Красный луч ударил его в бок, пронзив облако Тьмы. Не успев и пискнуть, Долохов свалился без чувств, а Макс дёрнулся к источнику заклинания. Михаил Мелехов направил на него палочку.

— Без глупостей, Винтерхальтер. Отзови чары.

«Напади… напади…» — шептала сила, и молодой маг моргнул в растерянности.

— Макс, довольно, — к Мелехову подошёл отец Алексы: кончик палочки смотрит в землю, а в глазах — застарелое понимание.

Макс облизнул пересохшие губы и рассеял Тёмное облако. Дышать сразу же стало свободней. Проведя рукой по волосам, приглаживая, Макс хрипло проговорил, глядя на Долохова:

— Что с пленными?

— Управление правопорядка уже в пути, — ответил Мелехов и бросил вопросительный взгляд на Штайнера. Тот твёрдо кивнул, и Мелехов опустил палочку.

— Ты привёл людей как нельзя вовремя, Миша, — сказал Штайнер. В растрёпанном парке повисла тишина — бой был завершён. — Но как ты узнал?

— Оля прислала Патронуса, — устало усмехнулся Мелехов. — Если бы не она… Скажи, дети в порядке?

— Они должны быть внизу.

— Хорошо, хорошо… — Мелехов наткнулся блуждающим взглядом на Макса и словно бы вспомнил о его присутствии. Взял себя в руки. — Господин Винтерхальтер, не желаете объясниться? Что вы здесь делаете?

— Помогаю, — процедил Макс, вспыхнув раздражением. Сложив руки на груди, он гордо посмотрел на Мелехова в ожидании новых вопросов.

Однако их не последовало. Проворчав что-то себе под нос, Мелехов развернулся на каблуках и ушёл к группе прибывших вместе с ним волшебников, связывавших захваченных в плен врагов. Проследив за ним, Владислав Штайнер повернулся к Максу.

— Ещё раз спасибо за помощь, Макс.

— Пожалуйста, герр Штайнер, — проговорил Винтерхальтер, вновь уколотый странным чувством, услышав от старшего мага своё короткое имя. Что же это за эмоция?..

— Мне нужно проверить, как Саша и нет ли раненых, — продолжил тем временем Штайнер. — Ты можешь левитировать этого юношу, — он кивнул на Долохова, — к остальным?

— Конечно.

— Потом отыщи друзей и отведи их в дом. Ждать Управление правопорядка лучше не на морозе.

— Хорошо, — отозвался Макс, ощущая себя опустошённым. Чары, которые он творил сегодня, забрали львиную долю энергии, однако Макса держал на ногах характер. Дав себе полминуты на передышку, молодой человек махнул палочкой в направлении Долохова.

Покончив с его транспортировкой, Макс пошёл искать Роба. Тот обнаружился сидящим на поваленной берёзе, прижав ладонь ко лбу; выглядел друг совершенно потерянным.

— Ты как? — участливо спросил Макс, опустившись на дерево возле него.

— В норме, — механически откликнулся Роб и искоса посмотрел на него. — Сам?

— Что со мной станется? — пожал плечами Макс.

С минуту они молчали, выравнивая дыхание, стараясь отрешиться от усталости и боя. И всё же Макса беспокоила мысль, которую он в конце концов озвучил другу:

— Я не должен был втягивать вас с Гансом в это, Роб. Прости меня, если можешь.

— Не говори ерунды, — почти сердито отмахнулся от него Баумгартен. — Ты наш друг, Макс. На этом конец разговора.

Рвано вздохнув, Макс помассировал переносицу. Собравшись с силами, поднялся.

— Пошли в дом. Герр Штайнер нас пригласил.

— Это будет крайне неловко, — пророческим тоном предположил Роб, но тут же хлопнул Макса по плечу. — Как думаешь, Нойер уже развалился на печи и затребовал чаю?

— Вполне может быть! — с улыбкой согласился Макс.

В доме им в самом деле предложили чай, а ещё кофе и пряники и даже по бокалу коньяка. Ганс был согласен решительно на всё. Роба матушка Алексы, красивая и лёгкая женщина с очаровательными ямочками на щеках, которые красили и её дочь, уговорила на кружку травяного отвара, от которого по комнате разлился успокаивающий аромат. Решив, что стесняться уже нечего, Макс принял из рук герра Штайнера коньяк и сел у камина рядом с Алексой, завороженно грызшей печенье.

Под окнами гостиной Михаил Мелехов громко разговаривал с сотрудниками Управления правопорядка. Откуда-то из коридора доносились звонкие детские голоса, но в гостиную малышню не пустили — их развели по комнатам, как сказал присоединившийся к семье младший брат Алексы. С запозданием Макс вспомнил, что раз уже видел этого высокого для своих лет парня — в телефоне Алексы, когда та в вечер их знакомства в Вене позвонила с видео родным, чтобы продемонстрировать Максу возможности смартфона. Как будто целую вечность назад…

Грея в руке коньяк, Макс думал, чего ждёт. Сейчас, когда бой завершён и Алекса в безопасности, ему бы откланяться и вернуться домой. Однако Макс сидел, катая во рту алкоголь, наблюдая то за Алексой, то за пляской пламени. Как будто предчувствовал властные шаги, загремевшие в коридоре. Герр Штайнер вскинулся словно бы с узнаванием.

Когда дед вошёл в комнату, Макс спокойно поднялся, не выпуская бокал коньяка из руки.

— Здравствуйте, дедушка.

— Максимилиан, — отчеканил дед, опалив его мрачным недовольством.

— Герр барон, — Штайнер поднялся и как-то несмело наклонил голову. — Не желаете выпить?

— Я так не думаю, — сверху вниз посмотрел на него дед, а Штайнер так и не решился поднять взгляд. — Я прибыл исключительно за внуком.

— Я в порядке, спасибо, — откликнулся Макс, сам поражаясь собственному хладнокровию. Алекса оторвалась от печенья и встревоженно взглянула на него.

Дед прищурился — однако тут из коридора раздались новые шаги, на которые барон среагировал моментально. Владислав Штайнер сделался белее мела.

— Никто не пострадал? — с порога спросил министр Штайнер и замер, столкнувшись взглядом с бароном. Нахмурившись, он осмотрел остальных, задержался на Максе и собственном сыне, а затем вопросительно вскинул бровь. — Что здесь происходит?

— Максимилиан пришёл нам на помощь, отец, — негромко ответил Владислав, всё так же не поднимая глаз.

Одной этой фразы хватило, чтобы поселить в гостиной гробовую тишину, в которой треск брёвен камина казался раскатами грома. Макс сделал глоток и опустил руку на плечо Алексы; та немедля накрыла его пальцы своей ладонью и несильно пожала, выражая поддержку. Дед и министр наблюдали за этим с очень одинаковым выражением на таких разных лицах.

— Выйдем.

Алекса поднялась, переплетая пальцы с Максом, и он за руку вывел её из гостиной вслед за бароном и министром. Вёл старший Штайнер. Миновав несколько коридоров, они четверо вышли с обратной стороны особняка, которую не затронул бой. Там, небрежным взмахом руки отгородившись от вновь повалившего снега, министр извлёк из мантии портсигар и закурил. Дед молча последовал его примеру. Прислонившись спиной к стене дома, Алекса жалобно и с сомнением посмотрела на Макса; вновь подумав, что теперь уже стесняться поздно, он поделился с девушкой сигаретой, дал прикурить от палочки, после чего тоже затянулся.

За его действиями дед следил внимательно, мрачно и изучающе. Наверняка не пропустил ни благодарной улыбки Алексы, ни их переплетения пальцев.

Министр казался куда флегматичней. Спрятав свободную руку в карман от мороза, он произнёс:

— Я не в восторге от ситуации.

— Не больше, чем я, — выплюнул дед.

— Что со мною не так? — спросила его Алекса и повернулась к собственному деду: — А что не так с Максом?

— Фамилия, — ответил министр. Дед согласно наклонил голову и добавил:

— У вас, к тому же, фройляйн, четвёртая часть крови — магловская.

Министр бросил на него взгляд, полный застарелой неприязни, однако сдержался от выражения претензии. Выдохнув тяжёлый табачный дым, он сказал:

— В данной ситуации я вижу только одно доступное решение. Благодарю вас за помощь нашей семье, молодой человек, однако в дальнейшем мы в ней не нуждаемся. Предлагаю поступить разумно и закрыть глаза на всё случившееся. Барон?

— Как никогда согласен, министр, — кивнул дед и уничтожил окурок. — Максимилиан, нам пора.

— Я так не думаю! — возразил Макс. Удержав строгий взгляд деда, он продолжил: — Вы говорили мне о выборе, дедушка, но не даёте делать его. Как выковать характер, если только и делать, что соглашаться?