— Выбор за тобой, — равнодушно сказал ведьмак, слегка надавливая на смуглую кожу существа лезвием, — или оставляешь эту женщину в покое и проваливаешь из Боклера к чертям, или я сношу твою хорошенькую голову, ничуть не раскаиваясь в содеянном…
— Эмиель… — суккуб не смотрел на Геральта, и казалось не видел меча, приставленного к его горлу. — Мы же с тобой много лет…
— Я просил тебя оставить ее, — хрипло сказал Регис, поворачиваясь к демонице, он был очень бледен и взволнован, но черты лица его были прежними. — Я просил много раз, надеялся, что ты поймешь… за столько лет дружбы… Нет, я не стану мешать ведьмаку, если он решит убить тебя. Прости.
Вампир покачал головой и подошел к Дите:
— Сильно попало? — спросил он, обнимая женщину.
Дита нервно мотнула подбородком из стороны в сторону, уворачиваясь от его объятий:
— Геральт, не надо…
— Дита, она тебя чуть в лепешку не расшибла, — прорычал ведьмак, не отворачиваясь от распростертого на земле суккуба. — Поменяй свои гребаные приоритеты.
— Чужая просит за меня, — хрипло сказала демоница и рассмеялась. — Она не проживет долго, Эмиель, ты же знаешь… Если ее не подкосит болезнь или не убьет меч, то она начнет стареть и дряхлеть. А ты будешь искать меня, или такую же, как я… Убери клинок, ведьмак. Я оставлю ее, — горящие глаза существа обратились к Дите. — Лишу ее своего дара и уберусь отсюда. Что мне те несколько десятков лет, которые отведены ей?
Геральт отошел от суккуба на несколько шагов, но меча не спрятал, а остался стоять в напряженной позе, не сводя глаз с демоницы.
Существо встало, коснулось окровавленной шеи тонкими пальчиками и облизало их.
— Прощай, чужая, — изящно склонив головку сказал суккуб. — До свидания, Эмиель…
***
Возвращение в «Корво Бьянко» проходило почти в полной тишине. Крапчатую кобылу Диты вел в поводу Геральт, в то время как женщина сидела в седле буланого коня Региса перед вампиром. Грудь женщины сильно саднила, хотя Регис, наспех осмотревший ее посреди переломанного кустарника, заверил, что обошлось без трещин в костях и переломов. Падение заставило раны и ссадины на теле и руках женщины раскрыться и начать кровоточить с новой силой. Дита сидела, опершись о вампира и судорожно держалась за гриву коня, опасаясь, как бы не свалиться с него. Ведьмак тоже то и дело поводил плечами и поправлял повязку под курткой: швы на ране, полученной в Дун Тынне, разошлись.
— Регис, — резко окликнул вампира ведьмак, когда лошади выбрались на пыльную дорогу, ведущую к винодельне, — мне нужно хотя бы передохнуть, так что если у тебя есть еще сюрпризы для меня, то будь добр, сообщи их заранее.
— Уверяю тебя, друг мой, — отозвался Регис, — что с моей стороны больше неожиданностей не предвидится. Когда мы вернемся в «Корво Бьянко», я займусь вашими с Дитой ранами, а затем будете спокойно отдыхать… Во всяком случае, пока Детлафф не выполнит свое обещание…
— Есть идеи, как его выслеживать? — спросил ведьмак, заставляя Плотву замедлиться, дабы нагруженный двойной тяжестью буланый догнал ее.
— Ни единой…
— А что насчет того способа вызвать Детлаффа в нужное нам место? — Геральт вопросительно посмотрел на вампира.
— Полагаю, что будет разумнее сперва поговорить с Анной-Генриеттой и привезти Сианну в Тесхам Мутна. Только в крайнем случае я бы решился прибегнуть к тому методу, о котором говорил тебе ранее, — Регис перехватил поводья коня одной рукой, а второй бережно подхватил слегка сползшую в сторону Диту и помог ей укрепиться в седле.
Из-за пологого холма вынырнули очертания усадьбы, а до слуха троицы донеслись взволнованные голоса работников винодельни.
— Что еще за херня? — нахмурился Геральт, всматриваясь вперед. — У нас, похоже, гости…
— Гости? — Регис слегка приподнялся в стременах, чтобы разглядеть то, что взволновало ведьмака.
— Сейчас узнаем, — Геральт сильно ударил пятками в бока Плотвы и та сорвалась на галоп.
Вампир тоже понукнул буланого, крепче прижав к себе Диту, которая уже знала, кто поджидает их в « Корво Бьянко».
— А я утверждаю, что господина Геральта здесь нет! — Варнава-Базиль невозмутимо смотрел на приезжую компанию из-за стекол своих очков, скрестив руки на груди и всем своим видом демонстрируя, что в поместье незваные гости попадут только через его труп.
Позади дворецкого собрались работники винодельни, в основной своей массе — мужчины. Вилы, топоры, лопаты и несколько рогатин пока были опущены и смотрели в плитку, которой было вымощено подворье, но никто не сомневался, что если бы пришлось — все эти сельскохозяйственные орудия живо пошли бы в дело.
— Если вам угодно — ожидайте здесь, но без вооруженного эскорта, которому полагается убраться со двора незамедлительно. В противном случае нам придется обратиться к помощи гвардейцев, — королевское спокойствие Варнавы-Базиля резко контрастировала с вихрем эмоций, который выражал его собеседник.
Дита узнала широкую спину Круазеля задолго до того, как буланый конь Региса въехал во двор «Корво Бьянко». Великан что-то громогласно доказывал невозмутимому дворецкому, потрясал кулачищами, в то время, как сопровождавшая его тройка верховых недобро косилась на собравшихся за спиной управляющего работников.
— И что здесь происходит? — прежде чем задать вопрос, Геральт внимательно посмотрел на Диту и Региса.
Женщина в ужасе закрыла лицо руками, сообразив, что напрочь забыла предупредить ведьмака о своем новоиспеченном ухажере. Троица вооруженных людей, сопровождающих Круазеля, синхронно повернулась и воззрилась на Геральта, который, как ни в чем не бывало, спешился и передал поводья Плотвы и крапчатой мальчишке-конюху.
Круазель повернулся на каблуках своих высоких сапог, украшенных сверкающими шпорами, и уставился на пыльного с дороги ведьмака. Сам аристократ представлял собой впечатляющее зрелище: начищенный нагрудник сверкал в лучах солнца так, что смотреть было больно, на ярко-красном берете покачивались роскошные длинные перья, рукоять меча, вложенного в расписные ножны, переливалась разноцветными каменьями. Геральт и так, и эдак осмотрел рыжебородого гостя, а затем почесал подбородок и пошел в сторону дома.
— Стойте, сударь! — возопил Круазель, стоило ему понять, что его воинственный внешний вид не произвел на ведьмака впечатления.
— Ну? — Геральт обернулся и снова повел плечом, слегка придерживая повязку на досаждающей ему ране.
— Вы — Геральт из Ривии? — слегка растерянно спросил аристократ, впрочем стараясь не растерять всей своей важности.
— Ну, я… — Геральт посмотрел усталым взглядом за спину Круазеля, где Регис помогал спешиваться Дите, а потом снова обратился к Умберто. — Чего надо?
Круазель выпятил грудь, широко расставил ноги и громогласно заявил:
— Я, барон Умберто Круазель, прибыл биться с тобой не на жизнь, а на смерть за сердце и руку прекрасной дамы Диты фон Цигельмайер! В которую влюблен окончательно и бесповоротно!
Геральт снова посмотрел за спину аристократа, и женщина увидела, что он проговаривает про себя ее дивную «фамилию», слегка приподняв бровь.
— Диты? — спросил он у Умберто. — Руку и сердце? Да забирай… — ведьмак устало махнул рукой и повернулся к работникам, все это время молчаливо наблюдавшим за беседой господ. — Чего стали? Расходитесь…
Вот только опешившего Круазеля, который до сих пор не заметил ни Диту, ни Региса, замерших у ворот, такой исход разговора не устроил:
— Вы хотите сказать, что не намерены сражаться со мной?! — воскликнул он делая шаг по направлению к Геральту и натыкаясь на отважного Варнаву-Базиля заслонившего хозяина своей грудью.
— И не подумаю, — отозвался ведьмак уже от самой двери поместья. — Вот твоя ненаглядная Дита, барон Круазель, — Геральт кивком головы указал на женщину, прижавшуюся к Регису, — а вон и ее хахаль, который граф, путешествующий инкогнито, поэтому не может представиться своим истинным именем. Разбирайся с ними сам: хочешь дерись, хочешь мирись… Регис, — добавил ведьмак, взглянув на вампира, — не затягивай сильно. Боюсь придется перешивать то, что ты мне вчера подлатал…
