========== Deus Ex Machinae (Адам) ==========

Адам не испытывал физической потребности в кофе. Шариф позаботился о том, чтобы его лучшему сотруднику вживили передовую разработку — имплантат, стимулирующий нервную систему впрыскиванием адреналина сразу, лишь только Адам протирал глаза ото сна. Блаженное потягивание навсегда осталось в прошлом, а на смену ему пришли учащенное сердцебиение и расширенные зрачки. По мнению шефа, начальник службы безопасности Шариф Индастриз не мог позволить себе такую низменную биологическую роскошь, как сонливость.

Однако это не помешало Адаму оставаться верным своему утреннему ритуалу: кружка черного кофе, достаточно крепкого, чтобы заставить даже мертвого восстать из могилы, и сигарета Royal Hellhounds (хотя стоило Адаму сделать первую затяжку – и фильтры в легких уничтожали табак, справедливо принимая его за внешнюю угрозу). Эти действия помогали ему снова почувствовать себя человеком из капризной, требующей своих сиюминутных удовольствий плоти, а не цельнометаллической оболочкой.

Завершающей частью ритуала был ленивый беглый просмотр кричащих заголовков The Midnight Sun. Адам откинулся на спинку кожаного кресла — сигаретный дым мешал ему видеть написанное на экране. Зрительный модуль беспрекословно подчинился команде отфильтровать помехи. Несмотря на десятки лет технологического прогресса, сделавшего технику невидимой и неслышимой, вентилятор компьютера все еще приятно жужжал.

«Акции Шариф Индастрис — беспрецедентный рекорд по итогам результатов первого квартала! Продолжится ли ралли?»

Бла, бла, бла. Настоящую прибыль из любого резкого скачка акций извлекут только Шариф и его приближенные, всем остальным придется довольствоваться объедками с барского стола. Адам моргнул — переключить. На экране послушно появилась следующая новость.

«Сенатор Хэрри Джазерс обеспокоен черными вертолетами. Что на самом деле скрывает правительство?»

Не задавайте вопросы, на которые вы не хотите знать ответа. Если черные вертолеты — это все, что беспокоит сенатора Джазерса, то августейший давно не выходил на улицы Детройта. Город превратился в гигантский рассадник заразы, кишащий паразитами, бациллами и сплетнями.

«Загадочная телеведущая Элиза Кассан — все, что вы хотели знать, но боялись спросить!»

Достаточно. Адам и сам не знал, какого откровения он ждал от изрядно пожелтевшей The Midnight Sun и сделал большой глоток. На вкус кофе был недостаточно горьким, но Адам брезговал изменять реакцию вкусовых рецепторов для создания имитации желаемого — он бессознательно тянулся к настоящим, ничем не измененным вкусам и запахам.

Они олицетворяли для Адама что-то неуловимо человеческое, что-то, что у него так бесцеремонно, прикрываясь «его же благом», отнял Шариф — один из тех людей, которые с удовольствием примеряли на себя личину спасителя, не утруждая себя выяснениями, хочет ли спасаемый быть спасенным. Размытые наркозом воспоминания о механических иглах заставили Адама поежиться.

Количество занятий, которыми можно без угрызений совести отсрочить начало рабочего дня, весьма ограничено. Сигарета дотлела почти до фильтра и была отправлена в утиль. Пройдет переработку и вернется к Адаму точно такой же — идеально безотходное производство.

Черная блестящая поверхность стола была покрыта паутиной мельчайших царапин. Адам представил себе бесконечное число случайных прикосновений, потребовавшихся для того, чтобы создать подобный узор жизни.

Экран монитора резко погас. В ту же секунду перестал жужжать вентилятор и мигать красный значок на кофеварке. Адам задумчиво уставился на черный квадрат, оценивая новую интерпретацию современного искусства.

В штабе Шариф Индастриз, где круглосуточно царила какофония электронных и человеческих звуков, стало подозрительно тихо. До первого раздосадованного возгласа в оупен-спейсе, слышного через приоткрытую дверь кабинета: «Что за дерьмо? Короткое замыкание, что ли?!».

Предположение было логичным, но крайне маловероятным. В штаб-квартире располагалась святая святых компании — научно-исследовательский центр, по совместительству лаборатория. Шариф вложил немалые деньги, чтобы работа серверов была бесперебойной и точной, как швейцарские часы.

Сбой системы обошелся бы компании гораздо дороже, будь утеряна хотя бы толика информации в массивах данных. Адам мысленно пожелал Притчарду воспользоваться всеобщим замешательством, чтобы убежать в сторону Латинской Америки и скрыться в джунглях Амазонии.

Если уж такому форс-мажору и суждено было случиться, он ни в коем разе не должен был продлиться больше пяти секунд. После этого должны были включиться запасные генераторы, и все вернулось бы на круги своя.

Пять, четыре, три, два, один. Пронзительная электрическая тишина. Всё бывает беспрецедентным, пока не случится впервые.

Ствол «Зенита» сам лег в механическую руку. Адам попытался соединиться с корпоративным чатом отдела безопасности, который в обычное время стоял в беззвучном режиме, чтобы не раздражать слух постоянными безвкусными шутками. Перед глазами всплыло сообщение о критической ошибке связи. Попытка связаться с Притчардом напрямую окончилась тем же.

Дженсен отправил в утиль версию о коротком замыкании — корпоративный чат никак не связан с основными источниками питания. Если попытка связаться с Фрэнком провалилась, то механический перебор возможных сценариев оставил вероятным только один возможный: электромагнитная бомба. Попытка саботажа, корпоративный шпионаж — другими словами, насущный хлеб Адама Дженсена.

Десять патронов — полностью заряженный «Зенит» плотно лежал в руке, идеально синхронизированный с системой наведения. Камеры показывали лишь белый шум — выпал редкий в современном мире момент использовать мозги, а не технологии.

Если бы Адам решил саботировать конкурента и максимально эффективно детонировать электромагнитную бомбу, то проник бы в здание через вентиляционную систему, установив бомбу в серверной. Электрический импульс сжег бы данные серверов дотла, заставив весь технический отдел снова уверовать в любого из забытых богов и молиться, что бэкапы были сделаны в полном объеме.

Здание вновь ожило миганием лампочек и вибрирующим шумом. Воздух казался перестоявшим и перегретым, как вчерашний суп. Механический голос ударил по перепонкам Адама, подтверждая догадки о террористе:

«Зафиксирована попытка несанкционированного проникновения в здание. Повторяю: зафиксирована попытка…»

Предложение прервалось мерзким, хуже звука ногтя по стеклу, скрежетом. Системы повреждены — компании понадобятся время и деньги, чтобы восстановить ущерб. Непрошеный гость действовал в одиночку — сканирование помещений нашло только одного человека без идентификационной карты.

«Связь с корпоративным чатом установлена. Приносим извинения за неудобства».

В голове Адама зазвучали голоса, искаженные сильными помехами:

«Босс, тут на крыше…

… заложница на крыше!»

Террорист, должно быть, пытался угнать вертолет с площадки на крыше, прихватив с собой заложницу. Адам быстро отправил сообщение Фариде — по его расчетам, она должна была как раз подлетать к штабу. Обеспечит поддержку с воздуха, если Адам не успеет первым угостить его железом.

Первый лестничный пролет. Чат разрывался от одновременно поступающих сообщений.

«…приборы к черту полетели. Похоже на электромагнитную бомбу, но…»

Второй лестничный пролет.

«…помехи на камерах — вижу девчонку, не вижу…

…должно быть, держит ее под прицелом…»

Крыша. Резкий удар с ноги, система наведения искала движущуюся цель — но нашла лишь одну. Штормовой ветер ударил ему в лицо; сегодня утром Элиза Кассан с неизменной пластмассовой улыбкой сообщила о семи баллах по шкале Бофорта.

На крыше стояла хрупкая девушка в немыслимой одежде — инфракрасное зрение Адама не обнаружило других посторонних. Террорист взял заложницу, но бросил на полпути, даже не воспользовавшись ею в качестве откупа от преследования? Слишком нелогичное поведение. Адам передал сигнал штурмовой службе полиции Детройта о перехвате воздушного судна.