— По ту сторону города есть поросшая лесом долина, — Йорвет указал куда-то в перспективные дали. — Когда-то в ней было полно зверья, а теперь она мертва. Через нее в город и приехали королевские посольства. Поэтому мы ее и обошли.

— Так что там, кроме гор, убило вранов? — я нашла глазами одну из, видимо, вранских статуй, изображающей некого рептилоида. Вот уж радость параноиков, которые верят в тайное правительство. Они ж натурально похожи на тех самых разумных рептилий, которые, по мнению разных сумрачных гениев, тайно правят миром на ровне с евреями и масонами. Вот откуда ноги-то растут! Не из попы, а из древних цивилизаций! Может, у нас тоже такие есть, прячутся себе там, живут скромно, не дают покоя всяким шизофреникам.

— Шли годы, климат менялся, становилось холоднее и еды у вранов оставалось все меньше, — Йорвет прошел вперед, поведывая нам историю самым будничным голосом преподавателя на последней паре, когда хочется уже всех отпустить, но еще рано и надо чем-то студентов занять: — Их охотники начали спускаться в долину, где уже появились первые люди. А вместе с ними — дизентерия, тиф, воспаление легких. Враны начали болеть.

— Как всегда, во всем виноваты люди, — буркнула я под нос. — Не слабая иммунная система, ни бактерии, а именно люди.

— Они пытались спастись разными способами, — продолжал эльф. — Построили акведук и систему канализации, вроде эльфских, — ага, а разве враны не были первыми? Может именно эльфы стащили идею у вранов? Ну, не могу я признать, что эльфы светленькие и чистенькие, вот хоть убей. — Но становилось все холоднее, и часть года стоки были во льду. Когда пришли эльфы, город был мертв. Aen Seidhe отстроили его заново, вернули этому месту прежнюю красоту. А потом, через много лет, пришли люди, — Йорвет указал на обломки какой-то башни. — Маршал Раупеннэк доказал, что его армия смертоносней любой болезни. Он напал ночью и перебил всех жителей города, — тут его голос сделался очень горестным, да так, что даже мне стало немного стыдно за этого самого маршала. — Большинство семей погибли в своих домах. Пожары продолжались несколько дней.

— Дракон может превратить город в склеп намного быстрее, — заметила я. Мы подошли к какой-то стене, через которую мужчины просто, не особенно запариваясь сначала перекидали все наши пожитки, потом Йорвет преодолел ее в один мах, а Геральт отправил меня следом, слегка подкинув. Приземлилась я удачно, но мимо. Оказавшись на земле и потерев свой зад, я едва избежала надвигающегося сверху ведьмака, в одну секунду преодолев сверхзвуковой барьер и оказавшись на пару метров впереди остальных, за что чуть не поплатилась новым падением. Под нами открылась площадка, устланная когда-то отделочным камнем. Похоже, мы вошли в город.

Призывая нас умолкнуть, Йорвет проскользнул вниз, и на пару минут скрылся из зоны видимости. Вернувшись он тихо позвал нас, принял на себя рюкзаки. Я оказалась на вполне цивилизованной земле, некогда служившей полом. Все-таки это уже лучше, чем сплошные тропки под ногами. Я индустриальный житель, а не лесной. Мне подавай асфальт, уют центрального отопления и нормальный унитаз, который спускает воду. И пусть тут с этим проблемы, иметь крышу над головой не тряпичную, а вполне нормальную. тоже не плохо. Особенно, если под этой крышей есть все четыре стены, бадья и кровать. Для средних веков и такое бытовое счастье сойдет.

— Это какие-то предместья, — прошептал лидер скояʼтаэлей. — Думаю, нам нужны центральные кварталы. Идем.

Накинув свое походное снаряжение (так как все запасы съедены, я одна бегала налегке), мы стали пробираться вдоль лабиринта некогда многоквартирного дома. Комнаты располагались очень странно — как в общаге коридорного типа, когда есть один большой коридор и куча присосавшихся к нему комнат. Медальон ведьмака еле заметно трясся, но с каждым нашим шагом амплитуда его колебаний подозрительно увеличивалась. Не только я это заметила и в какой раз мои мужчины достали свое оружие, отодвигая меня назад. А вдруг во мне проснулся Героизм? Совсем не считаются с моими чувствами.

Мы вышли в большую комнату, в которой крыша отсутствовала напрочь. Зато, в большом количестве здесь находились ожившие статуи, напоминавшие те, что стоят на башнях Нотр-Дама, охраняя покой Парижа. «Если это каменное, с крыльями и нападает не раздумывая — это горгулья» — всплыл в сознании очередной поучительный совет ведьмака, позволявший на протяжении всего времени моего пребывания идентифицировать чудовищ. Первые из горгулий с оглушающим грохотом приземлились около Геральта. Ему на помощь ринулся и эльф, но не все так просто в этом мире. Особенно не заморачиваясь, каменная творюга с размаху зарядила эльфу по животу, да так, что я кажется услышала треск ребер ушастого. Ух, не зря я ненавижу эти гребаные камни.

Кидаться на подмогу любимому я, правда, не спешила. От меня будет больше пользы, если я не буду мешать. Йорвет поднялся на ноги и прицельно кинул к лапам обидчицы бомбу, от чего создание разлетелось на куски. Причем, не понятно, как это вышло. Та горгулья, с которой разобрался Геральт, тоже не хило рванула, задевая тем, что от нее осталось, ведьмака. Белый Волк выругался, но продолжил бой, который временно казался неравным — один из немногих эпизодов на моей памяти, когда борьба с чудовищами дается ведьмаку достаточно трудно. Лавируя между тварями, перекатываясь и прыгая, как укушенный саранчой кузнечик, Геральт скорее сейчас отбивался, чем атаковал. Йорвета тоже почти прижали к стенке, а его запас взрывных веществ явно подходил к концу. Что-то надо предпринять, определенно. Давай, сознание, ты в такие моменты очень любишь работать в интенсивном режиме, жги уже.

Напрягая мозг и переживая за близких, я не заметила, как со спины ко мне подлетела еще одна красавица из рода каменных. Уже когда она почти приземлилась, я отразила, что сама себя загнала в ловушку — выходов было ноль — кидаться на поле боя, или в объятия милейшей твари. Я стала медленно отступать, решая, куда податься:

— Эй, я в фонд охраны редких животных членские взносы плачу! — немного возмущенно сказала я, надеясь не понятно на что. Горгулья оскалилась, демонстрируя внушительный набор зубов на радость всем стоматологам и продолжила свои наступления на мою персоналию. — Ой! — только и успела пискнуть я, когда живая статуя, наконец, созрела для прыжка. Меня окинуло каменной крошкой и пылью. Открыв глаза, я могла лицезреть горстку дымящегося камня там, где, вроде-как, только что находилась горгулья и мерцающий защитный щит. Ах, да. В склепе было тоже самое! Когда я научусь приглядывать за тылами?

Я кинулась бегать по площадке кругами. Вовремя этот щит вылез! Теперь, главное, чтобы не отключился сам, в не подходящий момент, а от него можно такое ожидать. Поле было не маленького формата, от меня оно описывало идеальный круг в радиусе метра. Не привыкнув к таким своим габаритам (никогда не планировала так разожраться!), я все же старалась не задеть в своем марафоне никого из спутников. Едва касаясь каменных барышень, щит просто их распылял, создавая живописные горки мелкодроблёного булыжника.

Теперь, впервые в своей жизни, Геральт предпочел покурить в сторонке, а Йорвет, еще не знающий о новых свойствах (как-то я забыла ему об этом рассказать), сначала было с сунулся ко мне, за что был предупреждающе отброшен щитом в сторону. Уверена, это поле состоит сплошь из флюидов — такие же вредные как я, и размера, как внутренне состояние — большущие. Закончив разборки, оставив после себя много пыли и дорогу из горочек камня, я коснулась рукой Своего Сердца, призывая медальон спрятать свои коготки. Поле резко распалось на осколки и растворилось в земле.

— Что. Это. Было? — делая паузу после каждого слова, грозно вопросил Йорвет, отряхивая штаны.

— Если б мы сами знали, — развел руками ведьмак. Вид у него тоже был крайне озадаченный, друг не ожидал таких действий. Правда, я и сама не ведала, но, почему бы не воспользоваться ситуацией, раз у медальона проявились такие способности? Геральт выжидающе посмотрел на меня, требуя объяснений.