- А почему ты сама думаешь, что завтра будет бесконечно наступать? – ответил Фэад вопросом на вопрос и изучил высокую красивую женщину, сидевшую напротив, бесстыдно завлекавшую его томным взором и изощренным поеданием пищи.
- Ты меня не слушаешь, – пожурила девушка друга, дождалась, когда он приблизит ко рту кусок пирога и размазала его по красивому мужественному лицу.
Соблазнительница, увидев, как мужчина напротив втирает в себя еду, замешкалась и потупила взор, уткнувшись в тарелку. Оно было к лучшему: таким образом вне ее внимания остался тот факт, что синеглазый вылил целую кружку на пустое место по соседству.
Эми долго плескалась в бадье, наслаждаясь горячей водой, ароматным мылом и покоем.
Смысл и целостность. Если не вдумываться, эти два слова ничего не значат. Но именно они избавляют от беспокойства, нервозности, дискомфорта и вообще любой отрицательной эмоции. Они дарят безграничное счастье – примирение с собой и с тем, что творится вовне.
Девушка тщательно вытерла волосы, дождалась, когда ее необычный приятель уляжется, и склонилась над ним, разглядывая его прекрасное лицо, горящие глаза. Должно быть, у высших существ каждая клетка стремится к оптимальному функционированию. Для нее внешность и тело перестали иметь значение – как обертка, в которой находится важный предмет.
- Я так тебе благодарна, – с чувством произнесла Эми, нежно погладив Фэада по щеке, задевая его голой девичьей грудью. – За все. Но больше всего – за свободу. За счастье.
Эм нагнулась, желая поцеловать его в щеку, но синеглазый повернул голову, подставляя губы. Замерев на расстоянии нескольких дюймов от него, девушку настигла еще одна интересная мысль, даже наблюдение: теперь ей совсем не нужен был секс. Он стал не только пустой тратой энергии, но и некоей угрозой ее заполненности из-за нужды сближаться с другим. А ведь еще совсем недавно она страдала от нехватки мужской ласки и тепла, и именно в ней искала что-то важное, чего ей не хватало. Как все странно…
Фэад лениво намотал каштановую прядь на палец, следя за направлением ее мыслей. «Ты особенная для меня, маленькая. Поняла наконец.»
- Мы не будем портить наши отношения примитивными бессмысленными занятиями, – весело произнесла Эми, отыскала губами его щеку и отвернулась.
Теперь все стало очевидным. Фэад был для нее единомышленником, тем, кто по-настоящему заинтересовался ею, и это было взаимно. Йорвет был ее голосом разума и стержнем, случайно попавшимся на пути, а Геральт – чистым иррациональным потоком любви и нежности. Возможно, подсознательно это и сподвигло ее направиться в Каэр Морхен – научиться быть полезной ему, стать частью его мира.
Если бы Эм осознала все это хотя бы несколько месяцев назад, то наверняка бы направилась искать Геральта, хватать его за штанину и уговаривать принять ее в каком угодно качестве. Стелить им с Йеннифэр постель, держать свечу. «Как хорошо, – подумала она, – что я раньше до этого не дошла и избавила себя от напрасного унижения».
Теперь все это не имело значения. Она сама была стержнем, потоком любви и соратником для себя. Хотя Фэад, безусловно, скрашивал ее дни своим присутствием и делился с ней важнейшими знаниями.
Одного ценного и близкого друга для замечательного существования было более чем достаточно.
Крутой откос, окружённый лесистой местностью, за которым раскинулась широкая долина.
Эми стояла, раскинув руки, утопая в красоте и чистоте этого места. Невероятный источник внутренней тишины и силы, жизни, света и тепла.
Наполнившись до краев, Эм открыла глаза и выпустила тепло наружу. Долина покрылась ковром из разноцветных точек – распустившихся весенних цветов. Еще одно маленькое чудо, дававшее ощущение парения, невесомости, благодати. Девушка подвинула кучевые облака, прикрывавшие солнце, и взяла Фэада за руку, чтобы поделиться с ним своими ощущениями. Сумеречный эльф широко улыбнулся.
Слова были больше не нужны.
«Наверное, этим и обуславливается некая лень и медлительность людей просветленных, – думала девушка. – Мне так хорошо, что я готова остаться здесь надолго. Не нужно бежать и торопиться куда-то, если счастье внутри, а не снаружи. Оно везде, куда ни пойдешь».
Рука Фэада напряглась. Эми посмотрела туда же, куда и он – на солнце, прищурилась и несказанно удивилась: на него надвигался круглый диск луны. Солнечное затмение?
- В чем дело? – обратилась она к другу, погладила его по руке и, посмотрев на него, перестала дышать. Эми ни за что бы не поверила, что когда-либо увидит его напуганным. – Бежим! – воскликнула девушка и дернула его за руку, но не смогла сдвинуть с места.
- От этого не убежишь, Amanis, – глухо отозвался Фэад. – Слишком рано. Не понимаю… Уходи. Ты обещала.
Солнце почти скрылось за диском. Неожиданно ветер стих, звуки исчезли. Тишина закладывала уши. И тогда Эми почувствовала холод и вибрацию, постоянную, пугающую. Ее темное начало сжалось и потянуло прочь от этого места, чем дальше, тем лучше.
- Скорее, пойдем, я прошу… – взмолилась она, вцепившись в него обеими руками.
- Пошла прочь!! – взревел Фэад и с силой оттолкнул ее от себя. Его лицо исказилось до неузнаваемости.
На ватных ногах Эми прошла некоторое расстояние, пока до нее не дошло, что это конец. Сейчас ее милого друга убьют… Навсегда… Мысль была настолько болезненной, что не хватало мужества ее закончить.
Она не могла уйти, оставить его в беде. Потерять. Это было выше ее сил. Эми развернулась и направилась обратно, глубоко дыша, концентрируясь, собирая всю силу, которая была ей доступна.
Время будто остановилось, а местность стала неживой, искусственной. Фэад стоял на коленях, безвольно опустив голову, и его окружали лишь сумерки, ничего более. Эми на секунду испытала облегчение: все не так плохо, как можно было подумать. Забрать его отсюда, перенести в другое место… И тут она услышала душераздирающий крик боли. Ее добрый друг начал расплываться на глазах, как рисунок с опрокинутой на него жидкостью.
Она и сама не поняла, как и когда закричала в ответ, и, протянув вперед руки, выпустила поток на невидимого врага, но он рассеялся вокруг, разбрасывая деревья, как щепки. Эм, не помня себя, сделала еще одну попытку и рванулась к Фэаду, но ее же собственная энергия возвратилась к ней, сметая все на своем пути. Прежде чем упасть, Эм несколько раз перелетела через свою голову. Кажется, что-то хрустнуло внутри. Нечеловеческим усилием ей удалось подняться вновь на одну ногу, но кровь заливала ей лицо, закрывала обзор.
Жизнь вытекала из нее с сумасшедшей скоростью, но в голове лишь стучало имя друга, страх за него, невыносимая мысль о потере.
- Не смей… Фэад… – Выдохнула Эми в последний раз. Внутренним взором она увидела ни на что не похожее существо, огромное, бесконечно кошмарное и неотвратимое. Оно врезалось в нее, как огромный таран, и со звуком выдрало ей грудь.
Эм упала на землю, не успев прикрыть веками остекленевшие глаза.
Светлело. Луна, пройдя свой отрезок пути, уступила место солнцу.
====== 4.8. ======
Беллетэйн.
Ежегодный праздник весны, возрождения, цветения. “Предвкушение новой надежды и достатка – работы, еды, трав, тепла”, – определяла Луиса свое настроение. В деревне празднование всегда проходило с ее участием. Но только не в этот раз.
В ее домике, на топчане, лежал раненый, нуждающийся в присмотре и уходе. И она не могла оставить его одного надолго.
Огонек в очаге занялся, разгорелся. Знахарка взялась за готовку, прислушиваясь к тихому хрипу больного. Луиса всегда отличалась сострадательностью и любовью к живому, но эта жертва почему-то вызвала в ней особый отклик. Может быть, дело было в ее травмах, которые однозначно меняют жизнь навсегда, может, в периодических жутких криках. А может, в том, что Луиса в этой девушке увидела отчасти и себя.
В домик влетел невысокий молодой мужчина с пышными кудрявыми волосами, проскочил под пучками высушенных трав и подлетел к знахарке.
