— Не мучь себя, — попытался утешить ее Керр. — Ты устала, я вижу. Отдохни, и потом мы обсудим с тобой все, что тебе интересно.

— Я хочу домой, — прошептала Эми, и свет звезд расплылся от слез. — Меня там, может быть, ждут…

— В любой ситуации есть положительные стороны, я помогу тебе их увидеть.

— В вашем идиотском мире нет абсолютно ничего положительного!

— Потому что ты узнавала о нем от идиота, — парировал Керр.

— Ну а Татийе? ..

— Не более чем больная фантазия. Свет, о котором в ней говорят, везде. Им и пользуется Коллегия.

— Я тебе не верю.

— Понимаю. Очень понимаю. — Керр медленно поднялся. — Попробуй отдохнуть. Завтра будет лучше.

Не дождавшись от нее никакого ответа, видя, что она терзается новой информацией и обременена его присутствием, молодой человек тихо покинул палубу.

====== 6.12. ======

Комментарий к 6.12. Милый друг, для сцены на корабле автор предлагает “Ирландскую танцевальную музыку”, заводную)

В остальном же он слезно просит прощения и терпения.

Утро Эм началось с испуга. Сквозь нездоровое состояние, больше похожее на обморок, к ней пришло облегчение: обжигающая горло боль, с которой постоянно приходилось мириться, наконец утихла. Девушка уставилась на склонившегося над ней мага с козлиной бородкой и отпрянула в сторону.

— Все равно уже закончил, — пробурчал Олган с неудовольствием, вставая на ноги. — Не за что.

Эм с силой протерла глаза, осмотрелась. Палуба, залитая зеленоватым свечением первого витка Мисзрана, все еще была пуста; у штурвала наверху, имевшего больше декоративное значение, возвышался огромный Корункан, невольно вгонявший в дрожь. Возле него, в синем платье и с развевающимися на ветру пшеничными волосами, пряди которых сзади были заплетены в сложную косу, стояла Анареис. Эльфка мягкой поступью приблизилась к гиганту, ласково его погладила и прижалась щекой к необъятной спине. Характер их отношений не оставлял сомнений. Эта картина поразила Эми больше, чем все, что она видела в последнее время: она была уверена, что лохматое черноволосое чудовище не способно на какие-либо эмоции.

Смущенная интимностью между двумя чужаками, Эм решила отойти и все же переодеться в синие штаны и кофту, которые ей предоставили, не забыв при этом любовно переложить и портрет Геральта, и рецепт Саэроса, обещавший последнее перемещение сквозь пространство. Что-то подсказывало, что ей не удастся избежать этой участи. По крайней мере, как запасной вариант она держала его в уме и за пазухой.

Прогуливаясь по носу корабля, она радовалась мягкой обуви, похожей на тапки с задниками, крутила в голове бесконечное множество вопросов, размышляла о том, как поймать эльфийку без ее кавалера. Именно там и застал ее Малей, накинувшийся на нее со всем своим пылом. Он долго таскал ее по уровням корабля, показал помещения с койками, где они спали, целую поляну пилиеги, склады с запасными частями, и забрасывал новыми знаниями и словами, которых она не понимала. Салинги, стеньги, ванты, штаги, бушприт… Когда речь зашла о помпах для откачки воды и каютах, до девушки наконец дошло, что мальчик рассказывает ей не о доме, а о корабле.

— Я стану одним из них! — гордо сообщил он, и его сине-зеленые глаза заблестели. — Они будут меня бояться, как его! У меня будет свой корабль, своя команда, и я не допущу, чтобы отверженные отказались от моей помощи! Ты мне веришь?

Эми кивнула. Она верила. Чем больше она узнавала мальчика, тем больше очаровывалась им. Она легко могла представить себе молодого человека, сильного и храброго, не признававшего компромиссов в важных вопросах. В нем практически ничего не осталось от ребенка. Но все же был один момент, который ее тревожил - то, с какой грубостью и презрением он относился к матери, следовавшей за ним по пятам.

— Малей, — начала Эм, положив ладонь ему на плечо, — я страдаю, видя, как ты обращаешься с Кале.

— Это мы обсуждать не будем, — отрезал помрачневший мальчик.

— Но что она сделала, чем заслужила? ..

— Я ведь уже говорил. По ее вине схватили деда, а потом и меня.

— Зачем ей это делать, зная, что накажут и ее?

— Из-за дурацких правил! — мальчик вскипел и рассек рукой воздух. — Она не может понять, дурная она и слабая! Я не имею к ней никакого отношения!

— Малей, послушай, но ты не можешь судить всех по себе. Редко кто может похвастаться твоей отвагой и решимостью…

— Думаешь, поболтаешь со мной, похвалишь, и это изменит ее содержимое? — проницательно отметил мальчик, прищурившись.

— Нет, я…

— Эй, Малёк! — окликнул его один из матросов. — Наверху помощь нужна!

— Иду!

Мальчик бросил на нее укоризненный взгляд и поспешил к лестнице, оставляя девушку в одиночестве. Эми повернулась, нашла глазами бедную напуганную женщину, прятавшуюся за бочками, и тяжело вздохнула.

Несмотря на формальное начало весны, ночь была холодной. Гидеон, не знавший, куда себя деть, шатался по заполненному световыми шарами кладбищу, рассматривал собравшихся, хмурился и потирал плечи, не решаясь ограничить себя лишним слоем одежды, который может стеснить движения, когда понадобится защитить девчонку. Здесь, как ему сказали, видели Эми в последний раз. Здесь же, благодаря ее усилиям, он обрел вторую жизнь. Долг, который невозможно отплатить. Он навернул еще один круг и подошел к той, которая занимала все оставшиеся после Эми мысли.

— Эй, тыковка, по-моему, все в сборе, как считаешь?

Вилена оторвала взгляд от поклажи и огляделась.

— Даже больше, чем нужно, — буркнула она, имея в виду тех, кто пришел с чародеями и ведунами.

— Я, по-твоему, тоже лишний? — спросил Гидеон, изображая обиду.

— Безусловно.

— Тогда я оскорбился…

— Если все получится, — перебила его Вилена изменившимся голосом, — то эта ночь войдет в историю чародейского мастерства. Благодаря выжившим, разумеется. То есть вам, лишним.

— Ты же говорила, что это относительно безопасно…

— Я солгала. Только никому не говори.

Ги похолодел, выпрямился. Он никогда не думал, что возвращение Эм может быть связано с гибелью участников, однако прервать это все равно не мог. Не хотел. Он глянул в сторону беловолосого ведьмака, обнаружил его на том же месте, в той же позе, с тем же мрачным осунувшимся лицом, и решил перестать анализировать. Будет, как будет. Сомнений в том, что Эм вернется, у него не было, но было беспокойство по поводу ее состояния.

Приготовления были закончены. Один за другим маги вышли, образовали круг. «Зачем я это делаю?» — в очередной раз сокрушенно вздохнула Филиппа Эйльхарт, вытянула руки и громко, властно объявила:

— Начали!

Эми утомилась вглядываться в розоватую поверхность воды и села на дощатый пол, прислонившись спиной к борту. Перед ней матросы и изгои в светлых грубых платьях обменивались мисками с «листьями». Они старались не смотреть друг на друга, подавленно молчали. Невольных гостей, как и Эм, мучила неизвестность, страх перед будущим. Куда они плывут? Что теперь будет?

«Надо было вернуться и найти Дидо», — подумала Эм с отчаянием, не желая верить откровениям Керра. Тоска по любимому, по дому, выедала ее изнутри, терзала. Рядом с ней сел Керр, ободряюще улыбнулся и потрепал ее по предплечью, но это не помогло.

— Боятся, — шепнул он девушке и указал на несчастных. Эм слабо кивнула. Еще бы, конечно, они боятся. Взгляды, которыми они провожали родной берег, говорили красноречивее любых слов.

Керр вздохнул, отыскал металлический предмет, похожий на большую ложку, и ударил ею о борт. Громкий звук привлек всеобщее внимание и еще больше напугал пассажиров. Но не матросов: те издали тихий радостный возглас, поддержали мерный стук, ритмично забарабанили о мачты и стены, захлопали в ладоши. Несколько человек из местных приволокли необычные загнутые струнные инструменты, и палуба заполнилась стуком и звуками. Изгои шарахнулись в стороны, закрыли уши, но Эм заинтересовал необычный спектакль. Ритм потихоньку проникал в нее, затягивал, а, когда матросы принялись плясать, дополняя музыку стуком ботинок, она даже вяло улыбнулась.