– Ты же знаешь, что они запрещены законом?

– Да, вроде бы… Это всегда была моя тайна, я это прятал даже от родителей. И… – Виктор замялся и резко сменил тему. – Так что мы сейчас делаем, спускаемся?

– Кхм, точно. Ты не волнуйся, я сделал этот ход самым коротким и безопасным. Потом нужно будет еще пройтись, но это не проблема. По времени мы не успеваем, так что будешь слушать мои указания. Я тебе, кстати, жизнь спас, мог бы и поблагодарить.

– Ах, да, ты прав. Я просто еще не отошел от происходящего, – Виктор заметно разговорился, чего раньше за собой он не замечал даже рядом с ВэЛом. – Спасибо, друг.

– Ага, друг. Я диггер, ты из В.П., так что не называй меня так. У меня нет друзей…. Короче, спускайся, нам еще пятнадцать минут на этой лестнице торчать. Вы, уж, извините, лифт я здесь еще не проектировал.

– Ты мне уже во многом помог, спасибо тебе, Михаэль, – искренне поблагодарил Виктор и спускался вниз по лестнице в полу мрачном и узком тоннеле. – Кстати, ты говорил о насекомых, или как их там…

– Пчел?

– Да, пчел. Что это вообще такое?

– Я вижу, ты вообще ничего не знаешь об этом мире? Ладно, я думал, ВэЛ тебе рассказывал о них… В общем, это что-то наподобие дропов, только очень маленьких. Они считывают звук, видео, вибрации, сканируют тебя и записывают все твои данные. Но их главный козырь в том, что они могут попасть куда угодно и следить за тобой, откуда угодно. Ими управляют и самое интересное в том, что об этом знают только единицы.

– И сегодня за нами тоже следило государство?

– Вряд ли. Скорее всего, не оно. В этом районе стоят глушилки, я их сам проектировал и кодил. Пчелы могут летать, но информацию они не получат. Каждую неделю я обновляю и меняю чистоту, чтобы пчелы не смогли вторгнуться в наше логово. Правительство тоже не глупое, понимают, что я с ними играю, и улучшают свои модели. Но я взломал один из них и теперь имею доступ.

– Все создано для контроля над человеком и разумом? Так же, как и чипы? Я не могу в это поверить, мне тяжело с этим смириться… – Виктор опустил брови и немного приуныл. Его руки сжимали сильнее металлические ножки лестницы, а движения становились агрессивнее. Он будто бил по лестнице и с каждым шагом делал это сильнее, пытаясь выплеснуть свой гнев. – А ты, как ты относишься к этому миру?

– Ты еще центр не видел, особенно здешних людей. Виктор, это мертвый и пустой город. Каждый человек бездумно выполняет задачи и каждый из них искренне уверен, что счастлив. Забери у человека свободу выбора, и он будет рад тому, что осталось.

– Но как же ты, я, ВэЛ и другие?

– Я не знаю как ты, но я себя переполошил ещё в 13. Когда я был ребёнком, я упал с лестницы и повредил затылок. Через время меня стало интересовать, почему я это я и что вокруг меня происходит. Когда в моей голове рождались подобные мысли о свободе разума, я чувствовал дикое жжение у себя на затылке. Четыре года меня посещали панические атаки, паранойя с дикой болью у затылка. Каждый вечер я забивался в угол от жуткой боли, когда учился программированию и свободомыслию.

– Но разве за тобой не должно было прийти государство, так как был сбой в твоей программе?

Между ними повисло томное молчание. Михаэль сделал глубокий вдох. В этом жесте Виктор ощутил скрытую и сдержанную тоску своего приятеля.

– Моих родителей пустили на плаху… – Михаэль свёл брови и с чувством сожаления продолжил.

– Они были обычные, но я скрывал от них все, чем занимался. Почти каждые два месяца к нам приходили с проверкой. Я все тщательно прятал и моих родителей обвинили в "намеренном скрытие государственно важной информации" и еще нескольких пунктах. Я хотел помочь им, я хотел освободить их…

– Михаэль, почему тебя не увезли на проверку после этого?

– Не было состава. Даже если в моем чипе был сбой, это ещё ничего не значило. Тысячи людей выходят из строя, но это не мешает системе. В 18 лет и 6 месяцев все проходят повторную проверку и в редких случаях институционализацию, с полной диагностикой. Это тяжелая процедура, когда человеку "чистят" мозг и замещают на новую систему.

– И как ты стал таким, как сейчас?

– В 17 лет я овладел даркнетом, овладел коддингом на высшем уровне, создал капсулу и стёр всю информацию из своего чипа. Я в розыске уже пять лет. За все это время, я сменил больше десяти домов.

– Как ты вообще живешь, постоянно убегая?

– Лучше осознавать, что ты человек и что ты настоящий, чем быть программой общества. Кэптаун самый выгодный город для меня, тут самый большой чёрный рынок. Диггеров тут уважают, поэтому я здесь не пропаду.

Виктор так заслушался своего напарника, что не замечал, как под его ногами становится все больше и больше света, и он, вскоре, станет на твердую землю. И вот несколько последних ступеней и Виктор сможет увидеть тот самый мир, о котором говорил Михаэль. "Что же там? Может старинная библиотека, либо древние послания в пещерах" – подумал про себя Виктор, но такого он ожидать точно не мог. Когда его ноги ощутили твердую землю, он тут же решил осмотреть неизведанное.

Виктор был шокирован, его поджилки слегка затряслись, а руки ослабли так, что сумка с его плеч просто свалилась. Его веки поднялись от шока, по лицу пробежали холодные капли пота, и он судорожно выдавил из себя:

– Что … Это … Такое…

Эпизод 3

. "У меня нет друзей…"

Спустившись по лестнице, парни встали на металлический мостик, державший лестницу. Он был небольшого прямоугольного размера и находился, примерно, на сотом этаже. Пластина, на которой стояли напарники, напоминала речной причал с перилами по бокам и еще одной лестницей в самом начале пристани.

– Куда мы попали, что это такое? – изумленно и с легкой дрожью в голосе спросил Виктор. Он чувствовал, что это место было ему знакомо, что оно как-то с ним связано. Возможно, в этот момент, юноша ощутил жалость и скорбь к тому, что здесь произошло.

– Это Олдворлд. Я тебе говорил, что зрелище не для слабонервных.

– Но я не понимаю, как все это оказалось здесь?

– Несколько десятков лет назад, если не ошибаюсь, то в 2020 году начал проектироваться новый мир, в котором сейчас живем мы. Вся эта информация засекречена, но, как ты уже понял, для меня не существует тайн. Я вскрыл архивы Кэптауна и выяснил, что наша эпоха "Экснейшн", была создана только в 2066 году. Была переписана история, полностью, был изменен "режим" жизни. Мне рассказывал один диггер, бывалый мужик, что в 2022 году США объявили атомную войну с Китаем, Испанией, Британией, Израилем и Россией за господство над этой землей. Капиталисты хотели захватить этот мир и поднять экономику на небывалый уровень…

– Что с ними стало?

– А что стало, ты сам все видишь. Секретные архивы, которые я взломал, показали мне, что эти страны заключили сделку, что уничтожат дотла этот мир и создадут две новые сверхдержавы, где только они будут господствовать. Никаких государств, свободы воли, ничего, только деньги. Проклятые капиталисты. Если ты замечал, то в нашем мире нет живой земли, если ты знаешь, что такое земля. Нет живности, нет растений, даже еда это тупые детальные 3д графические модели, которые проецируют все – вплоть до физики еды и вкусовых рецепторов. Ты вряд ли придавал этому значение или вообще замечал, что ешь обычные голографические пилюли, которые выглядят как настоящая еда. Благо, хоть, воду компрессируют из воздуха.

– И где мы сейчас находимся? – Виктор взволнованно посмотрел на Михаэля.

– Вашингтон, старая столица одной из сверхдержав…

Виктор не мог в это поверить. Перед его глазами стоял целый город, разваленный по кирпичикам. Транспортные и пешеходные дороги покрылись трещинами, откуда прорывалась зеленая, живая и настоящая, трава. Мальчишка мог только представлять это, читая описания из старых книг. Вдоль дороги в хаотичном порядке лежали дорожные знаки, куски разваленных зданий и опаленные, будто растворенные в разных местах кислотой, машины. С высоты птичьего полета большие 50-60 этажные здания выглядели так, будто их сносили с одинаковой мощью. Первые этажи стояли нерушимо, в некоторых даже были стекла, но поднимаясь выше, железные и бетонные стены усыпались внутрь, создавая неровную треугольную форму, будто в средину сооружения влетел огромный разрушительный снаряд. Каждый дом, каждая высотная башня стояла друг за другом, словно это был строгий определенный сектор и все конструкции имели однотипный разваленный вид. Сбоку от них, где было свободное место, возвышались к самому верху металлические балки, которые поддерживали второй мир, находящийся над тем, в который попали друзья. Это выглядело словно второй этаж, будто над ними был мост, который удерживал сооружение крепкими железными прутьями. Они шли вдаль и напоминали широкий прямоугольник, торчащий конусом вниз. После войны прошло не так много времени, чтобы останки последних людей просто исчезли, и Виктора заинтересовало, почему здесь нет костей.