- Хорошо, итак, сколько миль шириной Айберло, и где мы находимся на карте? - Как ни странно, когда я сказала «миль», оно звучало как английское слово. Я ожидала, что «Мичиган» и «Африка» будут звучать так же, как на английской, но не «мили».

- Я не знаю, что ты имеешь в виду, говоря о «милях». Мы измеряем наши расстояния кенарами. Один кенар равняется примерно тысяче шагов среднего мужчины. Айберло шириной в 950 кенаров в своем самом узком месте.

Это объяснило, почему слово «мили» не переводилось, и мне стало интересно, сколько ещё английских слов не подлежали переводу. Я быстро подсчитала различия в измерении. Ее описание размеров Айберло было бессмысленным. В Африке было несколько столь же маленьких стран, но название Айберло звучало совершенно незнакомо.

- У вас есть карта? - спросила я. Я знала, что как только увижу карту, все станет на свои места.

- Тебе повезло. Не у многих людей в этом деревне есть карты. Они слишком ценные. Но я сохранила одну со времен своих путешествий. Сейчас я ее принесу. - Она вышла в другую комнату и вернулась, держа толстый свернутый пергамент. Я услужливо придержала края, пока Исмаха осторожно его разворачивала. Открывшееся взору смутило меня куда больше, чем ее прежние утверждения об Айберло.

Карта показывала континент непохожий ни на один на Земле. Мне приходилось видеть старые карты, которые были не совсем опрятными. Эта же выглядела как импрессионистский рисунок тех самых старых-престарых карт. Суша выглядела незнакомым пятном странных пропорций и была намного меньше Африки. Были выделены границы разных стран, Айберло была наибольшей страной на континенте. Большая река протекала по центру Айберло на юго-запад к морю, и Исмаха отметила, что столица, Исмар, располагалась в месте, где река встречалась с морем. Она указала на волнистые закорючки, обозначавшие слово «Ибан» и сказала мне, что мы находимся к северу от Исмара, примерно в пятистах кенарах. У меня возникло паршивое предчувствие, что сначала мне придется добраться до столицы, прежде чем я найду что-то вроде аэропорта, и хотя я не была мастером рассчитывать расстояние в уме, я прикинула, что хоть 500 кенаров и были меньше 500 миль, это все равно был длинный путь для прогулки пешком. Я не видела никаких автомобилей и сомневалась, что вижу.

Должно быть, я выглядела действительно озадаченной, потому что Исмаха спросила:

- Что не так, Мэри? Кажется, ты недовольна моей картой.

- Ой, простите. Просто я растерялась. - Внезапно, я вспомнила о рюкзаке. Там у меня был учебник по «Американскому правительству», вместе с «Медицинской анатомией», «Химией», моим блокнотом и тонной разнообразных распечаток с заданиями. Стянув рюкзак с плеч, я почувствовала, будто сбросила с себя гору. Я и не осознавала, насколько тяжелым был мой рюкзак. Расстегнув молнию и покопавшись в нем, я вытащила учебник по правительству и открыла форзац, где была изображена карта Соединенных Штатов. Я развернула книжку и протянула ее Исмахе.

- Видите? Вот моя страна. Вы когда-нибудь ее видели? Вы знаете, где здесь ближайший аэропорт или где я могла бы найти телефон? - Я слегка запнулась на словах «аэропорт» и «телефон», прозвучавших на английском.

Казалось, Исмаха меня не слышит, она благоговейно переворачивала страницы книги и разглядывала обилие картинок.

— Это потрясающе. Никогда не видела ничего подобного. Где ты ее взяла?

- Мне пришлось купить ее для уроков. - Я пожала плечами и перелистнула страницы обратно к карте. - Вы когда-нибудь видели эту страну прежде?

- Я никогда не видела ни одну из этих стран или континентов. Прости, но у вас должно быть, очень плохой картограф. На Эсе нет подобных континентов.

— Это только одна страна, и на этой карте показан даже не весь континент, но не в этом дело... - я осеклась, подумав, что мне послышалось. - Эса? - переспросила я.

- Мир и все континенты находятся на Эсе.

- Вы хотели сказать на Земле? - «Земля» прозвучало так же странно, как и «телефон».

- Я не знаю слово «Земля», - сказала она.

Я не могла понять, почему это слово не переводится. Я была твердо уверена, что она имела в виду то же самое, но тут у меня зародилось ужасное подозрение. Это было уже слишком. Путешествие из одного места в другое в вихре было достаточно неестественным. Существовали пределы того, что девушка могла бы принять вслепую.

- Исмаха, вы говорили, что хорошо знаете мир? То есть, вы сказали, что путешествовали раньше. Вы путешествовали только по Айберло или по всему свету?

- Я побывала во многих местах за пределами моей страны.

- Вам когда-нибудь приходилось бывать в местах с машинами, или самолетами, или хотя бы телефонами? - Все слова прозвучали на английском.

- Прошу прощения. Я не знаю этих слов. Что они означают?

- Ну, машины — это такие механизмы, перевозящие вас с места на место. Конечно, ими приходится управлять, но они позволяют добраться до нужного места намного быстрее чем пешком или даже верхом на лошади. - Я не стала вдаваться в дальнейшие пояснения. Я ощущала непонятность своих слов, и выражение лица Исмахи только подтвердило мои подозрения.

Она покачала головой.

- Твой рассказ похож на сон. Ничего подобного нет ни в одной стране, в которой я побывала.

- Я в это не верю, - прошептала я. Я не могла смириться с тем, что ни одна технология не коснулась этой части мира, и я отказывалась верить, что я оказался не только в какой-то другой стране, но и на совершенно другой планете. Мои рассуждения не имели большого смысла, учитывая, что я только что переместилась из Аризоны, Бог знает куда, в течение нескольких минут, но я не могла отказаться от всей веры в законы физики. Исмаха была просто невежда, вот и все. Она, вероятно, блефовала обо всех своих «путешествиях». Я была уверена, что современный мир распространился почти везде. На Земле было не так много мест, в которые не проникал корпус мира или антропологи или что-то вроде того. Мне просто нужно найти их.

- Вы были очень добры, и я вам искренне благодарна, но мне нужно идти. - Я сунула книгу обратно в рюкзак и забросила его на плечо.

- Куда ты пойдешь без припасов? Ближайшая деревня в 30 кенарах отсюда, - сказала она.

В ее словах был смысл. Мне требовались припасы, но я не знала, как их раздобыть. Возможно, Исмаха могла бы мне как-то помочь, хотя я не слишком на это рассчитывала. Моей единственной едой был раздавленный зерновой батончик в переднем кармане рюкзака. От одной мысли о нем мой желудок заурчал. Я не обедала в школе, и с того момента прошла уже куча времени. Несмотря на яркое солнце снаружи, желудок подсказывал мне, что время ужина давно прошло. Этот день был самым длинным в моей жизни. У меня снова заурчало в животе, на этот раз так громко, что даже Исмаха услышала. Я покраснела.

- Тебе нет нужды уходить сейчас. Идем, я дам тебе чего-нибудь поесть. - Она встала, подошла к забавному, круглому очагу и поворошила в нем угли, пробуждая огонь. Исмаха обмахнула висящий над огнем котел от углей с помощью толстой матерчатой варежки на руке. Подняв крышку, она понюхала варево под ней и вернула ее на место.

- Тебе повезло. Почти готово.

Я уловила аромат супа, и у меня потекли слюнки.

Она посмотрела на меня и добавила:

- Не переживай. Я всего лишь хочу помочь.

Я медленно опустилась обратно на циновки, чувствуя себя неловко. Ожидание окончания готовки заняло всего несколько минут, но мой аппетит внезапно оказался неконтролируемым. Я обхватила руками живот, пытаясь сдержать урчание, но оно стало только громче. Наконец, Исмаха достала две глиняные миски и разлила по ним суп.

- Спасибо. - Я закрыла глаза на секунду в сердечной благодарности, а затем вцепилась в странное рагу. Я понятия не имела, что в нем было, но я бы съела все что угодно в тот момент. После того, как я заглотила почти всю чашу, я посмотрела вверх, чтобы увидеть, как Исмаха смотрит на меня с любопытством.

- Ты далеко от дома. — Это было утверждением, а не вопросом. Я кивнула. Ее слова стали спусковым крючком, и я тут же ощутила, что вот-вот расплачусь. Все это время я держалась на адреналине, но теперь желудок было полон, и усталость просочилась в мое ноющее тело. Я сгорбилась и принялась считать до трех - мой обычный метод сохранить глаза сухими в моменты, когда я предпочла бы умереть, чем расплакаться на людях.