Как приятно порой прошвырнуться по тропинкам леса. Вокруг — только первозданная природа. Это отдельный мир внутри мира, полный своей собственной жизни и своих законов. Воздух наполнен запахом травы и разогретой древесины. Листья шуршат, создавая особенную музыку, в которую вливаются трели птиц и звук недалеко протекающего ручья, разливая приятную мелодию. На дереве, пробиваясь сквозь густые зеленые заросли, играет солнце своими лучиками. Всё здесь наполняет естественная, первобытная гармония, в которой нет места человеку. Он может только испортить её, как портит собственные дома.

Рядом с дорогой растет земляника. Для меня это почти чудо: привыкшая к большим индустриальным городам, где по обочинам может расти только отрава, я почти не видела настоящего леса до момента изгнания. Это был один из тех не многих плюсом моего заключения — возможность чувствовать красоту природы.

Я действительно вышла к мосту, который был разрушен почти в хлам. Кто-то очень постарался, прямо-таки камня на камне не оставил, одно только основание. Хорошо.

Седрик сказал повернуть на… куда? Вот, блин.

С помощью известного метода «научного тыка», я решила спуститься справа. Река уже была видна и если я не найду корабль здесь, значит просто смогу подняться выше по реке. Течение не особенно буйное, так что это не должно стать проблемой. Прыгая с уступа на уступ, словно горный баран я, наконец, добралась до потока, который больше походил почти застоявшееся неглубокое болото. Огляделась. Корабля нет. Значит не здесь. Думаю, если я обогну скалу…

— Ой, мама! — услышала я свой собственный вопль, прежде чем сообразила что-нибудь на счет реальной опасности.

Надо мной возвышалось здоровенная синяя громадина с белой мордой, которая издавала странные звуки, грозно двигалась и угрожающе рычала. Как-то Геральт сказал мне: «Если это синее, здоровое и разговаривает, значит это — тролль».

— Нет ходить. Будет водка — будет ходить, — категорично сообщила мне громадина и для большего эффекта погрозила дубиной.

Водка? Что сегодня за день такой?! Одни пьяные на моем пути. Может, это намек небес на то, что пора бы заканчивать карьеру дегустатора-алкаша? Я же девушка, мне оболтусов рожать, а так… троллями родятся, что мне потом с ними делать? Отправить чинить мосты?

— Водка? Ты что, пьешь? Один? Ты знаешь, что пить одному — верный путь к алкоголизму? — я решила, что стоит его заболтать и попытаться вернуться к развилке, и больше никогда не спускаться к этой части реки.

— Нет — водка, нет — ходить, — твердо заявил тролль. — Водка — хорошо. Голова — больно, разум — не больно.

— Слушай, может, у тебя что-то случилось? — на самом деле мне пофигу, что у него стряслось, но, пока я отступаю, надо как-то его отвлечь. — Просто так ты бы не стал водку пить, верно?

Тролль опустился на камень и неожиданно заревел. Тон этих всхлипов и стенаний больше походил на звуки, издаваемые пенопластом, если им провести по стеклу, помноженные на гудок лайнера. Монстр буквально заливался слезами, грозя притоку дополнительной водонагрузкой. Наверное, если он будет плакать лежа, то запросто утонет в своих же слезах.

— Бабу мою убивали, — донеслось через хлюпанье. — Хорошая была. Мясо готовила.

— Как это убили? Кто? — мысленно я даже восхитилась храбрецам, которые сюда сунулись.

Геральт как-то упоминал, что у троллих куда более скверный нрав, да и в целом они очень сварливые. Такой лучше не попадаться лишний раз, особенно в месячные или что у них там вместо этого — может запросто убить под горячую руку. Да и питаются эти исполины отнюдь не зайчиками, что тоже не добавляло им приветливости в отношении людей. С едой нет смысла договариваться. Еду нужно есть. Такие вот простые правила выживания для тролля. Еще Геральт как-то говорил, что, не смотря ни на что, ведьмачий кодекс разрешает отправлять в мир иной этих прекрасных представителей фауны только в самых крайних случаях. Они все-таки обладают, пусть и почти детским, но сознанием, которое иногда можно обернуть в свою пользу.

— Не знаю, — вновь всхлипнул тролль. — Сидел на мосту. Пошел к логову. Мясом не пахнет. Баба лежит. Без голова. Надо пить. В корчму не идти — люди убьют.

Тролль вновь разрыдался, разгоняя округу своими могучими стенаниями, превышающими звуковую норму на пару сотен децибел. Он даже оглушил рыбу — одну сразу же прибило к берегу вверх брюшком.

— Ну-ну, — я рискнула постучать его по плечу, успокаивая. — Я могу поискать того, кто ее убил. Хочешь?

— Хочу.

— А пить бросишь?

— Брошу, — кивнул тролль, вытирая тыльной стороной руки слезы, но тут же решил возразить, сильно усомнившись в моих способностях: — Не найдешь.

— У меня здесь куча друзей. Вместе что-нибудь сообразим, — я старалась утешить тролля. Даже самому большому и злобному созданию на планете, порой, необходима дружеская поддержка и жилетка для соплей. Тем более в такой не простой период жизни, когда убили дорогого тебе…как бы это правильно сказать…друга сердца, допустим. Тролль же явно был парнем одиноким и, кроме как своей женщины, возможно, ни с кем не общался. Синекожий высморкался в платок, размером с добрую скатерть.

— Аника, — сверху раздался недовольный голос Геральта. — Это ты там?

— Мне пора, тролль, — я снова похлопала его по мускулам и стала отходить от него спиной вперед. — Увидимся.

Я начала взбираться обратно наверх. Это оказалось гораздо труднее, чем спускаться. В некоторых местах ступеньки, сложенные матерью природой, доходили до груди по высоте. Пришлось немного попотеть и заняться подтягиваниями. Благодаря ведьмаку и вечным приключениям я всегда находила способ потренировать ту или иную группу мышц. Только вот жрала я все равно больше.

Геральт ждал меня, опираясь на какое-то странное строение, по виду напоминающее биотуалет. Лицо его было крайне сердитым.

— Что ты тут делаешь?

— Шел к троллю. Он должен починить мост или мне придется его убить, — ответил ведьмак и изогнул бровь, вопрошая: — А ты?

— Вообще, я шла посмотреть на корабль, который недавно разрушил кейран, но немного свернула не туда, и мне довелось поговорить с этим парнем, — я указала на громадную синявку, который, с крайне скорбным выражением лица, кидала валуны в воду, создавая блинчики размером с воронку от атомной бомбы. Брызги долетали даже до нас, но бедняга-вдовец только вздыхал и вновь кидал валуны.

— И что он сказал?

— У него убили жену, от одиночества и тоски он пьет без просыху. Требует плату за переход в виде водки, — до меня стала доходить комичность ситуации, и я не смогла сдержать смеха. Тролль, который пьет, дабы заглушить свою тоску по любимой бабе. Люди и чудовища не так уж сильно различаются.

— Серьезно? — брови ведьмака от удивления поползли вверх. — И кто же рискнул сунуться в их логово?

— Не знаю, но он обещал бросить это пагубное дело, если мы найдем убийц. Слушай, если мне не сюда, то вверх, — указала я направление, противоположное логову синего монстра. Это был небольшой, но весьма крутой пригорок с узенькой, но не заросшей тропой. — Похоже, что там можно найти что-то о естественной среде обитания этого сборища тентаклей, которое так отчаянно жаждет прихлопнуть коллега нашей Трисс. Ты со мной?

— Определенно, — ведьмак пошел чуть впереди, разглядывая свежие следы на земле.

Поднимаясь по тропке, я рассказала ему, что узнала от Седрика. Геральт только кивал, усваивая информацию. Потом мы незаметно для себя перешли на обсуждение тролля. Если найдем тех, кто убил его жену — тролль согласиться починить мост и нам заплатят даже больше, чем если его просто кокнуть. И кодекс не нарушим, и денег больше выйдет — сплошные плюсы.

Правда, разговор немного ушел в еще одно русло — о похожести. Что есть определение «чудовища»? Тролль, как и многие осознающие себя создания, сильно страдает, а значит, обладает эмоциями, схожими с человеческими. Кто знает, возможно, если бы расплодились те же прекрасные синие громадины больше, чем люди — смогли бы они потеснить нас так же, как мы тесним Старшие Народы в борьбе за территорию и ресурсы? Если этот красавчик так любил свою бабу, то он уже намного умнее и лучше пьяного кмета, колотящего жену и детишек просто так, потехи ради.