– Неприятно, знаю. Зато, получая родной магией по шее, быстро учишься контролировать эмоции. Кстати, симпатичные получились рожки у ведьмы?

Мэтр явно веселился.

– Так себе, – проворчала я, поднимаясь и потирая бок. – Но хвост выйдет круче, если снова посмеет сунуться.

– Она посмеет. Зная Джемму Паскуале, можно не сомневаться. Ты готова ко второму раунду, Лилит?

Я посмотрела на Эмилио взглядом, способным сжечь заживо.

– Поаккуратней, – посоветовал мэтр. – Спалишь полколледжа, директор прислушается к предложению Алакса Рица запереть тебя в подземелье, чтобы не возиться.

Я в сердцах топнула. Что за снисходительный тон?

И сразу дым повалил. Чёрный. Прямо под ногами. Стеклянное помещение быстро наполнилось доверху. Я повалилась на колени, задыхаясь от кашля.

– Какая прелесть, – процедил Эмилио и щёлкнул пальцами.

Чернота растворилась, воздух внутри снова стал чистым, но горло и грудь болели чертовски. Успела надышаться мерзкой гарью, появившейся без намёка на огонь.

– А если серьёзно, – объявил мэтр, провожая меня до сектора полуцветов после первой тренировки. – Не ходи по замку одна. Джемма не из тех, кто забывает обиды, а иметь во врагах ведьму опасно. Кулон моей матери не защитит от всего на свете.

…Обитель полуцветов едва проснулась. Юные маги с неправильными глазами заканчивали водные процедуры и собирались на завтрак.

– От тебя несёт дымом. Сильно. Ты побывала на пожаре? – удивилась Агния, заправляющая красную постель. На моей, сливаясь с покрывалом, вальяжно расположился синий котяра. Он, без сомнений, чувствовал себя как дома.

– Нет, – проворчала я, доставая полотенце, чтобы отправиться в девичью ванную. – Искупалась в магическом дыму.

На марафет понадобилось больше времени, чем я рассчитывала. Больше всего воняло от волос, пришлось вымыть голову. В результате опоздала на завтрак. Собратья-полуцветы встретили хмурыми взглядами. Я подумала, Кайл Нестор в наказание опять запретит садиться со всеми за стол. Но староста только неодобрительно поджал губы и сунул в руки лист с расписанием занятий.

– Не стоит быть такой враждебной, – посоветовал он, едва я устроилась между Шемом и Лианом. – Мы семья, Лилит. Мы заодно. Там, за дверью, враждебный мир. Рассчитывать можно только друг на друга. Мэтрам полагается нас защищать, но не забывай, они тоже полноценные маги.

– Знаю.

Пересилив вчерашнюю обиду, я пожелала всем приятного аппетита и с вдохновением уткнулась в тарелку с омлетом. После утреннего марафона, устроенного средним герцогом, желудок от голода в трубочку сворачивался, а впереди предстоял невыносимо длинный день, и, как я подозревала, скверный.

Первым уроком в расписании значилась теория цветовой магии, и я снова чётко осознала свою ущербность в глазах полноценных. Заниматься предстояло с тринадцатилетними учениками. Начинать с азов, как и они. В классе для нас выделили отдельный угол. Отгородили магическим занавесом, чтобы никто, кроме нас, не прошёл. А главное, не долетел ни один предмет, отправленный простым или волшебным способом.

Агния устроилась за партой с Лианом, мне пришлось сесть с Шемом, не отошедшим после встречи с зеркалами. В чертах толстячка по-прежнему не проскальзывало и намёка, что перед нами будущий чёрный маг. Создавалось впечатление, что парень собственной тени боится. Шем нервно оглядывался, ожидая подвоха от «нормальных» сокурсников. Полноценные и правда пялились, перешёптывались и тыкали пальцами в нашу сторону.

– Они точно что-то замышляют, – простонал Шем. Будь его воля, бросился бы наутёк.

– Пускай попробуют, – прошипела я, устав быть диковинной зверушкой в клетке. – Это не они, а мы вчера устроили веселье.

– Угу. Тебе хорошо. Ты свою истинную силу продемонстрировала. А мне близнецы показали лишь возможное будущее. Но не факт, что я до него доживу.

– Брось! Мне зеркала кота презентовали. Казус тысячелетия! У тебя хоть точно есть магическое будущее, я, вероятно, буду обычной кошатницей. Хотя нет, не обычной. Буду разводить зверушек неестественного цвета.

– ТИШИНА!

В класс вошла черноволосая женщина лет тридцати пяти в платье красном, как кровь. Окинула новых учеников высокомерным взглядом. Нас четверых она демонстративно не заметила, зато я уставилась во все глаза. Женщине-педагогу полагалось выглядеть строго. Однако дамочка даже шевелюру уложить в причёску не потрудилась. Вьющиеся пряди ниспадали на спину волной. Пышное платье больше подходило для карнавала, нежели для учебного заведения.

– Меня зовут Летисия Дитрих. Предупреждаю сразу, на моих занятиях не допускаются три вещи: глупые вопросы, нарушение тишины без повода и применение магии без разрешения. Надеюсь, вы окажетесь сообразительнее ваших предшественников, не способных запомнить элементарные правила. Есть вопросы? Нет? Отлично! Закройте учебники, потом прочитаете. Поднимите руки, кому предстоит стать белыми магами.

В классе сидело четыре десятка учеников, вверх взметнулось три четверти рук.

– Теперь тёмные маги, – приказала Дитрих.

Включая нас с Шемом, таких набралось девять. Не знали основного цвета магии двое: Агния и девочка из полноценных с двумя русыми косичками и россыпью веснушек на пухлых щеках.

– Кто может назвать главные отличия светлых магов от тёмных? – спросила Дитрих, переводя взгляд с одного лица на другое, но не замечая наш угол. – Первый, кто расскажет сказочку о добре и зле, окажется малость подкопчён. Я не шучу.

В классе повисла та самая тишина, которую магиня недавно требовала.

– Неужели никто не знает? – усмехнулась Дитрих зловеще.

Неожиданно Лиан поднял руку. Агния предостерегающе дёрнула его за рукав. Но преподавательница сделала вид, что ничего не заметила.

– Значит, никто, – протянула она с деланым разочарованием. – Что ж, придётся устраивать наглядную демонстрацию. Добровольцы?

Теперь Дитрих напоминала хищника, замершего рядом с добычей, не подозревающей о засаде. Несколько секунд – и смертоносный прыжок прекратит жалкое существование наивной зверушки.

– Подойди, – велела магиня смуглому мальчишке из тёмных. – И ты, – она насмешливо кивнула Лиану. – Ты же жаждал просветить полноценных. Вот и сделаешь это, показав разницу на своём примере.

Лиан побледнел, Шем ахнул, мы с Агнией сжали кулаки. Но выбора не оставалось. Недальновидному мальчишке пришлось покинуть безопасную зону под одобрительное улюлюканье. Четыре десятка учеников мечтали, чтобы Дитрих поджарила выскочку до хрустящей корочки.

– Как тебя зовут? – спросила она тёмного.

– Нильс Бернарду, – пробормотал тот нервно. Его не радовала перспектива превратиться в наглядное пособие.

Именем второго подопытного Дитрих не поинтересовалась. Поставила Нильса и Лиана напротив друг друга на расстоянии пяти метров и, облизнув губы, велела:

– Нильс, ударь в полуцвета силой. Без паники. Он останется цел. Я нейтрализую выброс.

Но мальчишка не спешил выполнять требование. Да, рядом стоял полуцвет, но и в него бить опасно. Отвечай потом за увечья.

– Торопись! – рассердилась Дитрих. – Иначе я сама тебя зажарю.

Нильс часто задышал и нелепо взмахнул руками. Выброс вышел жалкий. Тёмный сгусток окутал пространство, но и отдалённо не напомнил вчерашний чёрный дым, поваливший из зеркал. До цели он не добрался. Дитрих щёлкнула пальцами, и тёмные завитки растворились в воздухе.

– Твоя очередь, мальчик, – обратилась она к Лиану.

Класс загудел. Полноценным не пришлась по вкусу возможность, предоставленная полуцвету. Лиан напрягся, понимая, в какую ловушку его загнали.

Ничего не поделаешь. Сам виноват.

– Тише! – Дитрих подняла ладонь, приказывая ученикам умолкнуть. – Вперёд!

Лиан побледнел сильнее, кожа почти просвечивала. Правильнее было отказаться и выдержать гнев педагога. Но он решился. Поднял руки и…

Дитрих остановила заряд на полпути, но все увидели, как в грудь Нильса полетела призрачная бело-зелёная стрела, и зароптали громче.