- Да не хочу я! – вскинулась Эм. – Сгинь! Если это мой сон, то пусть со мной будет тот, кто мне дорог!
Эльф высокомерно поднял брови, ожидая, когда до нее дойдет очевидное. Он еще теснее прижал ее к себе, и это движение заставило ее почувствовать внушительную выпуклость в промежности. Его глаза гипнотизировали.
- Признайся себе, – прошептал он ей на ухо так вкрадчиво, что у нее побежали мурашки, – ты скучаешь по мне. Я тоже тебе дорог.
Йорвет отпустил ее, глядя в ее глаза, ожидая ее действий. Эм хотела встать, проснуться. Наверное. Но вместо этого она стянула с него рубашку и стала медленно гладить его плечи, грудь, татуировку, наслаждаясь прикосновениями к его разгоряченной коже. В конце концов, это же сон, за что себя винить?
- Я тебя ненавижу, – прошептала она, прикасаясь губами к его губам, – чтоб тебя что-нибудь покарало. Но не сильно…
Эм забыла, что еще хотела сказать: Йорвет перевернул ее, положил на кровать и накрыл собой. Ей до боли хотелось, чтобы он заполнил ее, ласкал так, как он один умеет ласкать. Геральта тоже ужасно хотелось, и от этой мысли ей стало совсем не по себе. Она открыла глаза, увидела нависшую над ней туповатую грязную рожу, почувствовала во рту вкус смрада, пота, собственной крови и дико, отчаянно закричала.
- Да что же это? – удивился вбежавший Тассел, когда Эм упала с кровати, шарахаясь от него. – Что тебе приснилось? – он не решился подойти к ней близко.
Эм долго смотрела на него дурными глазами, пока, наконец, разум к ней не вернулся.
- Опять испортила вышивку, – сказала она с горькой ухмылкой и вернулась во влажную от пота постель. Только когда мужчина вышел за дверь, она выдохнула и глубоко задумалась о своем странном сне.
====== 3.11. ======
Комментарий к 3.11. Дорогой читатель, автор снова предупреждает о спойлере: в данной главе имеется выжимка из “Крещение огнем”.
Тассел сдержал свое слово. Путь к столице был неблизким и тернистым. Несколько раз в пути их процессию ожидала засада, и он неизменно защищал Эм, хоть и не отдал ей ее меча. Ночи становились холоднее, а местность – суровее. Когда группа, сократившаяся вполовину, прошла через огромные белые ворота большого города, у Эм не осталось никаких сомнений в правильности своего решения.
Рыцаря постоянно останавливали стражники с желтыми солнцами на доспехах, проверяли документы, допрашивали, и лишь после этой процедуры отпускали. Скрытая под капюшоном, девушка жадно разглядывала пеших, обозы, кареты. Дома были выполнены в одном стиле, и в глазах рябило от бесконечного белого цвета вокруг. Запахи, населявшие улицы, были самыми разнообразными, но не такими отвратными, как в Вызиме. Вымощенные улицы были на удивление широкими и прямыми. Повсеместно торчали деревянные вывески, и продавцы приглашали народ ознакомиться с ассортиментом. Проезжая мимо одной из таких лавчонок, Эм закашлялась от удивления: она встретилась взглядом со старушкой, той самой, которую когда-то в прошлой жизни встретила на болотах. Качая своей седой головой, женщина неодобрительно сверкала глазами. Невзирая на последствия, Эм решила остановиться и поговорить с ней, но старая женщина как будто испарилась в воздухе.
- Ты видел ее? – спросила Эм у Тассела, который вышагивал на своем коне с ней рядом. Он непонимающе уставился на нее, а затем вернулся к дороге.
Они двигались достаточно долго, пока не выехали на большую площадь, с которой открывался великолепный вид с горящими золотыми куполами, заполнявшими горизонт. Императорский дворец, находившийся невдалеке, по размерам и невероятному количеству охранных мер больше походил на мировое хранилище золота и мехов, чем на чье-либо обиталище. На посту группу задержали, рыцарь в миллионный раз предъявил документы, письмо, объяснил что-то на своем странном диалекте. Потом наступило долгое ожидание. Тассел подошел к Эм, подождал, пока она спешится, уже зная, что она не выносит мужской близости.
- Вот и все, – сказал он ей тихо. – Я выполнил свою часть сделки. Что бы тебя ни ждало, я тебе желаю хорошего. Попробую сделать так, чтобы меч по возможности вернулся к своей хозяйке, но ничего не обещаю.
- Спасибо тебе, – Эм поборола отвращение и слегка сжала его руку.
Ее забрал внушительных размеров мужчина с густой бородой и толстой золотой цепью, сопровождаемый семерыми вооруженными стражниками в доспехах, громыхающими при каждом шаге. Они прошли какими-то дворами и задворками, стараясь не привлекать к себе внимания. Эм краем глаза заметила буйные ухоженные заросли, фонтаны, услышала отдаленный смех и болтовню богато одетых мужчин и женщин. Пройдя через хозяйственные помещения, они пересекли длинный коридор, поднялись по лестнице, затем опять прошагали по широкому коридору, пол которого был выстлан красными коврами. Редкие прохожие старались скрыться в дверях, завидев стражников издалека. Еще одна лестница. И еще одна.
- Не трогайте меня! – взвизгнула Эм, теряя самообладание, когда бородатый протянул к ней руки и впихнул ее в помещение с очагом. Двое охранников встали возле закрывшейся двери, остальные, видимо, остались в коридоре. Девушка несколько раз глубоко вздохнула, поправила одежду и волосы. Наверное, выглядела и пахла она ужасно, но вариантов все равно не было. Ключевой момент ее похода, нужно собраться для последнего рывка.
Ждать пришлось долго. Эм уже начала невольно кусать кубы, грея руки у огня, и покосилась на двоих у входа. Забрала из шлемов были подняты, а позы – неподвижны, как будто они целенаправленно изображали статуи. И они оба смотрели куда-то выше нее, почти не моргая.
Послышались торопливые шаги, дверь открылась. В комнату зашел человек с продолговатым лицом и пронзительными глазами, а за ним – еще шестеро. Его наряд не оставлял никаких сомнений относительно его происхождения. Эм отвернулась к очагу в надежде, что император подойдет ближе. И он подошел.
- Повернись ко мне, дитя мое, – сказал он повелительно.
Эм послушалась, глубоко дыша, концентрируясь.
Эмгыр вар Эмрейс, Белое Пламя, Пляшущее на Курганах Врагов, выдохнул, зло усмехнулся и прогремел:
- Вынести это отсюда и закопать тихо и быстро.
Стражники на секунду замялись, бросились выполнять приказ, но император остановил их:
- Всем выйти. Сейчас же!
Совсем растерявшись, подданные быстро ретировались, прикрыв за собой дверь. Эмгыр тяжело приземлился на стул с высокой спинкой, не находя в себе сил отвести взгляд от темных глаз девушки. Она подошла к нему, положила руки на его голову, стараясь узнать то, зачем сюда пришла. Она увидела мальчика, на долю которого выпало слишком много невзгод. Увидела юношу, на которого наложили проклятье, уродующее его вид. Увидела молодую девушку из Цинтры, которая ответила на его чувства. Увидела маленькую Цири, плод их любви… Не может быть…
От манипуляций, которые она совершала над императором, у последнего потекли струйки крови из носа и ушей. Она присела, стремясь к тому, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
- Дани. Это имя ты выбрал себе? – ее голос был тихим, вкрадчивым и мелодичным. – Какими бы ни были твои мотивы, ты убиваешь свою дочь поисками. И погубишь ее окончательно, если поиски твои увенчаются успехом. Отпусти ее, она в безопасности, с теми, кому дорога. Когда закончится кровопролитное время, вы сможете встретиться, если намерения твои будут чисты.
Эмгыр дернулся.
– Я не вижу в тебе ненависти к Старшему народу, последние представители которых проливают свою кровь под твоим началом. Отпусти и их, помоги им выжить на клочке земли, Долине Цветов. Паветта… – при упоминании этого имени император вздрогнул и снова дернулся, – она верила в тебя, и даже за мордой чудовища видела в тебе что-то чудесное, за что полюбила…
Эмгыр оттолкнул ее, эти слова, воспоминания позволили ему сделать нечеловеческое усилие. В комнату вбежал худой щуплый человек с блестящей лысиной, за спиной которого звучала какофония громыхающих лат, поднял руки, и Эм упала на ковер, сотрясаемая болезненными конвульсиями.
