этом городе еретиков?

— … наверно можно и так сказать… но я скорее тут просто, чтобы исполнять волю регента…

— Регента? Не Бога?

— …

Девушка замялась.Инквизиция, по идее, была духовной организацией, но более далёкого, чем духовное, от Джин в понятийном плане не было. Она понемногу начинала жалеть, что её организацию просто не назвали «разведкой». Это был далеко не первый вопрос об её должности.

— Возможно, вы этого пока не понимаете в силу возраста, юная госпожа, но наша работа, работа духовных служащих — это в первую очередь нести мир, тепло и любовь в сердца людей. Исцелять их раны — душевные и физические. Выводить их на путь истины, путь света и царства божия. Я выполняю свою долю молитвой и проповедью, а вы, защищая паству от волков. Вы должны понять, что вы служите Господу и только лишь Господу, а не политикам или дворянам.

Голос старика был мягким, почти бархатным. Всё это время он проникновенно смотрел Джин в глаза. Ей становилось неловко. Она почувствовала себя глупым ребёнком на фоне этого старца.