Я страдаю.

Я умираю.

И я не воскресну, пока мои родные не будут в безопасности.

Поверьте, они вернутся ко мне. Живые и здоровые.

— Хорошо, — я киваю.

Трент облегченно вздыхает, довольный моим ответом.

Я отталкиваюсь от стены и направляюсь к двери, ведущей к моему самолету.

— Летим в Креол.

Я не позволю убежать от меня, но нужно действовать осторожно. Нужно проявить бдительность. Надо придумать план.

Морис ждет меня до четырех, и, скорее всего, убьет меня, но я пойду у него на поводу. Я отказываюсь проигрывать.

Не сегодня.

Никогда.

Моя жизнь возвращается на круги своя.

И он не украдет мое единственное счастье.

Глава 26

Лондон

My Blood — Ellie Goulding

Моя голова падает набок, и, хотя я сижу прямо, меня бьет дрожь и дыхание срывается. Безумным взглядом я осматриваю комнату, но вижу лишь темноту.

Я не понимаю.

Большая комната с одним окном на стене и светом, идущим от двери. Я тянусь туда, но мое тело откидывает назад, и я падаю. Боль охватывает мои запястья, и я шиплю, заметив на них серебряный браслет. Наручники. Скорее всего, те самые, что были у Грега. Я облизываю сухие губы, и чувствую вкус крови. Языком пробегаю по маленькой, болезненной ранке.

Меня ударили? Не помню.

Когда я думаю о Греге, то восстанавливаю недавние события. Мою машину остановили, заманили в ловушку. Отняли сына. Что-то острое вонзилось в шею. Скорее всего, игла.

На глаза наворачиваются слезы, когда я вспоминаю, как испугался Эйден. Я не знаю, где он и что с ним. Я тяну руку, надеясь сломать трубу, к которой пристегнута, но понимаю, что у меня ничего не выйдет. Она прочно закреплена в стене, а я слишком слаба.

Вытираю слезы свободной рукой и встаю. Осматриваюсь. Комната пуста. Окно немного освещает ее, но этого света недостаточно.

Шуршание доносится из противоположного угла. И я в страхе отступаю. Кто-то смотрел на меня все это время? Человек стонет, и я понимаю, что это девушка.

— Бьянка? — шепчу. Снова стон, а затем рука падает в пятно света, и я вижу следы крови на кончиках пальцев. — Черт! Бьянка!?

— Лондон? — хрипит она.

— Да. — Я киваю. Надеюсь, она видит меня, потому что я ее — нет.

Она бормочет:

— Я пыталась его остановить.

— Все в порядке.

— Нет. — Ее голос срывается, и что-то гремит возле нее. Скорее всего, цепь. — Я доверяла ему, а он лгал мне. Все эти годы, Лондон, он лгал мне. Я думала, он любит меня. Действительно любит...

— Давай не будем говорить об этом сейчас, хорошо? С тобой все в порядке?

— Да, — шепчет она. — Просто он немного порезал мне руку. Была небольшая потасовка.

Мне кажется, она готова рассмеяться, но уверена, что у нее не получится. Не в ближайшее время.

— Поэтому ты хотела оставить нас? Из-за него?

Тишина заполняет комнату. Затем она отвечает:

— Да. Он много чего рассказывал плохого об Эйсе, и в глубине души я не хотела ему верить, но его рассказы звучали так правдиво. Как раз в стиле прежнего Эйса.

— Например?

— Будто он убил кого-то до своего возвращения. Будто он подстроил собственную смерть и вернулся, потому что изменил структуру Кроу и хочет забрать тебя и Эйдена в Нью-Йорк. Начать заново. Морис сказал, что после того, как Эйс узнал о Крейне, он больше не доверяет своим людям и рад, что они умерли. И он наговорил еще кучу всякого дерьма.

— Ты поверила в это?

— Нет, я не верила! Я знала, что с того момента, как он начал рассказывать мне об Эйсе, он лгал. Он начал вести себя странно, когда вернулся Эйс. У него появилась охрана. Он не разговаривал со мной, как раньше. И теперь я понимаю, почему. — Ее голос прерывается. — Он использовал меня.

— Он использовал всех нас, Бьянка. Он использовал моего сына. Он использовал Эйса! Ты думала, что Эйс был монстром, но на самом деле им оказался гребаный Морис.

— Я знаю. — Она фыркает.

Мне хочется обнять ее. Бьянке больно. Тяжело прожить три года с тем, кто бьет тебя в спину — или, как в моем случае, в шею.

— Думаю, Морис не верил ему, поэтому сказал, что уничтожит Эйса, если я не уйду с ним. Он хотел уехать в Бельгию. Кажется, пытался убежать, до того, как Эйс понял все. Ты ведь понимаешь, что, в конце концов, Эйс узнает. Он не хотел, чтобы я была с ним рядом, и каждый раз, когда я спрашивала почему, не отвечал. Мы начали ссориться, когда он позвонил Грегу и сказал привезти Эйдена. Он и до этого действовал странно, звонил по телефону и выходил из комнаты, чтобы поговорить. Когда он вернулся, у меня в руке была сумка. Я сказала, что не могу быть с ним. Он не отпустил меня, я толкнула его и побежала к двери, но он поймал меня. Я отбивалась, и следующее, что я помню, это что мне холодно, и я просыпаюсь здесь. В тот вечер, когда я спорила с Эйсом, Морис сказал, что убьет его за то, что он сделал меня «несчастной». Он прошептал это мне на ухо, когда создавал видимость, что утешает меня на балконе. Я была потрясена. Я поняла, что он хочет убить Эйса не ради меня, а для себя. Думаю, он уже тогда понял, что я раскусила его. Он утверждал, что защищает меня, но мне не нужна защита от Эйса. Я знаю кузена лучше, чем он сам. Не могу поверить, что была настолько глупа, чтобы поверить в дерьмо, которое распространял Морис. Это моя ошибка.

— Нет, — шепчу я. — Бьянка, это не твоя вина. Не хочу это говорить, но придется. Морис рассказывал тебе о копе, который забрал Эйса и избивал его?

— Да, — шепчет она.

— Это был приказ Мориса. Он отвечал за это.

— Я так и думала, — я слышу вздох. — Боже. Я не могу в это поверить!

— Бьянка, мы не можем быть слабыми сейчас. Мы должны выбраться отсюда. У Мориса Эйден. И Грег работает на него. Так что мои отношения с ним срежиссировал Морис. Ты знала это?

— Нет! О, черт возьми. Сукин сын! Подумать только, я действительно поддерживала Грега! — Ее цепь гремит, и становится видно половину ее лица.

Когда я вижу ее, то понимаю, что Бьянка ранена, но, как и я, не сломлена. Она готова бороться. За свободу. И лучшую жизнь.

Какое-то время я думала, что мы свободны, но нет. Этого никогда не было. Все это время мы были в руках Мориса, готового убивать, как только его план созреет.

— Мы должны выбраться отсюда, — шепчет Бьянка, глядя в окно. Я смотрю с ней.

Рассвет.

— Должны.

Она смотрит на кандалы на своих запястьях.

— Я даже не знаю, где мы.

— Наверное, все еще в Кали. Морис что-то хочет от Эйса. Единственное место, куда вернется Эйс, здесь. И если он узнает, что за всем стоит Морис…

— Где он? — шепчет Бьянка

— В Нью-Йорке. У него были незавершенные дела со Стеллой Бейкер.

— Черт, на это может понадобиться несколько часов, а может и дней.

— Вот почему мы должны свалить отсюда и найти способ связаться с ним.

— Я не знаю, Лондон. Это рискованно. У него Эйден. А если он что-то сделает с ним?

— С моим сыном ничего не случится, — я чувствую, как во мне разгорается злость. — Ничего.

Бьянка удивленно смотрит на меня, а я вздыхаю и сажусь на пол, обнимаю ноги и смотрю в сторону поцарапанной коричневой двери слева от меня.

Мы сидим молча минут десять. Бьянка, как и я, скорее всего, думает о том, как сбежать отсюда. Я не уверена, что смогу избавиться от наручников, но нужно попытаться.

Если я должна отрезать руку, чтобы вернуть себе сына, то я сделаю это. Я пойду на все, если жизнь моего ребенка в опасности.

Спустя некоторое время за дверью раздаются шаги. Я поднимаю голову и настороженно смотрю на двери. Они распахиваются, с глухим стуком ударяясь о стену, и на фоне проема появляется силуэт — высокая, знакомая фигура. Моя губа дергается, когда мужчина входит, и звук его шагов раздается хрустом по цементному полу.

Он щелкает переключатель, и в комнате становится светло. Я закрываю глаза, чтобы не смотреть в холодные голубые глаза Грега.