Йорвет показал Эм неглубокую отметину на стволе дерева, затем неясные следы на земле, бесшумно продвинулся дальше, изучая путь зверя. Эм старалась двигаться так же, как он, вспоминая свои навыки, полученные в лагере. Он запрыгнул на ветвь – и она тоже. С перепрыгиванием на ветвь соседнего дерева вышла заминка, Эм испугалась расстояния, но доверилась спутнику, и не зря. Они присели.

Эм никогда еще не видела белых волков, и с большим интересом наблюдала за их взаимодействием. Самый крупный, вероятно, был самцом, отцом: он лежал, излучая благородство и величавость, и внимательно следил за самкой, которая облизывала двух детенышей.

Волчата заскулили, забили хвостами. Один укусил другого за ухо, тот ответил ударом лапы и, сцепившись, оба повалились на землю, кувыркаясь и борясь. Самец тихо и коротко рыкнул. Оказалось, такого простого действия было достаточно для того, чтобы образумить волчат: они поджали хвосты и вернулись к матери, которая подмяла их к себе и снова принялась облизывать. Волк встретился с волчицей взглядом, и черты его морды смягчились.

Эм подалась вперед, завороженная картиной, которая открылась перед ней. Столько нежности, заботы и сплоченности... По ее щекам потекли слезы.

Белый Волк и его семья, которую он оберегает. Это была ее заветная мечта, которую она хранила годами, как самую большую драгоценность. Сердце будто сжали в тиски, стало трудно дышать. Должно быть, эта мечта осуществлена в Брокилоне другими персонажами, а она, Эм, забыта, как мимолетное недоразумение. Геральт уже давно ей не снился, что красноречиво убеждало в этой мысли. Но его образ, его сущность, мужской терпкий запах, его мимика, движения и низкий глубокий голос стали неотъемлемой частью ее самой задолго до их встречи. Отказаться и вычеркнуть такое было задачей непосильной.

Волк поднял голову и посмотрел большими голубыми глазами прямо на двоих непрошенных гостей на дереве. Девушка вздрогнула, но Йорвет успокоил ее мягким прикосновением. Зачем он ей это показывает? Этот эльф никогда и ничего не делал просто так, его невозможно было упрекнуть ни в одном лишнем движении. Неужели он знал про?..

- Это непростые волки, – шептал Йорвет чуть слышно на ухо девушке, – это – духи леса. Они мало кому позволяют наблюдать за собой, только тем, кто стремится к душевной чистоте. Как видишь, мы с тобой прошли проверку.

Эм старалась не замечать и не рассматривать его руки с длинными пальцами, которые она так хорошо помнила, и уж тем более не смотреть на него. Хотя, признаться, близость Йорвета, его мужская аура отвлекали ее от потерянного навсегда любимого человека. Больше, чем отвлекали.

Эльф знаком привлек ее внимание к движению неподалеку. Присмотревшись, Эм увидела две большие плотные туши с вогнутыми внутрь лапами, шипами на панцирных спинах, напоминающие отвратительных членистоногих. Эти туши направлялись прямо к волчьей семье. Эм схватила рукоять меча, висевшего на поясе у Йорвета, но он остановил ее.

- Не лезь, куда не просят, – прошептал он грозно. – И что бы ни случилось – сохраняй спокойствие. Прекрати дергаться.

Легко сказать! Эм вцепилась в ветку и свесилась так сильно, что чуть не свалилась. Она видела, как Белый Волк грациозно и неспешно поднялся на лапы, встал между потенциальной опасностью и волчицей с детенышами. Шипастые членистоногие приближались.

- Дай мне меч, – Эм потеряла терпение и снова потянулась к рукояти. Йорвет не ответил, лишь одарил ее таким взглядом, что девушку передернуло. Чуть кивнув головой, он заставил ее вновь вернуться к надвигающейся битве.

Членистоногие разделились, будто сговорившись, увеличили расстояние друг между другом. Напали одновременно, в прыжке, вытянув вперед ядовитые жала, которые воткнулись в землю.

Волки растаяли в воздухе, словно плотный белый дым.

Йорвет едва различимым движением достал лук и выстрелил два раза подряд. Членистоногие потрещали немного, судорожно тряся кривыми лапами, и замерли.

- Эндриаги, – эльф убрал лук, – паразиты леса. Их уничтожение не должно повлиять на наше стремление к душевной чистоте. – Девушка не оценила сарказма, закусила губу.

Йорвет остро почувствовал подавленное состояние Эм и присел с ней рядом.

- Долгое время я не имел возможности встретить белого волка, да и не стремился, пока ты со своими несвязными речами не задела что-то во мне, что-то важное. Ярость, высокомерие, боль, ослеплявшие меня, делавшие меня болтливым и жестоким, притупились. Я благодарен тебе, пусть даже этот результат был лишь побочным действием твоих нелепых, незрелых порывов и представлений. Я нашел в них свое рациональное зерно.

- Избавился от высокомерия, а? – Эм приподняла одну бровь и улыбнулась. – Да пожалуйста, обращайся, – она постаралась сымитировать выражение его лица и голоса.

- Я видел твой взгляд, ты была под впечатлением. Что вызвало в тебе такую резкую смену настроения? Я ожидал обратной реакции.

Эм не хотела ему врать или умалчивать. Она повернулась к нему, внимательно посмотрела в его разноцветные глаза, обрамленные густыми черными ресницами, и спросила:

- А ты бы хотел от меня детей?

Наверное, если бы Йорвет был зеленым юнцом, он бы закашлялся, раскраснелся и что-то промямлил. Но он был взрослым опытным мужчиной, обладавшим своим видением, целью и характером, поэтому просто чуть побелел от ее поступка и промолчал.

- Ага. Понятно, – Эм не решилась начинать старую песню про Dh’oine, которая стала неактуальной, а что-то поинтереснее не шло в голову. Девушка начала свой путь вниз, к земле, но Йорвет ее остановил.

- Мне казалось, мы начали понимать друг друга, и я не заслужил подобного. Я хочу знать, что тебя мучает.

Действительно, его голос был решительным и оскорбленным. Эм вздохнула, пытаясь определить, насколько ему интересны ее переживания. «Нужно быть самой собой, не врать, – подумалось ей. – Любые отношения необходимо начинать с искренности и открытости». Достоин ли Йорвет доверия? Он ведет ее туда, где сохранилось то, что ему дорого, зная, что она может представлять опасность. И делает это для того, чтобы ей помочь.

- Был один человек в моей жизни, который был очень важен для меня. Я его потеряла. И мне больно. Вот и весь секрет, – тихо призналась она, желая поскорее покончить с этим разговором.

- Он умер?

- Он любит другую. И я боюсь, что ты тоже оставишь меня при первой же трудности, или променяешь на кого-то, например, на эту драко…

- Хватит, – резко оборвал ее эльф и спрыгнул вниз.

***

- Ты слышала про Шаэрраведд?

- Нет, – Эм не смогла скрыть радости от того, что Йорвет наконец прервал затянувшееся почти на полдня молчание.

- Это эльфийский город, который был разрушен. Жизнь в нем протекала спокойно и размеренно, а горожане не скупились на проявления уважения и заботы о ближнем. Если бы ты спросила меня, чего я хочу для тебя, мне не пришлось бы долго раздумывать.

Девушка снова почувствовала глубокую благодарность. Она неуверенно поймала его руку и немного сжала. Йорвет не ответил на ее пожатие, но и не дал ее маленькой ладони выскользнуть.

- А как ты думаешь, – спросила Эм громко и неестественно, споткнувшись, – там был бы дождь для мытья, как у старца? Замечательное, понимаешь ли, изобретение, вместе с тем, э-э, другим. А еще светящаяся по ночам трава решала бы проблему ночных прогулок, все видно. А еще туда бы сады, прекрасные цветы, – она проводила взглядом встрепенувшуюся птицу. – Вот терпеть не могу ковыряться в земле! Но кто-нибудь наверняка любит, да? И можно было бы делать хорошее вино, я, правда, не знаю, как, но узнаю. Я вообще мало что знаю о политике и сельском хозяйстве, но все поправимо. Научусь дома строить и приглядывать за детьми, я с ними легко находила язык. Не с эльфами, конечно, но все же…

- Ты своей глупой болтовней мертвого из ямы поднимешь, – Йорвет хмыкнул, увидел, как Эм открыла рот, и опередил ее: – О да, сейчас ты, вероятно, скажешь еще одну глупость, целью которой будет сокрытие правды. Знаешь, в чем она заключается? – девушка опять успела лишь открыть рот. – Ты нервничаешь из-за моей близости. Я вижу это так же четко, как твои веснушки на носу.