— Возможно, остальные его друзья блондинки с большими сиськами.

Его слова бьют по мне, как пощечина, но я не показываю этого, пытаясь засмеяться. Джей качает головой, но улыбается.

— Ты планируешь так делать до конца терапии? — я спрашиваю Джея. — Каждый раз периодически исчезать на неделю?

— Пока будет хреново — да.

— Это же глупо! — морщу нос. — Ты думаешь, я не справлюсь?

Бен откидывается на диване и скрещивает руки на груди. Бросаю короткий взгляд на него, но не вижу никакой реакции.

— Ты беременна. У тебя есть муж, работа, квартира и все остальное. Зачем тебе сдалось больное убожество?

— Ты не больное убожество? — возражаю я. — Джей, это я уговорила тебя на лечение, и меня чертовски мучает совесть, что ты так плохо себя чувствуешь.

— В данный момент мне нормально. — Он криво улыбается. — Честно. Сегодня даже супер.

— Да, но следующий цикл скоро начнется и ты знаешь, что тогда произойдет. Я хочу быть рядом с тобой. Заботиться о тебе. Все в порядке, правда.

Я осторожно смотрю на Бена и вздыхаю с облегчением, когда вижу, как он улыбается.

— Чувак, послушай. Никто не знает, сколько времени тебе еще осталось. Поэтому нужно пользоваться тем, что есть. И как можно больше.

— Но не так. — Джей закусывает губу, отворачиваясь к окну. — Я не этого хотел, Миа. Я не хотел быть нагрузкой. Я думал, что если буду принимать некоторые лекарства, все будет хорошо. Доктор в Вегасе мне сказал прожить последний год на полную катушку. В прямом смысле этого слова.

Я вздрагиваю и тяжело сглатываю.

— Я думала, у нас одинаковый настрой. Я имею в виду лечение.

— А кто знает, что оно даст? Кроме рвоты и всего этого... — Он запускает руку в волосы и тянет, и прежде, чем я могу его остановить, он вытаскивает пучок черных волос. Его губы плотнее сжимаются. — Вот, пожалуйста. Маленькое напоминание хорошего, старого Джея.

— Ох, проклятье. Ты такой дурак. — Я выбиваю волосы из его руки и они рассыпаются по полу. В моем горле образуется огромный ком, когда дверной звонок сообщает о прибытии ужина. Бен забирает пиццу, в то время, как я, онемев, сижу возле Джея, не отрывая взгляда от его черных волос.

Мы едим пиццу руками прямо из коробки и смотрим Донни Дарко, возможно в двадцатый раз. Джей и Бен пьют пиво из банок, а я мультивитаминный сок, который принес Джей.

Сразу после еды Джей надолго исчезает в ванной, запретив мне пойти за ним, так что я сижу на месте и грызу ногти. Бен кладет руку мне на плечо.

— Все хорошо? — тихо спрашивает он.

— Нормально. Он что-то скрывает от нас?

Бен кивает.

— Боюсь, что да. Ты видела, как он ходит? Как-то так...

— Да, точно! Возможно он...

— Ладно, вы меня подловили. Я хожу как пьяный моряк. И? — Джей стоит у двери, опираясь на стену.

— Прости, мы не хотели о тебе сплетничать, — говорю я. — Что происходит, Джей? Если тебе становится хуже, ты должен нам сказать.

— О чем? — Джей пожимает плечами, потом подходит и садится на диван между мной и Беном. — Врач говорит, что все в порядке. Просто проблемы с равновесием. И со зрением. Что-то вроде того.

— Ты был у врача? Добровольно? Сам? — я бросаю взгляд на Бена. Джей же ухмыляется.

— Доза медикаментов была повышена. На последней неделе было два эпилептических припадка.

— Дерьмо, Джей. И ты был один в Хакни? Ты не можешь так поступать, это опасно!

— Все в порядке, сокровище. Я в форме. Мне доказать? — прежде, чем я это поняла, он расстегнул мой лифчик. Одной рукой. Через свитер. Я оторопело смотрю на него, когда моя грудь вдруг становится свободной, и Бен смеется.

— Чувак, ты обязательно должен меня этому научить.

— О, Господи, — рычу я, пытаясь снова застегнуть бюстгальтер, что у меня не получается. — Еще этого мне не хватало.

— Иди сюда, я покажу тебе кое-что другое. — Джей встает и зовет меня к себе. — Сядь на кресло, сладкая. — Он роется в кармане штанов.

Вздохнув, я подчиняюсь.

— И дальше?

— Дальше ты будешь держать свой ротик закрытым. — Джей целует меня, будто хочет запечатать мои губы.

— Я не позволю тебе себя загипнотизировать, — предупреждаю я. — Даже не пытайся.

— Не бойся, я и не думал. А ты... — он поворачивается к Бену. — Оставайся сидеть на диване. Именно на этом расстоянии. Я буду стоять у двери и докажу, насколько глубоко вы между собой связаны. Насколько велика ваша любовь. Чтобы ни один из вас не сомневался в этом, независимо от того, какое дерьмо может сделать другой.

Я крепко сжимаю глаза.

— Бен рассказал тебе, что он...

— Проклятье, чувак, как заставить эту женщину замолчать? — спрашивает он Бена, и они оба смеются. Я скрещиваю руки на груди.

— Закрой глаза, Миа. Крепко. Не подглядывай, иначе ничего не получится.

Неохотно я подчиняюсь.

— И ты тоже, Бен. Крепко закрой глаза. Если вы будете подглядывать, вы перехитрите только самих себя, так что оставьте это. Ладно?

Я послушно киваю, сдерживая улыбку. Потом Джей начинает, а я сразу понимаю, что уже видела этот фокус в его исполнении. Воспоминание вызывает дрожь по всему телу.

— Бен, я хочу, чтобы ты себя где-нибудь потрогал. Где хочешь. Рукой.

Я не смотрю и ничего не слышу, но уверена, что мой муж сейчас улыбается.

— Миа, сконцентрируйся. Держи глаза крепко закрытыми. Бен, повтори свое движение и усердно думай о Миа. Только о Миа, ни о ком другом. Мысленно представь, как ты именно ее там касаешься, где сейчас трогаешь себя.

Небольшая пауза, волосы на моем затылке поднимаются, а потом... я чувствую, как кто-то касается до моего носа. Но этого не может быть, или может? Джей до сих пор стоит у двери, это я слышу по его голосу. А Бен... сидит на диване? Или эти двое хотят меня разыграть? Желание подсмотреть растет, но я сдерживаюсь. Ради Джея.

— Миа, возможно ты только что почувствовала касание? — тихо спрашивает Джей. Я киваю.

— Где именно? — Я указываю на нос, и Джей смеется. — Скажи это вслух, пожалуйста, чтобы Бен тоже услышал.

— На носу?

— Что? Эй! — только из-за уверенности, что Бен открыл глаза, я тоже приоткрываю глаза.

— Чувак, этого не может быть. Я ее не трогал.

— Я тоже нет. — Джей поднимает обе руки и показывает нам ладони. — Вы бы услышали, если бы я отошел от двери.

Верно, потому что пол скрипит при каждом шаге. Мое сердцебиение ускоряется.

— Еще раз! — как ребенок пищу я, а Джей улыбается.

— Конечно. Значит так, закрыли глаза. И не подглядывать. — Я прикрываю веки.

— Теперь твоя очередь, Миа. Пожалуйста, потрогай себя. Где-нибудь, где ты сейчас хочешь потрогать Бена. Четко представь себе это, не думай ни о чем другом. Думай только о себе и Бене, своих руках, его коже...

Я осторожно глажу свою щеку. Один раз, второй.

— Бен? Ты почувствовал это?

— Кто-то погладил мою щеку, — говорит Бен, и в этот раз я — тот челоевек, что сидит с широко открытыми глазами.

— Джей, ты должен мне рассказать как действует этот фокус! — говорю я, пытаясь подавить чувство, которое поднимается у меня в животе. Джей подходит ко мне и становится на колени перед креслом, берет мои руки в свои. Его взгляд такой мягкий, такой нежный, что на мои глаза наворачиваются слезы.

— Это не фокус, сокровище, — шепчет он. — Вы — это фокус. Ваша любовь делает это возможным. Вы не должны об этом забывать, пообещай мне это. Никогда не забывайте о том, как сильно вы друг друга любите. Как много значите друг для друга. Никогда не смотрите друг на друга, как на само собой разумеещееся, а только так, как в первый раз, и постоянно говорите об этом. Всегда.

Я вытираю слезу со щеки, когда подходит Бен и обнимает нас. Мы прижимаем головы друг к другу, и несколько секунд не слышно ничего, кроме нашего дыхания.

— Я обещаю, — бормочу я.

— Проклятье, я так буду по вам скучать, — говорит Джей. А из моих глаз еще большим потоком льются слезы, и страдальческий стон рвется наружу.