Забравшись под одеяло, я, наконец, дала волю слезам. Он ни чем не лучше Энтони. Они стоят друг друга. Оба стремятся показать себя только с хорошей стороны, а сами грубые, бесчувственные, холодные как лед. И как только мама полюбила его. Может, по этой причине у них так долго не было детей. Мама сейчас беременна, кажется, на седьмом месяце. Они уже не молоды, почему так поздно решили еще завести ребенка, не знаю. Я уже сейчас сочувствую своей сестренке, или своему братику, не повезло, как и мне. А может родиться мальчик и сердце отца оттает… Сомневаюсь.

У меня есть семья, но я, как и луна одинокая, ни кому не нужная. Может, поэтому меня назвали в честь нее.

Мы с мамой похожи, я, как и она, влюбилась в бессердечного мужчину. Мама хоть за него замуж вышла, родила ребенка. А мне не суждено, потому что людям и оборотням нельзя сходиться. Это очень опасно, оборотни случайно могут убить свою жену. Они также намного вспыльчивей, чем люди. Животное может взять верх над их человеческой сущностью. Люди сторонятся их, бояться, но все же восхищаются. У оборотней от природы прекрасная фигура, огромная сила и обаяние, перед которым никто не может устоять. И я не исключение, хотя Энтони не проявлял ко мне никакой симпатии. Как-то само вышло, меня просто тянет к нему, не могу объяснить. Мне даже нравиться наша игра, она меня заводит. Я забываюсь, не вспоминаю, что в семье меня не любят. Я верю в любовь с первого взгляда. Если я откроюсь Энтони, может тогда он меня заметит и сможет полюбить. А может, наоборот будет ухмыляться надо мной. Кто его знает.

Рано утром в комнату вломился отец. Он был не просто недоволен, он был в ярости. Я сразу настроилась обороняться. Сначала, конечно, выслушаю, что он мне скажет, а потом выскажу ему все, что накопилось у меня на душе за столько лет.

— Луна, ты, что себе позволяешь?! Как, ты, смеешь позорить семью! — взревел отец. Я слушала его, опустив голову.

— Я не позорила семью… — тихо прошептала я, все еще не решаясь взглянуть в холодные глаза отца, боясь увидеть в них презрение.

— Ты, еще смеешь перечить мне! — возмущению отца не было предела. Казалось, еще чуть-чуть и он ударит меня или вовсе выгонит из дома. — Луна, ты хоть понимаешь, чего нам стоило, чтобы заключить этот мир? Это значит, что мы и наш народ будем под защитой самых сильных оборотней. Чужаки перестанут совершать набеги. А ты могла все это разрушить в один миг! Глупая девчонка! Ты, хоть отдаешь себя отчету? Сегодня же пойдешь и попросишь прощения за свое неуважение к альфе «Темной луны»!

— Но, пап… — нерешительно начала я, но он не дал договорить мне.

— Я все сказал! — грубо промолвил он, вытянув руку вперед, показывая, что все разговор окончен.

Тупая боль появилась в груди, ком образовался в горле. Помимо моей воли горькие слезы скатились по моим щекам, нет, я не плакала. Просто они сами наворачивались на глаза…

Я убежала в лес, бродила по чаще. Обессилив, направилась к речке, чтобы могла отдохнуть расслабиться. Сняв с себя платье, нырнула в воду. Она была холодной, пробирала до костей. Зато освежала голову. Искупавшись, посидела на берегу. Теплые солнечные лучи согревали меня, моя сорочка недолго себя заставила ждать, быстро высохла. Надев платье, отправилась к Энтони Стивенсону — альфе стаи «Темной луны». Я не знала, что от него ожидать. Мне было страшно, не за себя, а за мир, который заключили. Пусть он будет ухмыляться надо мной, я выдержу, ради своего народа.

Подойдя к дверям его дома, долго не решалась постучать. Подбирала слова, которые буду ему говорить. Но внезапно дверь распахнулась передо мной, на пороге появился он — Энтони. Я вздрогнула и сделала шаг назад. Все слова, которые придумала, вылетели вмиг из моей головы. Я смотрела на него, аж во рту пересохло. Я облизнула верхнюю губу кончиком языка.

— Ты, долго еще будешь здесь стоять? — надменным тоном обратился Энтони ко мне, внимательно наблюдая за мной. Я опешила, с минуту приходила в себя.

— Я… — слова не приходили в голову. — Мистер Стивенсон, я пришла… извиниться… — тщательно подбирая слова, начала свою речь. Опустила голову, чтобы не видел моих глаз полных слез. Но он и так знал, от оборотней ничего не скрыть.

— Так извиняйся, — проговорил он, ухмыляясь. Нервно сглотнув, я продолжила.

— Извините меня за не почтительное отношение к вам, — выдохнула на одном дыхании. Меня раздражал тот факт, что он старше меня всего на несколько лет, а я должна обращаться к нему на вы, да еще и унижаться.

— Это все? — удивленно обратился ко мне Энтони. Я только кивнула. — Нет, малышка, так не пойдет. Ты, посмела перед моими оборотнями, показать свое неуважение, а сейчас говоришь просто — извини.

— Я не хотела, вы, здесь совершенно не причем… — неуверенно начала оправдываться.

— А кто же? — подначил он, скрестил руки на груди и опираясь на дверной косяк. И что мне ему сказать, не говорить же правду про папу.

— Это не важно, — выговорила на одном дыхании и по щеке скатилась одинокая слеза. Я быстро смахнула ее.

— Неважно говоришь… Ну, смотри, Луна. Мне ничего не стоит разорвать заключенный мир между людьми и оборотнями! — со стальным тоном проговорил Энтони. Черт! Он, что смерти моей хочет? — Либо ты говоришь, либо… — не договорив, он замолчал, сделав задумчивое лицо.

— Либо что? — обратилась к нему, сама того не понимая. А что он может попросить? У него же все есть. Энтони сделал шаг в мою сторону. До него можно было достать, лишь вытянув руку.

— Говорить причину не хочешь да? — выгнув бровь, выжидающе посмотрел на меня. В ответ я отрицательно покачала головой. Я не могла так поступить с отцом. Какой бы он не был, он мой отец и я люблю его. — Ну как знаешь… — усмехнулся Энтони и сделал еще шаг. Приблизив свое лицо к моему максимально близко, он прошептал. — Завтра вечером приходи на поляну и узнаешь. А не придешь миру конец, и никто не защитит ваш народ от чужаков… — угрожающе проговорил Энтони, и больно задев меня плечом, направился в сторону леса. Я стояла на месте, как окаменевшая.

— И что мне делать? Что я наделала? Мне страшно… Что я скажу папе? Если узнает, что Энтони не принял мои извинения, он же убьет меня… — пронеслось у меня в голове. — Так, Луна, успокойся, попробуй поразмыслить разумно. Хоть раз подумай об окружающих людях, что с ними будет, если мира не станет. Ты опозоришь свою семью, чужаки не будут давать покоя… — размышляла по дороге домой. — Вот завтра встретишься с Энтони и узнаешь, что нужно сделать. Тебя он не тронет — это запрещено. Значит, опасаться не чего. Сегодня скажешь отцу, что Энтони принял твои извинения… — подталкивал меня к действиям мой внутренний голос. Но интуиция подсказывала, что все это ничем хорошим не закончиться. Но выбора у меня не оставалось.

Весь следующий день я была как на иголках. Тревога вселилась в мою душу, словно кто-то скребся у меня внутри. Холодный пот стекал со лба, всячески старалась не попадаться маме на глаза. Увидит мое состояние, не отстанет, пока все не выяснить и мне конец.

Вот и незаметно наступил вечер, нужно идти. Надела более удобное платье, чтобы было легко пробираться через чащу. У выхода, меня как всегда поймали. Папа еще не вернулся с работы, это уже хорошо.

— Луна, ты, куда собралась? — обеспокоилась мама.

— Я хочу прогуляться перед сном. Я так легче засыпаю, — я и в правду после прогулки легче засыпала. И мама об этом отлично знала, если бы не знала, то вряд ли бы отпустила.

— Только не долго, скоро отец вернется, он будет недоволен. — сообщила мне мама. — Будь осторожна, — прошептала, поцеловав в щеку.

— Да, мам… — произнесла, натянуто улыбаясь. Как же сложно врать маме.

Как только оказалась на улице, побежала к назначенному месту. Я бежала, спотыкалась, но все же дошла до поляны. Он стоял посередине, наблюдал за мной. Было полнолуние, это так романтично. На нем была белая рубашка и черные брюки. Смотрелся, как демон во тьме.