Не ожидавший такого эффекта маг создал портал и испарился, солдаты обратились в бегство, но у ящерицы были другие планы. Чего ж добру пропадать зря? Устроив себе перекус, дракон, не стесняясь, прокусывал доспехи, из которых лапой выковыривал свежеготовый труп и поедал, причмокивая.

— Саския, ты бы больше не сидела на диете, совсем уже озверела, — пробурчала я, пытаясь скрыться в темноте. Обойти такую махину будет не просто, а тусить в желудке дракона вместе с каэдвенцами — контрпродуктивно. От меня целый вагон пользы, и есть такого человека нельзя. Я — спортсменка, комсомолка и, наконец, просто красавица. К тому же, белка-летяга китайского фольклора может запросто мной подавиться, а Гринпис такого не простит.

Ругаясь на чем свет стоит, я не забывала бегать вокруг дракона кругами, вместе с последними выжившими — каэдвенцы было кинулись назад, но оказалось, что дракон, как в сказке, махнул хвостиком и проход завалило напрочь, а другой выход закрывал, собственно, сам позолоченный ящер. Не зная куда податься, мы наматывали круговой марафон, постоянно огибая дракона, словно предоставляя рептилии выбор, кого еще можно сожрать и в каком порядке.

Насытившись, дракон просто поймал последних из каэдвенцев и раздавил в своих лапищах. Меня немного обрызгало кровью, которую тут же пытаясь стереть, я размазала по лицу и одежде.

— А еще говорят, богатый внутренний мир, — фырчала я прямо на бегу. Если бы драконы могли улыбаться, то я бы решила, что этот просто ржал — такой забавной стала морда при виде моих примеров центробежной силы. Дракон стал втягиваться обратно и передо мной вновь предстала Саския, с вполне румяными щечками, но очень обеспокоенного внешнего вида.

— Ну, я по себе знаю, что в каждой женщине скрывается злобная фурия, — я изумленно присвистнула. — Но чтоб настолько?!

— Теперь ты знаешь главный мой секрет, — девушка опустила голову, тяжело вздохнув. — У меня не было выхода — нас бы убили.

— Чисто так, для общей информации, — я подняла один из факелов и махнула им в сторону выхода-входа. — Это ты чуть не поджарила меня во время осады замка Ла Валеттов?

— Я помогала Ариану, — девушка стыдливо отвернулась и последовала за мной. — Он восстал против тирании и того уродства, что она порождает. Я очень хорошо его понимаю, — она грустно опустила голову. — Такой союзник Вергену бы не помешал.

— Понимаешь, пока до ваших мест не доползет конституционная монархия, тирания всегда будет, — я вздохнула, мысленно вспоминая пары по политологии. — Да и потом тоже, только прикрытая. Тирания — единственная форма правления, которая всегда будет существовать. Это выгодно и народу, и тем, кто им командует. Тебя смущает, что Фольтест притеснял Старшие Народы? Но проблема-то не в правителе, а в головах людей ему подчиняющихся. Если бы народу что-то не нравилось в такой политике — они бы восстали, как это проходит у вас в Вергене. А в Темерии ты только разруху устроила и похерила власть просто ко всем чертям — потеряла союзника, и не факт, что вместо него приобретешь новых. А еще сколько народу ты погубила, можешь представить? Какая разница для мёртвых, сирот и бездомных, во имя чего творился произвол и разрушения — во имя тоталитаризма или во имя священной демократии и либерализма?

Увидев, что слова совсем добили настрой девушки, я и сама расстроилась. Я ласково задела ее плечо и ободряюще похлопала. Воительница подняла голову и сквозь выступившие слезы улыбнулась одними только губами — бездонные глаза девы из Аэдирна были полны пустоты.

— Извини, что-то я разошлась, — пробурчала я примирительно. — Зато теперь понятно, как ты выжила после такого отравления. А все мне — Филиппа — великая чародейка, — я пропищала, изображая Лютика после попойки. — А на деле, сила в тебе — доза явно не рассчитана на дракона, — я потянула девушку за ладонь дальше. — Кто еще знает об этом твоем оборотничестве?

— Детмольд, — обреченно ответила Саския.

— Кто?

— Тот маг, с которым ты сражалась, — пояснила она. — Еще Йорвет. Он даже целую сказку придумал про «убийцу дракона». Он считает, что людям сейчас необходим подобный герой. А герою нужна подобная легенда. И он прав.

— Может полетаешь на свободе? — с надеждой спросила я. — Первая авиация в вашем мире — даже Хенсельту не устоять. Главное, метко плюнуть в него, типа ракеты Воздух-Земля.

— Я думала об этом, — кивнула девушка. — Но что случиться с Верхним Аэдирном потом? Когда пыль от битвы рассеется? Ты не догадываешься, как люди относятся к оборотням. От меня откажутся и некому будет вести людей.

— Ты там вроде строишь государство без предрассудков? — я фыркнула. — Я поняла. Ты боишься, что раскол тут же пойдет изнутри города? Мудро, конечно, ничего не скажешь, — я попыталась дыханием убрать прядь, упавшую на очки. — Краснолюды, эльфы и люди под одним знаменем. Даже скояʼтаэли стоят тут плечом к плечу вместе со всеми, не считая безграничного обожания их командира к тебе. Я никому не скажу, что ты —дракон, может, кроме Геральта — тут у нас нет секретов, а он парень не из болтливых.

— Хорошо, — согласилась Саския. — Главное, быстрее выбраться на поверхность. Хенсельту уже донесли, что он сражается не с кучкой ополченцев…

— И все-таки какая ударная сила пропадает, — присвистнула я, открывая дверь наружу.

Солнце резко садануло в глаза — из почти кромешной тьмы на свет божий выбираться не всегда приятно. Глаза сразу заболели, и мы вдвоем стояли и просто пытались проморгаться. Гребаная погода выкидывала все новые финты — теперь на небе снова не было ни облачка, только бесконечная голубизна — как будто кто-то пролил краску.

На выходе нас уже ждали — Золтан и Геральт, но деликатно дали прийти в себя, не спрашивая, что произошло. Ведьмак только мрачно посмотрел на кровь, которая живописно размазалась по мне, но осознав, что она чья-то чужая и вообще не имеет со мной ничего общего, от комментариев воздержался. Комментарий к Глава 18. Часть 1. Грустная философия, парочка действительно гениальных идей и первая в этом мире авиация *No pasarán! – с испанского “Они не пройдут”, амиго.

====== Глава 18. Часть 2. Очень скорая помощь. ======

— Что случилось, Золтан? — Саския накинула на себя вновь командирский вид.

— Вот-вот начнётся веселье, — рапортовал краснолюд, нелепо отдавая честь. — Пастух Хенсельт лично поведет свой табун.

— Не шуми, с ним мы разберемся, — кивнула Саския. — Что-то еще?

— А еще у нас незваные гости, — краснолюд рукой указал в сторону стены. — Два тролля… Один, наверное, она, — Золтан замялся, поскреб бороду. — Страшная, как говно из-под снега, зато с сиськами. Надо было видеть рожи наших, когда эти два шкафа вылезли на площадь.

— Понятие красоты субъективно, — стало обидно за очаровательную парочку моих знакомых, столь близкую по духу.

— То-то и оно, как пришли — сразу понял, что твоя компания, — ухмыльнулся друг. — Чужая — хорошая, Чужая — жалеет. Где ты только их берешь всех?

— Места надо знать, — таинственно кивнула я, удивленная новостями. Я-то думала, что реликтовая семейная пара, как минимум, в обиде на меня из-за выходки Йорвета. — Не, ну, а чо? Мы же строим равноправное государство — чем тролль хуже меня? Подумаешь, воняет, так его ж отмыть можно…

— Как разошлась весть, что Хенсельт будет сам командовать армией, — вставил ведьмак. — У ополчения исчез запал к бою.

Все замолчали. Саския задумчиво смотрела куда-то вдаль, Геральт и Золтан переглядывались, в глазах у друзей читался немой вопрос: «Что будем делать?», я чесала ногу ногой. Все как обычно.

Надо произнести пламенную речь, вдохновить людей — если воины заранее согласны сдаться, пусть лучше просто ложатся под стрелы. Сомневаюсь, что Хенсельт оставит от Вергена что-то, кроме воспоминаний и может, парочки строений, в качестве назидания потомкам, мол, не связывайтесь с Великим Единорогом и все-такое прочее.

Вот только, речь должна произносить не я, а главная жаба в нашем болоте — Аэдирнская Дева. Но я еще буквально десять минут назад обвинила её в жестокости — как всегда не вовремя — что Саския теперь скажет?