Павел Олегович перевел дух, чем Воропаев тут же воспользовался:

– Неужели вы хотите сказать, что нашли идиота, кто согласен купить мои акции на этих условиях? Но тогда это в любом случае будут копейки.

– Александр, на мой взгляд, единственно честный вариант, это если ты продашь свои акции по оценочной стоимости на момент до того, как начался кризис.

– То есть, до того, как Андрей стал президентом. Согласен. Именно на это я и рассчитывал, когда говорил о своем желании продать акции. Вы хотите сказать, что кто-то готов заплатить мне соответствующую сумму? – протянул Воропаев недоверчиво.

Андрей его сомнения разделял. Конечно, это было бы здорово, если Сашка ушел и перестал ставить палки в колеса. И здорово, что отец на Сашку явно в обиде за желание продать акции. Но кто может быть готов вложить такую сумму в акции компании в подобной ситуации? И ведь…

«Стоп, Жданов! – мысленно воскликнул он. – Ты же знаешь, кто сейчас располагает такой суммой. И не просто же так отец не стал говорить о деньгах на счетах НикаМоды, но заговорил о долгах перед банками. Как только НикаМода поможет с погашением долгов, Сашка может продать акции кому угодно и Зималетто растащат. А так… Это, конечно, большой риск, но все же гораздо лучше, чем отдавать существенный процент акций непойми кому!»

– На данный момент НикаМода располагает средствами достаточными для покупки практически всех твоих акций. Мы с Екатериной все сегодня обсудили, и она согласна оформить сделку. Остальные акции куплю я. Мои юристы уже одобрили этот вариант, и я не сомневаюсь, что юристы НикаМода тоже его поддержат. Мы не сомневаемся, что Зималетто выйдет из кризиса в ближайшее время. Более того, это поможет нам притормозить судебное разбирательство между НикаМодой и Зималетто, да и для всех акционеров это будет четким доказательством, что НикаМода не собирается захватывать нашу компанию.

Воропаев развернулся к Кате и окинул ее оценивающим взглядом:

– Никогда бы не подумал, что вы – современная версия подпольного миллионера Корейко. Впрочем, сейчас вы привели себя в порядок, и это выглядит уже правдоподобнее. Предложение по сделке щедрое, я его принимаю. Когда вы готовы подписать договор и перевести мне деньги?

– Завтра праздничный день, но я надеюсь получить подтверждение от своих адвокатов уже сегодня, – ответила Катя ровным тоном. – Павел Олегович уже связывался с нотариусом, так что договор должен быть готов ко вторнику. Было бы разумно назначить встречу на вторую половину дня.

Воропаев довольно кивнул:

– Отлично. Два часа дня всем подойдет?

– Подойдет, – ответил за Катю Павел Олегович. – Ну а теперь, когда мы решили самую сложную проблему, предлагаю обсудить антикризисный план.

С обсуждением плана они уложились в полчаса: после короткого выступления Андрея было всего пару вопросов от Милко, а вот основной спорщик – Воропаев – молчал, скучающе разглядывая свои отполированные ногти.

Когда обсуждение закончилось, отец сказал, что следующий Совет будет летом, точную дату оговорят позже. Милко тут же сбежал к себе в мастерскую, прихватив с собой Кристину. Кира ушла вместе с братом, Урядов выскользнул следом за ними. Остался только Малиновский, промолчавший все собрание.

– Что ж, – вздохнул Павел Олегович, поднимаясь из-за стола, – план это очень рискованный и я долго думал, прежде чем решился на него. Очень надеюсь, что вы не подведете Зималетто и мне не придется жалеть о своем решении. Свадьбу придется отложить до осени, зато акции Зималетто не пойдут по рукам, а останутся в семье. И с учетом прежних проколов, Андрей, я требую, чтобы ты предоставлял мне ежемесячный отчет о реальном положении дел в компании. На сегодня все. Я поеду в гостиницу, отдохну. Завтра созвонимся.

Комментарий к Глава 22. Совет Директоров

Мне очень важен положительный фидбэк, поэтому я всегда с нетерпением жду ваших отзывов - именно они подталкивают меня к написанию того, что задумано. Для меня они гораздо важнее чем циферки “ждут продолжения”.

Огромное спасибо всем, кто исправляет опечатки в “публичной бете”!

========== Глава 23. Предчувствие ==========

На следующий день была запланирована встреча с потенциальными партнерами. На контракт с ними Андрей очень рассчитывал, поэтому их не только приняли в конференц-зале, но и организовали для них повторный мини-показ коллекции и даже устроили экскурсию на производство. На встрече присутствовали и Катя с Романом, и Андрей в очередной раз задумался, что втроем им работается гораздо лучше, чем когда за отдел продаж отвечала Кира. Переговоры прошли успешно, а когда – уже не потенциальные, а реальные – партнеры ушли, Андрей с Романом остались в конференц-зале обсуждать открывшиеся перспективы и планировать следующие шаги, Катя же пошла готовить финансовые документы.

– Слушай, а чего вы с утра оба такие хмурые с Катюшкой были-то? – спросил Малиновский, как только Катя вышла из зала. – Все отлично же идет – и вопрос с твоим президентством решился, и Сашка в Совете Директоров отсвечивать не будет, и коллекция успешная. Что стряслось?

– Да ничего не стряслось, Ром. Нормально все, – поморщился Андрей. – Просто Катя вдруг стала нервничать, боится, что что-то случится, переживает за Зималетто и НикаМоды.

Ромка удивленно уставился на друга:

– Так там же все чисто и без риска, что ей нервничать? Она станет владелицей немалого пакета акций в Зималетто – радоваться нужно!

– Я тоже так думал… После того, как адвокаты НикаМоды уверили Катю, что покупка акций для нее и НикаМоды абсолютно безопасна, ей вдруг стало страшно, что ей теперь акции компании принадлежать будут, тем более, в таком количестве – мол, вдруг с ней что-то случится, что же тогда с компанией будет. Она тут же связалась с нотариусом, который будет заверять сделку купли-продажи и попросила подготовить для нее завещание. На мое имя.

– Сильно же ее приложило на ровном месте…– протянул Ромка. – Ну, предположим, в самом завещании я никакой проблемы не вижу. Если ей так спокойнее, почему бы и нет. Но логику я не улавливаю от слова «совсем». Как владеть НикаМодой, у которой в залоге Зималетто и у которой на счету нихилая сумма накопилась – это ок, все спокойно. А как только эта сумма меняется на акции компании, которая и так у нее в залоге – тут же занервничала?

– Вот и я приблизительно то же самое Кате сказал, – вздохнул Андрей. – Это вызвало только новый приступ паники. В общем, сегодня утром пришлось ехать к нотариусу. Катя написала завещание насчет НикаМоды, чтобы если что она досталась Зорькину. И доверенность на мое имя – если с ней что-то случится, Зорькин вступит в права наследования только через полгода, а доверенность дает мне право управления и на этот срок.

Малиновский передернул плечами и нахмурился:

– Жуть какая. С чего бы Кате вдруг так резко задумываться о смерти? Никаких реальных причин нет, все же отлично!

– Катя говорит, что у нее какое-то нехорошее предчувствие. И, честно говоря, мне и самому от этого очень не по себе. Я попытался обратить все в шутку, но… Мне и самому этой ночью дрянь какая-то снилась. Что-то про аварию, в которую Катя попала. То ли она была в чужой машине, которую занесло, то ли ту машину занесло на остановку, где она стояла. Знаешь, один из таких мутных снов, где точно знаешь, что что-то стряслось, но теряешься во времени и пространстве, должен куда-то бежать, а не можешь и пошевелиться. Мерзость, одним словом, Ром. Убеждаю себя, что это все только отголосок разговора с Катей и общего напряжения последних дней, но как-то муторно.

– Палыч, я думаю, что вы оба просто перетрудились. Единственный источник потенциальной опасности – тот, кто срежиссировал ситуацию с инструкцией. Мы до сих пор толком не знаем, кто это. А этот кто-то знает очень много. Гораздо больше, чем можно было бы узнать и Катюшкиного дневника.

– И с этим я тоже не знаю, что делать. Даже не могу себе представить, что будет, если Катя узнает правду о нашем романе. Вернее, правду о том, как он начинался. Я даже думал рассказать ей всю правду, но…