Стол Гриффиндора был самым шумным. Львята с самого утра обсуждали объявление, появившееся рано утром на доске в гостиной. Многие студенты, кто учились выше первого курса, желали попасть в команду.

Сонная Лили, которой совершенно не было дела до квиддича, в сотый раз протирала глаза. Вчера вечером она сидела допоздна над сочинением по Трансфигурации и спала от силы пару часов. Чтобы вовсе не уснуть и не упасть лицом в тарелку, Лили начала разговор с Лирой, являющейся полной противоположностью подруги. Бодрая Гриффиндорка с удовольствием ела овсянку.

— Как думаешь, кто попадёт в команду?

— Надеюсь, что я.

— Это чудесно! — староста оторвалась от созерцания еды и взяла Лиру за руку. — Мы с девочками постараемся придти, поддержим тебя на отборочных.

В глубине души Лиры шла битва. Одна сторона гласила, что она всё сможет, а другая рекомендовала даже не пытаться. Гриффиндорка сомневалась, что после долгого времени выдержит нагрузки, боялась опозориться или не справиться с заданием.

В таких раздумьях прошёл весь день. Лира была невнимательна на уроках, часто врезалась в студентов в коридоре. Профессор Стебель даже поинтересовалась, нет ли нужды сходить к мадам Помфри. На Истории Магии на парту, где сидела Лира, не слушавшая монотонный голос Бинса, прилетела записка.

«Весь день как привидение. Чего грустная такая?»

Лира подняла голову в поисках человека, приславшего бумагу. Взгляд наткнулся на улыбающихся и смотрящих на нее Джима и Сириуса. Она быстро чиркнула ответ, стараясь держать фальшивую улыбку на лице, и отправила бумажку обратно. Ответ пришёл почти мгновенно.

«Что-то непохоже, что все в порядке.»

От ответа Лиру спас колокол, оповещающий о конце занятий. Гриффиндорка быстро собрала вещи и вылетела из кабинета. Уже в комнате она надела удобный спортивный костюм и отправилась в Большой Зал, чтобы перекусить. Кое-как заставив себя съесть яблоко, Лира в спешке вышла из замка.

На трибунах сидели Лили, Алиса, Мэри и Марлин, чьё присутствие служило поддержкой. Возможно, только эти четверо и колдогарфия отца в кармане заставили идти вперёд, не смотря на большое количество желающих попасть в команду.

Маленькая девочка сидела на траве с разбитыми коленками и плакала. Её белоснежный комбинезон был испачкан пылью и грязью, а ранки на ногах больно щипало. Метла брата казалась всё такой же притягательной, но садиться на неё малышка не хотела.

Возле красивой арки, служившей входом, раздались тяжёлые шаги. На поляну сада, принадлежавшего поместью семьи Слинт, вышел мужчина. Ричард быстрыми, широкими шагами преодолел расстояние между ним и дочерью и поднял её на руки. Его не заботила грязь, оказавшаяся на рубашке, лишь маленькая Лира, которой только недавно исполнилось шесть.

— И почему ты плачешь? — спросил Ричард, утирая слезы с детского личика.

Зелёные, словно морская пучина, глаза внимательно смотрели на Лиру.

— Пап, я упала. — ещё больше захныкала малышка и обняла отца за шею маленькими ручками.

— А почему ты не встаёшь?

— Вдруг у меня снова не получится? — заикаясь, спросила маленькая дочка.

Когда все раны были обработаны, а слезы высушены, они вернулись на поляну. Мужчина присел перед Лирой и уверено произнёс очень важную вещь.

— У тебя все получится, милая. Ты же моя дочь.

С тех пор прошло много лет. Она уже не малышка, а папа больше не придёт на помощь, но Лира точно знает, что он смотрит за ней оттуда. Отец наблюдает и всем сердцем верит, что у его дочери всё получится. И он абсолютно прав.

Сначала отсеились те, кто не мог выполнить элементарных одиночных связок. После ушли игроки, не сумевшие показать нужную скоростью. И почти все, за исключением Лиры и ещё одного шестикурсника, не смогли сыграться с командой.

Чтобы выбрать одного вратаря и одного охотника, Джеймс устроил мини-игру. Те игроки, чья команда забросит больше мячей и пропустит как можно меньше, войдут в сборную Гриффиндора.

Лира старалась. Набирала скорость, вырывала квоффл, делала опасные повороты и, используя самые простые тактики, пасовала мяч. Её соперник был силён в командной работе, но не являлся забивным. Это сыграло важную роль.

Сохатому было трудно. Ведь он, как капитан, не должен оплошать. Для победы игроки должны понимать и уважать друг друга и, что самое главное, уметь играть в одной связке. Хорошая команда значит победу, а Джеймс решил выпуститься из школы с Кубком по квиддичу.

Команда стояла в полукруге, внутри которого находились претенденты и Джеймс.

— На место вратаря я решил поставить, — он сделал театральную паузу, — Эндрю Керк. А на место охотника Лиру Слинт! Мои поздравления, ребята!

Для пробы новичков Сохатый устроил небольшую тренировку. Через сорок минут уставшие и довольные Гриффиндорцы решили вернуться в замок.

Элфиас и Лира быстро нашли общий язык с командой. Как никак, они учились на одном факультете и имели одинаковые интересы.

Сириус не заметил, как он и Лира отбились от друзей. Они только поднимались по лестнице в башню, когда остальные уже прошли через портрет Полной Дамы.

— Поздравляю! — улыбнулся Бродягя.

Гриффиндорка была уставшей после долго дня и не смогла даже сразу отреагировать на слова Сириуса.

— А, — Лира повернула голову в его сторону и, поняв свою оплошность, встрепетнулась. — Да, спасибо.

В молчании добравшись до гостиной, Лира уже ненавидела очередную ночь с кошмарами. Она поднималась по лестнице, когда Сириус сел в кресло около камина.

— Ты же не хотела в команду. Что изменилось?

Гриффиндорка обернулась. Похоже, что кошмары отодвигаются на второй план.

— Приехал Никлаус и переубедил меня.

— Я думал, что это твой парень. Пока ты его не представила.

Лира сошла с лестницы, ведущей в комнаты для девушек, и села рядом с Бродягой. Они не смотрели друг на друга, лишь на огонь, танцующий замысловатый танец в камине.

— А у тебя есть девушка?

— Нет. А что, хочешь ею быть?

— Даже не мечтай. Я не собираюсь быть девушкой самого главного дамского угодника. — парировала Лира.

— Значит, я — дамский угодник? — улыбнулся Сириус, оторвавшись от огня и посмотрев на собеседницу.

Лира не сдержала ответную улыбку и потупила взгляд, принимая поражение. Она нарочно не смотрела на Сириуса, выглядевшего ещё лучше под светом огня, ещё красивее.

— А ты свободна? — ее взгляд метнулся к парню.

— Да. Претендуешь?

— Не то чтобы. — они рассмеялись.

— Почему вы вернулись? — спросил Мародёр.

Улыбка спала, и на секунду красивое лицо исказила гриммаса боли. Сириус уже пожалел о своём неугомонном любопытстве, но она ответила.

— Решили сменить обстановку. В создавшейся ситуации для моей семьи было невыносимо и очень опасно оставаться там.

— Не хочешь выговориться?

— Предлагаешь себя в качестве жилетки? — вздернула бровь Лира.

— Просто знаю, что в таких ситуациях нельзя держать в себе. Иногда поговорить с незнакомым человеком проще, чем с близким.

— Это будет длинная история.

— Ничего, вся ночь впереди. — пожал плечами Сириус.

Какое-то время Лира молчала. С тех пор она никогда и никому не рассказывала, что случилось во Франции. Её мать лишилась любимого человека и опоры семьи. Гриффиндорка часто слышала, как она плакала, смотря на портрет отца. Никлаус ушёл в с головой в работу, желал забыться и стал реже появляться дома. Он брался за все задания, чаще ездил в командировки. Так, Лира осталась наедине со своей болью и одиночеством. Только учёба помогла не свихнуться.

— Мой отец был высокопоставленным чиновником и, насколько я помню и знаю, честным человеком. Первого февраля я была в Шармбатоне, а мама ушла на день рождение подруги. Вернувшись, она не обнаружила отца дома. Его объявили пропавшим без вести. — Лира посмотрела на Сириуса, которому казалось, что дальше – хуже. — В течение недели домой присылали коробки с… — она вздрогнула. — разными частями тела. Я и Никлаус боялись оставлять маму одну. Он ушёл во временный отпуск, а меня отпросили из школы. В последний раз прислали сердце и голову отца. В тот же вечер над нашим домом появилась Чёрная Метка.