Квен загудел и замерцал в ту самую секунду, когда удар чудовищной силы пришелся по защитному барьеру. Гулкий звон эхом прошелся по сводам пещеры, и новый удар заставил Кирилла впечататься всем телом в стену, подмяв под собой сгнившие доски неизвестно откуда взявшихся здесь стеллажей для ящиков и бочек.

Юноша ощутил, как захрустели под ним кости тех, кто навечно остался здесь — неприкаянные и забытые теми, кто забывать их не должен был. Он словно ощутил все те муки, через которые проходили дети, чьи кости теперь разбросаны по всей этой долине.

Их ярость, боль и сомнения смешались с его собственной злостью, переворачивая сознание с ног на голову. Великан медленно шел вперед, словно уже предчувствуя свою победу.

«Они должны заплатить».

Тихий шепот проник в сознание, пробуя его на прочность, прощупывая каждый сантиметр.

«Я не хотел всего этого… Не хотел находиться здесь. Почему мне не оставили выбора?!» «Я умираю?»

Кирилл стиснул зубы и встряхнул головой, изо всех сил стараясь прогнать наваждение прочь.

«Я не помню ее лица. Они всё у нас отняли!»

«Эти кости… они мои?»

Какофония всевозможных голосов ударила по сознанию, прорвалась, словно ураган или цунами, за преграды самообладания, перемалывая в прах все попытки и стремление отгородиться от ужасных картин, развернувшихся перед глазами. Десятки лиц, сотни голосов смешались в один тугой комок расплавленной магмы из криков о помощи.

«Почему я?! Останься с нами! Они всё забыли! Они не должны были нас забывать!»

Чудовищный крик, полный боли, отчаяния и ненависти захлестнул разум изнутри, и Кирилл не выдержал. Вцепился пальцами в пропитанные кровью и грязью волосы и закричал отчаянно и дико, словно желая разделить их боль и одиночество, не в силах больше делить своё сознание с нескончаемым потоком боли детей, что никогда больше не смогут увидеть лучи восходящего солнца над величественными горами Каэр Морхена.

Цитадель, которая должна была стать их домом, стала лишь последним шагом навстречу смерти.

Синее свечение мощной волной первобытной стихии вырвалось наружу, и медальон на груди запылал адским пламенем, словно усиливая эффект магии в несколько раз. Волна Аарда обрушилась на своды пещеры, громовым грохотом промчалась по коридорам и вырвалась наружу, утонув в волнах прибрежного озера. Земля затряслась и свисающие с потолка сталактиты с жутким скрежетом устремились вниз, разбиваясь вдребезги. Рёв циклопа утонул в страшном гуле землетрясения, чьё эхо пронеслось по окрестностям пещеры, раскатистыми ударами растворяясь во тьме ночи.

***

Новиград утопал в сумерках неумолимо приближающегося вечера. Холодный промозглый ветер дул со стороны Понтара, разбивая волны реки о прибрежные скалы Храмового острова. Ярко-алый луч заходящего солнца окрасил облака в кровавый оттенок и медленно погас, растворившись у кромки горизонта там, где великая река воссоединялась с бескрайним морем.

Высокий худощавый стражник прошёл вдоль портовых лавок и замер в переулке двух улочек. Он переступил с ноги на ногу и неуверенно потянулся рукой к рукояти меча, словно опасаясь неожиданного удара в спину. Маленькие глаза на вытянутом лице, обрамленном плешивой бородкой, со страхом смотрели в тени, которыми был наполнен закоулок.

— Ты выполнил моё поручение? — низкий голос прошелестел совсем рядом со стражником, и тот невольно сглотнул, увидев перед собой внезапно появившуюся фигуру заказчика. — И где записка с ответом?

— Всё выполнил, как вы и велели, милсдарь, — плешивый не увидел, как презрительно скривилось под капюшоном лицо незнакомца. — Я могу идти?

— Угу, — пробормотал мужчина, пряча записку в нагрудный карман плаща. Он усмехнулся, заметив напряжение в фигуре стражника. — Катись, пока цел, Кор. Плату свою ты уже получил. Не заставляй меня жалеть о своей щедрости.

Мужичок вздрогнул и наигранно-почтительно склонил голову, поспешив скрыться с глаз долой.

— Чаровник хренов, — злобно проворчал стражник, исчезая за поворотом главной улицы.

Незнакомец прошагал вдоль переулка и сморщился, уловив не самые приятные запахи рвоты пьянчуг, рыбы и всего того, чем славятся богом забытые городские районы этих варварских земель. Он застыл у стены и достал из-за пазухи запечатанный конверт. При свете факелов расправил небольшой прямоугольник пергамента и всмотрелся в криво выведенные буквы.

«Твоя просьба безумна. Ты знаешь об этом? Одно лишь неаккуратно произнесённое слово сулит мне проблемы гигантского масштаба. А то золото, что ты мне заплатил, не сможет спасти мою голову от меча наёмного убийцы. В письме не буду говорить прямо. Но твои подозрения оказались верными. Я не смог проследить за ними, но след оборвался у границ Каэдвена. А оттуда можно затеряться сразу в нескольких направлениях. Я всё еще проверяю парочку зацепок, но с уверенностью могу сказать, что он жив и здоров. Его кто-то усиленно оберегает и так заметает следы, словно человека вообще не существовало. Сегодня встречаюсь с информатором, жди скорого ответа. И не вздумай совать свой нос в эту крепость. Ты даже не догадываешься, кому можешь перейти дорогу. Если уже не перешёл…»

Мужчина хмыкнул и поднес пергамент к пылающему факелу, отдавая бумагу на съедение огню. Жёлтые язычки пламени с жадностью устремились вверх по кривым строчкам из букв, превращая слова в пепел.

— Интересно, очень интересно, — пробормотал незнакомец, раздумывая над своим следующим шагом. — Кто-то ведёт со мной двойную игру. Ценность объекта известна не только мне одному, и из этого следует вывод, что нож в спину может прилететь откуда угодно. Но обратной дороги уже нет. Плата получена. Неизвестно, каким получится итоговый результат всей этой авантюры.

Он вздохнул и направился вдоль улиц, надеясь, что сможет прожить ещё несколько дней без риска для собственной жизни.

***

— Трисс! — отчаянный крик Геральта вывел девушку из раздумий, и она подскочила на месте, когда тяжёлая дубовая дверь с грохотом впечаталась в стену. Эскель вбежал в зал и бросился к столу, одним движением руки смахнув с него посуду и прочую скудную утварь. — Трисс!

Ведьмак едва ли не одним рывком преодолел пространство между столом и дверью. Чародейка рванула к нему, заметив на его руках чьё-то безвольно повисшее тело. «Совсем ещё мальчишка», — пронеслась в её голове мысль, когда она увидела перед собой изломанное тело юноши. Грязная одежда, насквозь пропитанная кровью и бог знает чем ещё, висела клочьями, открывая её взору кровоточащие раны.

Магичка коснулась век мальчишки, всматриваясь в зрачки.

— Мутаций нет? Горячую воду и чистые тряпки мне. Весемир, у вас ведь должны быть лечебные мази, от которых он не умрёт через несколько минут после применения? Они мне будут нужны. А теперь все вон. Мне нужно свободное пространство. Лучше вообще выйдите прочь отсюда.

Мягкое голубоватое свечение окутало руки чародейки, и та закрыла глаза, словно проваливаясь в транс.

Геральт обернулся, подавив в себе порыв остаться в комнате. Что бы было, не появись она здесь именно сегодня? Смогли бы они спасти мальчика собственными силами? Ведьмак не знал ответа на этот вопрос. Но был рад тому, что чародейка избавила их от крайних мер, после которых Кирилл бы возненавидел их всех. И стоила ли бы спасённая жизнь той цены, которую ему пришлось бы заплатить?

***

— Уже несколько часов прошло, — пробормотал Ламберт, бездумно уставившись в потолок над головой. — Это всегда занимает столько времени? Она его там заново лепит?

— Ты видел прекрасно, из-под какой груды камней его пришлось вытаскивать, — ответил Эскель, покачав головой. — Невероятно, что он всё ещё был жив и что вообще не испустил дух по пути в крепость. Не удивительно, что Трисс возится с ним столько времени.

Весемир поднялся со своего места и подошёл к Геральту, по-дружески хлопнув его по плечу. Старый ведьмак задумчиво вздохнул и бросил взгляд на винтовую лестницу, что вела в жилые комнаты.

— Ты бы поговорил с ней. Она ведь ещё маленькая и глупая. Горячая кровь бурлит, вот и наделала глупостей. Не могла же она знать, чем всё это закончится.