Я сел между Поттером и Крамом, и позвал эльфа, чтобы заказать себе завтрак.

- Что желаете, сэр Малфой? – спросил домовик.

- Слушай, запоминай и не смей ошибиться! – приказал я. – Яичницу из двух яиц, глазуньей. Одну жареную сосиску – бэнгерс. Несколько ломтиков жирного жареного бекона с хрустящей корочкой и три свежих тоста с маслом. И чашку индийского кофе. – Что-то пропищав, эльф скрылся.

- Что, на пожрать пробило? – спросил Поттер, засовывая в рот очередную ложку овсянки. Я уже почти ответил, когда передо мной возник завтрак. Я подумал, что лучше есть, чем разговаривать с Поттером. К тому же, завтрак был просто прекрасен, а кофе по утрам после попойки, и покуривания вообще дело святое, и возвращающее к жизни.

- Кстати, Харри, – ну не удавалось Краму нормально произносить букву «Г», а я то тут при чем? Я ем вообще! – Я не могу найти Хермани, ты не знаешь, куда она подевалась? – При упоминании Грейнджер я напрягся и даже есть прекратил. Крам смотрел на Гарри, и когда заметил мой небольшой ступор, перевел взгляд на меня. – Драко, что с тобой?

- А с какой целью ты собственно интересуешься местонахождением Гермионы Грейнджер? – спросил я, откладывая в сторону столовые приборы.

- Она просто писала мне не так давно. Я совершенно точно знаю, что Хермани не поехала к родителям. С Роном она рассталась, тем более Харри тут. Вот я и искал ее. Давно не виделись. Кстати, она писала, что у нее новый молодой человек. Вы не знаете кто? – Поттер молчал, давая возможность мне побеситься. Я широко улыбнулся Виктору и уставился на него. – Драко, что с тобой? Тебе нездоровится?

- Все хорошо, Виктор. Если честно, то все просто замечательно! Веришь, нет? Вот встречаюсь с Гермионой. Я ее новый парень, да. В школе ее нет. Она уехала. Можешь не спрашивать куда, я тебе все равно не скажу. – Мой словестный поток закончился. Выражение лица Виктора Крама в тот момент я напомню на всю жизнь, честное слово.

- Дааа? – спросил он, когда справился с удивлением. – Странно… – он сделал вид, что задумался, но в его глазах я видел четкую мысль. – Никогда бы не подумал, что Хермани согласится с тобой встречаться! Она тебя даже симпатичным не признавала. Помню, был как-то у нас разговор между поцелуями…

И тут пошел рассказ о том, как Гермиона Грейнджер ненавидит Драко Малфоя. У меня внутри все сжималось, от понимания, сколько же ненависти было у Гермионы ко мне. Странно, что у нас вообще завязалось нормальное общение, не то, что какие-то отношения. Крам так подробно припоминал каждый ее эпитет в мою сторону. Так подробно, словно это было только вчера. А потом болгарин начал мне читать мораль, что Гермиона, мол, сама уехать не могла, а значит, ее заставил я. А раз ее заставил я, значит то, что она говорила обо мне правда. В общем, речь Крама была связной, познавательной и не лишенной смысла. И если бы я был Роном Уизли, то эта речь конкретно опустила бы меня с небес на землю.

- Спасибо! – прервал я его. – Но мне надоело слушать это.

А потом я встал и вышел. На какой-то момент мне показалось, что на лице Крама промелькнуло торжество, но я не стал дальше об этом заморачиваться. Я направлялся в выручай-комнату, отчасти в надежде отдохнуть, отчасти застать там Нотта. Мысль о комнате отца отпала мгновенно, ибо надираться из-за речи Крама было бы не достойным Малфоя. Тем более пить в одиночестве – первый шаг к алкоголизму. А я же не алкоголик? Или нет?

И все-таки меня посетила мысль, о том, что это будет самое сложной задание в моей жизни, не покидала меня. Ну почему я не мог просто не влюбиться в Грейнджер и не убить Дамблдора? А ответ был. Я не убийца. А Грейнджер вообще бонус моей жизни.

Дамблдор – чокнутый. Вспомнил я слова Маркуса Флинта в первый день моего пребывания в Хогвартсе. И слова Снейпа, что наш директор гений, но с тараканами, побольше акромантулов. Я еще тогда задумался, что же это за тараканы такие? А теперь понял. Дамблдору доставляет неизгладимое удовольствие вмешиваться в судьбу. Вот он и свел меня, Поттера и Крама в одну команду. И, да простит меня крестный, но я придержусь мнения Флинта, Альбус Парсеваль Вульфрик Брайан Дамблдор просто чокнутый.

У выручай-комнаты, я остановился. Она снова была занята, и, побродив мимо нее я, снова откопал в уме правильную просьбу, чтобы быть впущенным.

Тот же самый хлам и пылища. Я еле сдержался, чтобы не чихнуть, и снова услышал голоса. Только в этот раз велся простой диалог, и никто не пытался починить шкаф. Я тихо прошел на голос. Нотт снова разговаривал с Флорой Кэроу.

- … а потом он запустил в меня круцио. Я просто корчился на полу, и не мог пошевелиться. А потом, представляешь, я проснулся! – Нотт говорил с бесстрашным выражением лица, а руки были убраны в карманы. Девушка же снова сидела на столе, болтала ногами, и на ней было ярко-желтой платье в лучших традициях Луны Лавгуд. – Фло, у меня все тело болело так, словно я действительно попал под круцио. Но понимаешь, на мне не было ни царапинки, кроме тех, что нанес себе я сам, – девушка задумалась.

- А ты не думаешь, что Малфой действительно пронюхал про избиение, и таким образом тебе отомстил, внушив, что это был сон? – я готов был аплодировать Флоре стоя. Так вот почему Нотт выбрал в свои спутницы именно ее! Я и забыл совсем, что Флора Кэроу гений. Если бы она еще и хотела учиться, то Грейнджер, да простит меня эта женщина, нервно покуривала бы в сторонке.

- Нет, это исключено. Я шарился в голове все утро. Понимаешь? – и тут уже я почти аплодировал себе. Это ж надо так идеально наложить заклинание. Просто perfecto! Нельзя быть таким гением. Эх, какой талантливый черный маг пропадает! – Фло, у тебя еще предположения?

- Не знаю, Тео. Может, ты винишь себя. Или это Грейнджер наслала проклятие?

- Но почему именно сейчас?!

- Теодор Нотт! Я тебе не маггловская справочная служба! Я не знаю ответов на все твои вопросы, идиот…

Не став слушать дальше их брань, я тихо вышел из комнаты, и отвесил ей низкий поклон, уже находясь в коридоре. Надеюсь, комната это оценит.

Я решил тот час найти Поттера и напиться с ним в честь успешно выполненного плана, хотя тот только начинался, и нам предстояло еще целую неделю издеваться над сознанием Нотта. Это было так весело, что если бы я не был Малфоем, то определенно прыгал бы от эмоций, переполняющих мою извращенную милую головку.

Поттер все еще сидел в большом зале и что-то увлеченно читал, под пристальным взглядом Крама. Видимо ему доставляет удовольствие смотреть, как кто-то читает. Сам, наверное, не умеет! Я вальяжно подошел к Поттеру, взял его за шкирман, и оторвал от чтения.

- Шалость удалась! – сказал я, и ухмыльнулся.

Тем вечером, уже поддатые, мы с Поттером раскуривали дурман-траву прямо в теплицах мадам Спраут. Той не было в школе, а потому, она никогда об этом не узнает. Нет, женщина, конечно, заметит пропажу, но нечего не докажет. Все воруют это замечательное растение.

- Дракон! – обратился ко мне Поттер, после очередной затяжки.

- Я слушаю тебя, очкастое недоразумение.

- Неее, Малфой, ты меня не понял. Дракон! – и он указал на потолок, туда где уже минут двадцать розовым облаком танцевал радужный пони. – Ты видишь этого дракона? – я покачал головой, и объяснил, что это всего на всего пони. – Нееее, ты что? Это дракон. По-любому. – Я снова перевел взгляд на пони. Ну, вот же ножки, голова как у лошади. Где тут Поттер видел дракона?! Я взглянул на избранного как на идиота. – Малфой, если это пони, то я японский ежик. – И тут вместо поттеровской головы я увидел голову ежа. Ужасное зрелище, честно говоря. У него еще вместо глаз щелки такие.

- Поттер, ты еж. Это все-таки пони! – гриффиндорец оглядел себя, желая убедиться в моих словах.

- Да! – сказал он после раздумий. – Я определенно еж. А там определенно пони.

А потом свершилось чудо. Та вселенная, которую я когда-то нашел в пологе кровати Забини, внезапно перебралась на мантию Поттера. Хотите, верьте, хотите, нет. И жители этой вселенной пели мне дифирамбы, что я их снова посетил. И кричали мне «Славься Малфой!». Это было восхитительно.