Эльф остановился, притянул ее к себе.

- Хочешь, я тебе помогу? – голос его стал тихим, вкрадчивым. – Отлюблю тебя прямо здесь и сейчас, поборов твое сопротивление. – у Эм предательски задрожали колени. – Чисто технически твоя совесть будет чиста. Ты ведь понимаешь, что в итоге этим все закончится…

- Не стоит, – услышали они чужой мужской голос. Йорвет развернулся к незнакомцу и схватился за рукоять меча. Как получилось, что он не услышал его шагов?

- Кагыр! – воскликнула Эм, натуральным образом уронив челюсть от удивления.

- Это мой меч, – сообщил синеглазый, указывая на оружие в руке Йорвета.

- Это мой меч! – пискнула девушка.

- Это – мой меч, – отрезал Йорвет. – Покажи свое истинное лицо.

Кагыр с трудом сдержался от того, чтобы состроить идиотскую мину.

- Ты что здесь делаешь? – Эм пришла в себя.

- Я передумал, – спокойно сказал он, – но ты, смотрю, недолго страдала от одиночества и потери распрекрасного меня. Твоя, кхм, легкомысленность поражает самое любвеобильное воображение. Ладно, эльф, спасибо, что присмотрел за моим добром, но я забираю его обратно.

Йорвет напрягся, всем своим видом показывая, что он об этом думает и чем это закончится. Эми страшно испугалась, несмотря на то, что представление об их кровавом поединке как-то невольно дополнялось смешными деталями навроде потягивания за нос или кряхтения, связанного с попыткой пощекотать пятки соперника. Абсурдно было бы по-настоящему калечить друг друга из-за нее.

- Нашел, в чем меня упрекнуть, – Эм фыркнула. – Сам же не потрудился меня удовлетворить. Приходится на прохожих набрасываться…

Йорвет побелел и повернулся в ее сторону.

- Ну ладно! Чего ты сразу дуться начинаешь? – она треснула Йорвета по плечу. – Знакомься, Кагыр, это один из тех, по которым я тосковала!

Эльф уничтожил ее взглядом.

- А, ну да, ну да, помню, – Кагыр потихоньку приближался. – Это который шестой с конца? – Эм вылупила на него глаза. Как-то уже чересчур получалось.

- Это что, твой брат родной? – Йорвет расслабился, убрал меч. – Можно было бы спросить у нее, как нам быть, только это бессмысленно, не так ли? – они оба посмотрели на Эми.

- Вообще отлично! – девушка нервно всплеснула руками. – Чего вы хотите от меня? Ну, хорошо! – она состроила смешную рожицу и торжественно произнесла, растягивая слова: – Повелеваю вам обоим оставаться у моих ног!

- И ублажать одновременно? – подсказал Кагыр. Он обратился к Йорвету на Старшей речи, тот ответил.

- Я не понимаю ничего! – воскликнула Эм, но мужчины ее проигнорировали, увлекшись диалогом.

Эм обиделась до такой крайней степени, что пожалела о своих попытках избежать драки. Как это так, взяли и забыли про нее? Кто здесь звезда?

- Ну, раз я вам не нужна, то могу идти? Ау!

Эм устала изображать позу недовольного гоблина, села на землю и нарисовала сухой веткой неприличный рисунок, в котором бывший одноглазый свесился с дерева, больше напоминая обезьяну, а синеглазый, со своей страстью подразнить, был настоящей обезьяной, имеющей некоторое сходство с Кагыром. Ей немного полегчало. Что можно так долго обсуждать? Они что, решают, как ее лучше разделить, и кому какая часть достанется? Или постановили дальше отправиться в путь без нее, и составляют новый маршрут?

Вокруг нее появилось зеленоватое свечение. Цири! Неужели… Ее ладошки мгновенно вспотели, сердце забилось сильнее. Что бы это значило?

- Мне пора! – сообщила она мужчинам, которые наконец-то обратили на нее внимание.

Свечение усилилось, Эм ощутила, как перемещается. И внезапно все закончилось. Она посмотрела на Кагыра и Йорвета, одолеваемая дурным предчувствием.

- Что-то не так, – зашептала она, поднимаясь. В груди родилась сильнейшая боль, будто кто-то ударил под дых. Она согнулась, подняла глаза на незнакомое изуродованное лицо, на каменную стену, и снова увидела лес. Нога подкосилась, как от глубокого пореза, травмирующего мышцы, сухожилия, упала на колени, закрылась рукой, взвыла и откинулась назад. Перелом, удар по лицу. Девушка, ведомая неизвестной ей силой, несмотря на боль поднялась, подтянула поврежденную ногу и закрыла руками живот, пытаясь не выпустить внутренности.

- Они умирают! – истошно кричала Эм, глядя попеременно на Йорвета и Кагыра. – Что вы стоите?? Сделайте же что-нибудь!

Мужчины внимательно смотрели на нее. Они ничего не могли сделать.

- Это все из-за меня! Это я виновата! Все должно было быть не так…

- Отпусти, – Кагыр старался говорить мягко, спокойно, но вид ее страданий вызывал в нем отклик.

Эм не ответила. Она упала на колени в полнейшем отчаянии. Все было зря. И даже хуже. Геральт, Цири…

- Сделайте что-нибудь, – процедила она сквозь зубы, прикрывая живот руками.

Мужчины молчали.

Эм застонала, принялась стучать кулаками о землю, теряя рассудок от горя и безнадежности. Если бы она только знала, куда идти, что сделать. Если бы только могла помочь. Где-то там Геральт держится за живот в луже собственной крови…

- Отойди, – сказал Кагыр Йорвету на Старшей речи, шагая назад и наблюдая, как вокруг девушки сгущается черный вихрь. – Нужно убить ее сейчас, потом будет поздно, – он внезапно охрип.

Йорвет снова взялся за рукоять меча, но выпада не сделал: он понял взгляд синеглазого, обращенный в сторону Эм, его позу. Понял, что нильфгаардец ничего не сможет ей сделать.

Черный вихрь достиг невероятной скорости, расширился и в секунду сжался одну точку. А затем прогремел оглушительный и мощный взрыв, сметая все на своем пути.

Эм стояла над трупом, разглядывая стекленеющие фиалковые глаза. Лицо и руки женщины превратились в кровавое месиво, а внутренние повреждения были несовместимы с жизнью.

Девушка присела рядом с ней, запустила руки в ее черные локоны. Йеннифэр вздрогнула, глубоко вдохнула и закашлялась.

- Вставай, – приказала Эм не своим голосом, – сегодня не твой день.

Перекинув руку чародейки через свое плечо, она подняла ее, заставив вскрикнуть от боли. Казалось, девушка не вникает в ее несвязное бормотание о Геральте, Цири, Вильгефорце, тайной ложе.

Дверь, ведущая из камеры, с грохотом вылетела и ударилась о каменную стену, а за ней вылетела и сама стена. Эм и Йеннифэр оказались в большом помещении, напоминающем казарму. Солдаты повскакивали с коек, вокруг послышался звук мечей, извлекаемых из ножен.

- Все, кто хочет жить – наружу, – приказала Эм, презрительно рассматривая людей своими антрацитовыми глазами.

Первым пришел в себя усатый здоровый мужик в латах, который стоял слева от образовавшейся в стене дыры. Он кинулся на Эм, но не успел совершить задуманное: его голова взорвалась, словно пузырь, бурно окропив все вокруг кровью и содержимым. За ним упал обезглавленный второй, третий, четвертый, пятый труп.

Когда комната опустела, Эм стерла кровь со своего лица и облизала палец, посмотрев на спасенную женщину таким холодным и зловещим взглядом, что Йеннифэр затряслась.

Риенс торжествующе ухмылялся. Такая победа, такое достижение. Как он любил повторять себе, главное – правильно выбрать сторону. И он не ошибся. Не хотелось даже вспоминать, какие усилия пришлось приложить, чтобы задуманное увенчалось успехом, но теперь это не имело значение: ведьмак был уничтожен, магичка ответила за шрам, который оставила ему на память, а многообещающее дитя Старшей крови было пришпилено к усовершенствованной модели кресла, созданного как раз для такого прекрасного случая.

– Ну-ну, мой дорогой друг, не теряй сознание, пропустишь самое интересное, – изуродованное лицо Вильгефорца стало походить на маску. Он проделал нехитрые манипуляции, и Геральт застонал с новой силой.

Риенс признался самому себе, что вид ведьмака, ковыряющегося в луже собственной крови и с таким остервенением пытающегося не растерять свои внутренности, доставляет особое удовольствие.

Вильгефорц зашел между ног Цири и склонился, намереваясь использовать необычный предмет, но грохот, раздавшийся за его спиной, вынудил его прерваться.