И ведь не поспоришь.

Дорога заняла весь день, и это была очень длинная дорога. Нескончаемые придирки, упрёки, завуалированные оскорбления и никакой возможности ответить. Поразительно, сколько яда может скопиться в одной гадьчьей особи. Я терпела и уговаривала себя, что отыграюсь. Обязательно. Уж если я своим умом в люди выбилась, в институт поступила, то уж тут точно придумаю, как вывернуться.

В столицу мы прибыли поздно вечером. Наш транспорт вынырнул в ладейном зале отеля, принимавшего невест Тшана Бессердого. Цедя слова сквозь зубы, Мерелис объяснила, что метку может получить абсолютно любая девушка, хоть родовитая аристократка, хоть последняя нищенка, хоть иностранка. Происхождение важно, но по-настоящему значение имеет лишь способность избранницы родить будущему мужу детей. Исключение делается для иностранок, те при желании могут отказаться от участия. Остальные… формально никто не запрещает публично пожелать драконам вымирания.

Невесты из состоятельных семей прибывали сами в сопровождении компаньонок. Кто не мог себе позволить дорогу до столицы, обращался к небесным жрецам, и уже те доставляли девушек на отбор. Абсолютно все невесты останавливались в отеле "Вышшпиле". Сама я его не видела, Мерелис упомянула, что здание представляет собой огромную башню, и чем выше положение невесты, тем более высокий этаж ей предоставляют. Нам выдали покои на пятом сверху. Мерелис оскорбилась.

Поднимались на этаж на самом обыкновенном лифте. Возможно, работать его заставляла магия, но раздражать лишний раз Мерелис я не рискнула. Может быть, потом узнаю.

К нашему приходу багаж уже был доставлен в комнаты, которых оказлось… Я со счёта сбилась. Холл, гостиная, столовая, три будуара, за ними три спальни, три рабочих кабинета, три гардеробных, три ванных, бассейн, два балкона. Куда столько?! А ещё прислуга: дворецкий, две личные горничные и одна младшая.

Дворецкий пригласил нас на ужин и в столовой, прежде чем приказать подать еду, доложил:

— Светлые, рад сообщить, что ожидать долго не придётся. Смотр состоится завтра в девять утра.

То есть в десять мы уже отчалим обратно в поместье? Не хочу! А с другой стороны… Выдать себя неосторожным даже не словом, а жестом, быть раскрытой и казнёной за самозванство я вдвойне не хочу.

Аппетит пропал. Я вяло поковыряла салат, выпила горячий травяной напиток.

— Халиала, полагаю, вы хотите отдохнуть с дороги.

С дороги — нет, от гадючьего общества — ещё как. Я благодарно кивнула и ушла в спальню.

Горничную я выпроводила, уверив, что сама со всем прекрасно справлюсь, а если не справлюсь, то позвоню в колокольчик, и вышколенная служанка не позволила себе показать, насколько я её шокировала. Девушка в жемчужно-сером скупо расшитом платье, поклонилась и выскользнула за дверь, пожелав мне спокойной ночи с счасливых снов. Я осознавала, что даю повод для подозрений и веду себя не как типичная аристократка, но мне слишком хотелось остаться одной. К тому же завтра я отсеюсь с отбора, и ко мне потеряют всякий интерес. Ничего страшного. Гораздо больше меня волнует, что Мерелис узнает о моей маленькой выходке.

К счастью, не узнала, была занята собой, а моя горничная и не думала докладывать. Кому-то она о моей странности нашепчет, но не Мерелис.

Я почти час ходила по комнате, утопая в мягком ковре, скрадывавшем звуки шагов. Похоже, успокоительное окончательно перестало действовать, эмоции вернулись, и я с трудом удерживалась от соблазна сесть и начать оплакивать загубленную жизнь. Спать бы лечь, но несмотря на усталость голова как назло была ясной, а сна не было ни в одном глазу.

Промучившись час, я поняла, что больше не вынесу. Я либо взвою, либо проветрюсь. Комната слишком похожа на клетку. Не мо-гу.

В отличии от меня Мэрелись спала. Я так думаю: из её спальни не доносилось ни звука, а свет был потушен. Я выудила из багажа тёплую шаль. Меня она привлекла цветом — неприметный чёрный. Закутавшись, чтобы скрыть платье, я прокарлась к выходу и выбралась в коридор.

Только сейчас я задумалась, куда идти. Дворецкий упоминал, как прекрасен восход над столицей и даже подсказал, что можно подняться на смотровую площадку под крышей. Почему бы и нет? Хоть увижу ночную столицу. Интересно, город будет тёмным, или я увижу море огня?

Постою на площадке, подышу воздухом, вернусь…

Лифт остановился. Странно, этаж вроде бы предпоследний, а нужен последний. Двери разошлись, и в кабину шагнул подтянутый шатен. Увидеть кого бы то ни было, он, судя по приоткрывшимся губам, не ожидал. Я же застыла поражённая. Никогда не встречала, чтобы у человека были настольно яркие глаза. Радужка буквально светилась изумрудной зеленью.

— Оу, — выдохнула я.

Двери лифта бесшумно сомкнулись, я оказалась с незнакомцем наедине.

Самовольная прогулка была очень плохой идеей.

На губах шатена расцвела насмешливая улыбка.

Его взгляд буквально пригвоздил меня к полу. Я застыла, не зная, что делать. Первый порыв — бежать, но двери уже закрылись. Никогда в подобных ситуациях не терялась, и вдруг… Я смотрела на парня во все глаза, а он, не скрываясь, рассматривал меня. Буквально изучал. Лифт снова остановился, двери раскрылись, а парень не двигался с места, только ногу отставил, чтобы лифт задержать.

Хорош, паршивец. Волосы небрежно зачёсаны назад, сюртук расстёгнут и распахнут. Держался парень уверенно и с превосходством, что, впрочем, ему на удивление шло.

Двери лифта начали закрываться, левая створка упёрлась в стопу парня, и двери поползли обратно, а я словно наваждение стряхнула, и до меня в полной мере дошло, как сильно я вляпалась. Тихо подышать воздухом не получилось. Если Мерелис узнает… Прибьёт сразу после отбора, чтобы я больше проблем не создавала.

— Как интересно, — протянул парень, оказавшийся обладателем приятного баритона. — Под покрывалом ночную сорочку прячешь?

А разве это была не шаль, как я думала? Зачем в багаже покрывало?

Прячу я не бельё, а своё дорожное платье, но отвечать я не стала, изобразила смущение.

— Так-так. Юная девушка с верхнего этажа, замотавшись в покрывало, тайком пробирается на крышу.

— Хотела город увидеть.

— Ночью? — поразился парень.

— Поздно вечером, — поправила я. — Вряд ли у меня будет другое время.

— Почему?

Никогда бы не подумала, что меня будут допрашивать в лифте. Я ожидала банальных приставаний. Впрочем, одно другого не исключает.

— Из нескольких тысяч невест останется сотня. Разве я ошибаюсь?

Парень хмыкнул:

— Скорее, меньше сотни. Только разве это повод поспешно покидать столицу?

— Светлая полагает, что мы отбудем ещё до полудня.

— В темноте ты увидешь россыпь огней, сверкающих ярче, чем драгоценные камни на чёрном бархате.

Он подвинулся, чтобы я могла выйти из кабины, но продолжал удерживать двери от закрытия.

— Я лучше вернусь, — протянула я без особой надежды.

Парень даже слушать не стал, шагнул ко мне, схватил за руку. Хватка у него оказалась стальная. Я только пискнула.

— Какая-то ты слишком дерзкая для горничной, — он бесцеремонно ухватил меня за подбородок. — Красивая, на простолюдинку не похожа. Чья-то незаконнорожденная дочь? Это бы многое объяснило.

Ох… Я снова впала в ступор. А парень-то опасен. Он меня за минуту раскусил: что я с одного из верхних этажей, но при этом не аристократка, что я сбежала на крышу тайком. Сколько времени ему понадобиться, чтобы разгадать мою главную тайну? Хорошо ещё, что принял за служанку. Удачно я про светлую ввернула. И ведь не соврала.

Может отпустит уже? Не тут-то было. Парень нежно провёл подушечкой большого пальца по моей щеке.

— Пусти.

Вырываться я не стала — силы не те. Одна надежда — холодное равнодушие остудит горячего дракона. Я больше не сомневалась, что нарвалась на рептилию. Глаза нечеловечески зелёные. Халиала драконов никогда не видела, но книги о них читала, и цвет глаз — первый признак принадлежности незнакомца к рептилиям.