Едва проскользнув между закрывающихся створок, яут увидел, как ослабевшая и получившая серьёзная ожоги уманка отпустила тяжёлую створку и обессилено упала на пол, тяжело дыша.

В воздухе застыли знакомые и уже успевшие забыться чувства: радость, восхищение, благодарность. Воин даже прикрыл глаза, снова окунаясь в эти ощущения: искренние, не сдобренные ложью или завистью. Такое детские, наивные и бесконечно чистые.

- Долго же ты соображал! – отшутилась она, улыбнувшись.

Охотник присел на корточки перед ней, всё ещё не веря, что это она. Он не мог понять, почему эта уманка рисковала собой, ведь могла сама погибнуть. Что ей двигало? Тогда она хотела, не зависимо от способов, спасти своих соплеменников, но что за причина у неё была сейчас? Он попытался заглянуть в её мысли, но там была пустота! Ничего не было, будто всё, что сейчас ощущала самка, было вызвано каким-то искусственным источником. Он резко отпрянул от неё, увидев, что та протянула руку в его сторону.

- В чём дело? – не поняла уманка и попыталась подняться.

Танцор выставил копьё и предупреждающе рыкнул.

- Кто ты?

- Это я, Иннар!

Удар был нанесён без промедления, острие вошло в мягкую плоть, пронзив грудную клетку. Пьюдо Амехда удивлённо уставилась на оружие, словно не понимала, что умирает, а потом подняла глаза на охотника.

- Я не говорил тебе моё имя, так же, как и ты своё! – прорычал он и выдернул шест.

Она умерла быстро, а потом тело начало исчезать, сначала стало полупрозрачным, потом и вовсе пропало. В инфракрасном спектре оно быстро остыло и испарилось, будто его и не было здесь. Только тут Танцор понял, что не слышит копошащихся кайнде. Неужели, это всё – галлюцинации? Однако рука, на которой остался свежий ожог от кислоты, говорила о том, что всё произошедшее – реальность. Но как такое может быть? И что это был за фантом? С какой целью его сюда послали и главное, как смогли передать те чувства, которые испытывала тогда эта девчонка?

***

Морвиин выбрался в огромный зал с большими окнами, уходящими ввысь. Снаружи неистовствовал буран, сквозь который невозможно было что-либо разглядеть, потолок терялся в темноте, гладкие стены и пол переливались серо-чёрными цветами. Что-то было не так в этом месте, пока он шёл коридорами и бесконечными проходами, поднимался по полуразрушенным каменным ступеням, не было такого сильного чувства беспокойства. Первый помощник Кол-лата выпустил лезвия-клинки из наручей, он ощущал на себе плотоядный, дикий взгляд кого-то. Он прятался где-то неподалёку, но вот где? Здесь были абсолютно гладкие стены, как можно укрыться там, где нет никаких мест для этого.

В лицо врезался тяжёлый кулак, не ожидавший этого Бандит, упал на пол.

- Тебе не хватает дисциплины! Что прикажешь делать с тобой?

Аттуриец попытался встать, но удар в живот заставил его согнуться пополам. Снова голос из дальнего прошлого, только теперь другой.

- Как ты мог так поступить? Приключений захотелось?

Морвиин чуть приподнял голову и увидел вокруг себя Неокроплённых. Как они оказались в этом зале, рассуждать, или думать не было сил, он помнил это всё, знал, что будет дальше.

- Из-за тебя погиб Сор-зип! Как ты мог это допустить? Да ещё и не остановил его, а сам побежал!

Он помнил эти слова, слишком хорошо.

- На колени!

Бандит повиновался, прошлое снова встало перед его глазами, тот от которого хотелось закрыться, которое он заглушал своей жестокостью и самоконтролем. По спине ударил хлыст с шипами.

Боль, такая же боль, как и тогда, в первый раз. Самая первая и самая жестокая его порка, ни один из Воинов и даже Гмую-ту не смог сравниться с Тренером, наносившим эти удары. С каждым взмахом плети он кричал обвинения в адрес провинившегося сосунка. Обида, обида на самого себя за то, что он сотворил, казалось, что он собственными руками разрывал бедного виор-оклана. Это было справедливой карой, ведь он мог это остановить, мог сказать «нет», мог, мог, мог… Но не сделал этого!

Удары сыпались один за другим, стиснув клыки и прижав бивни ко рту, Морвиин сносил всё, что ему причиталось. Тут вперёд вышел кто-то из Неокроплённых, подняв голову, охотник встретился взглядом с Сор-зипом. Он стоял здесь, живой, не растерзанный си-у’кве. Как это было возможно?

- Ты всё равно не смог бы помочь, - сказал он и надел маску.

Удары прекратились, фигуры вокруг начали растворяться. Через пару мгновений все исчезли, оставив измученного, озлобленного и отчаявшегося Хищника одного. Как ничего не смог бы изменить? Он не понимал, почему его собрат так сказал. Что это было?

На полу зеленел твей, порка была настоящей, спина дико ныла и болела от сильных ударов. Первые шрамы, первая порка и он заслужил это всё. Он не должен был поддаваться на уговоры, но не внял голосу разума, хотя тот и предостерегал от опрометчивого поступка.

- Я смог бы тебя спасти! Смог бы! – крикнул в никуда Воин и поднялся на ноги.

- Нет, - услышал он голос Бурого.

Он стоял рядом, сложив руки на груди, такой же, как в тот роковой день. Но вот только кожи на правой руке не было, левая часть груди рассечена, твееточил неровный рваный шрам, очевидно оставленный зазубренным лезвием.

- Я бы вытащил тебя оттуда!

- Ты? Жалкий Неокропленный, который даже не знал с какой стороны к Кайнде Амехда подходить? – саркастически спрашивал Сор-зип.

- Это галлюцинации! – схватившись за голову, сказал Морвиин. – Тебя нет, ты давно мёртв.

- Что? Не нравится, когда тебе говорят правду в глаза? Ты ведь сам это понимаешь, но всё равно твердишь, что смог бы меня вытащить из лап отступников! Ты был так же жалок, как и я. Если бы не мои крики, то арбитры никогда бы не спустились вниз и не нашли то гнездовье си-у’кве.

- Это не ты! Мой виор-оклан никогда бы такого не сказал!

- Виор-оклан! – засмеялся Бурый. – Ты хоть знал того, кому дал столь высокое звание, того, кого потерял тогда?

Бандит прищурился. Что нёс этот безумец? Знал ли? Конечно, знал! Как могло быть иначе? Он бы никогда не стал так высоко ценить, так запирать своё прошлое, если бы тот не был столь важной частью души, которую в тот день растоптали и исковеркали.

- Ты никогда меня не знал! Меня тошнило от твоего присутствия, неудачник! Ты думал, что я стал с тобой тренироваться, потому что мне стало жаль? Мне надо было с кем-то поладить, и Тренер мне пригрозил, что если не стану «плясать» с тобой в паре, то он выпрет меня, и я стану просто обслуживающим персоналом на Аттоле!

- Это ложь! Дан Мора!

Сор-зип бросился вперёд и отнял руки Морвиина от маски, заглянув в глаза.

- Это правда! Когда начался Сезон, я хотел сбежать, но в одиночку сделать это не мог. Чёртовы си-у’кве сидели в том месте, где никогда не устраивали лагерей. Я знал все их маршруты передвижения, все их угодья и вёл теми коридорами, куда они никогда не заходили. Но просчитался! А ты был таким доверчивым, квей (глупец)! Ты до сих пор веришь в тот образ, что я создал для молодого, неопытного и жалкого с’йюит-де!

Бандит отбросил от себя израненного собрата, зарычал. Выскочил клинок, но иллюзия растаяла!

- Вот твои методы, Дан Мора? Вытаскиваешь воспоминания и извращаешь их? Тебе не свести меня с ума!

Морвиин покинул этот зал как можно быстрее, но всё-таки этот разговор с иллюзорным названным братом смог посеять семена сомнения в душу Хищника. Ведь и правда… А что он знал о том, кому так рьяно доверял?

***

Грашинд поднимался по отвесной каменной стене, она была вся испещрена выступами и неровностями, так что залезть практически не составляло труда, но всё-таки аттуриец делал это очень осторожно. Всё-таки нападать сверху и лазать по различным высоким препятствиям прерогатива яутов.

Воин старался не смотреть вверх, ибо высота, на которую предстояло залезть, была более чем запредельной. Он не знал, сорвётся или же выбьется из сил, но без борьбы сдаваться не собирался, к тому же сидя на месте, не сдвинулся бы с места ни на шаг. А так есть шанс, что сможет добраться до какого-либо коридора или дыры в соседние залы. Маска не помогала – сквозь стены нельзя было ничего разглядеть. Внезапный стал уже жалеть, что принял такое решение, когда всё-таки добрался до какого-то балкона. Перекладин не было, рассыпались, оставив после себя лишь основания, однако это нисколько не омрачило радость охотника.