– Что? – обиженно буркнула голова, приоткрыв окошко на пару сантиметров.

– Куда переехала сыроварня? – таким же обиженным голосом спросил Карл.

– По Южной дороге доедете до Южного озера, после моста сразу повернете направо. Через сто метров увидите ворота новой сыроварни. У вас раритетная модель револьвера. Может заклинить в нужный момент. Продайте его мне.

– Пошел в жопу, – Карл повернулся к будке спиной и направился к «Дискавери».

– Сам пошел, – сказала голова, захлопывая окошко.

*

Увидев Карла, Мак и в этот раз пригнулся, спрятавшись за стойкой. Пару минут спустя он выглянул и чертыхнулся – Карл стоял прямо над ним.

– Опять что-то закатилось? – спросил Карл.

– Как вы догадались? – буркнул Мак.

– Хочу вас предупредить – сегодня ко мне придут. Вечером. Даже ночью. Медсестра. Она будет делать мне. Э-э-э. – Карл замялся.

Мак сдавленно хрюкнул, подавив смешок.

– Профилактический массаж грудной клетки, – нашелся Карл. – Чтобы я не подхватил воспаление легких.

– Нет проблем, – борясь со смехом, сказал Мак. – Профилактика – дело серьезное.

*

Мисси и правда принесла растирку. Карл не поверил своим глазам, когда она, скинув короткое серое пальто, показала ему коричневую баночку с завинчивающейся крышкой.

– Вот она! – гордо сказала Мисси.

– Выглядит многообещающе, – разочарованно проговорил Карл. – Что я должен делать?

– Раздеться и лечь на кровать. Понюхайте, как пахнет, – Мисси отвинтила крышку и дала Карлу понюхать растирку.

– Ух ты! – От резкого, неприятного запаха у Карла перехватило дыхание. – Мощная штука. Вообще-то, мне кажется, я даже уверен, что за последние пару часов мне стало немного легче. Да что я говорю – намного легче!

– Все правильно! – Мисси встревоженно потрогала лоб Карла. – Вы на пути к пневмонии! Перед катастрофическим ухудшением всегда бывает временное ложное улучшение! Я иду мыть руки!

Пока Мисси мыла руки, Карл разделся и лег под одеяло.

– Достаточно было раздеться по пояс, – заметила Мисси, откинув одеяло.

Она зачерпнула растирку и начала втирать ее Карлу в грудь. Карл закрыл глаза.

– Теперь поворачивайтесь на живот! – скомандовала Мисси.

Карл послушно повернулся на живот. Мисси начала втирать растирку в спину. Начав с поясницы, она постепенно дошла до лопаток, потом, зачерпнув из банки новую порцию растирки, добралась до надплечий. Потом до шеи, массируя ее вверх-вниз…

Карл, кажется, задремал. В полудреме он вдруг почувствовал, что ладони Мисси стали словно стальные. Они мертвой хваткой сомкнулись на его шее, а сама Мисси, запрыгнув на его спину, всем своим телом прижала его к кровати, коленями придавив его руки.

– Я же тебе говорила – улучшение всегда бывает перед ухудшением, – прошипела Мисси, изо всех сил сжимая шею Карла. – А ты не верил.

Немая борьба длилась несколько минут. Не имея возможности задействовать руки, задыхающийся Карл извивался как змея, пытаясь вырваться, однако Мисси, действуя словно профессиональный борец, не дала ему ни одного шанса. Тогда Карл попытался перекатиться на спину, чтобы придавить собой Мисси и освободить руки. Мисси не позволила ему сделать и это – она словно превратилась в бетонную плиту, придавив Карла неестественным для такой хрупкой девушки весом. Карл терял сознание. Его попытки вырваться становились все слабее, а потом и вовсе прекратились. Он выбился из сил и обмяк…

Именно в этот момент в номере мелькнула какая-то тень. Карл услышал глухие удары, потом почувствовал, что стальные пальцы Мисси ослабили свою хватку – это позволило ему сделать судорожный вдох – а это, в свою очередь, позволило ему выжить. А потом какая-то сила одним махом сдернула Мисси с его спины. Карл успел заметить, как неясная, расплывчатая тень схватила Мисси за волосы, легко подняла в воздух и изо всех сил шмякнула о стену. Потом все перемешалось – какая-то полупрозрачная тень, летающая по комнате Мисси… Потом все стихло и потемнело.

Карл открыл глаза. Из окна лился яркий солнечный свет. Морщась, Карл потер шею – болели все мышцы, глотка, даже шейные позвонки.

– Что, Карл, проснулся? – спросила Кити. – Или очнулся?

– Что-то одно из двух – это точно, – Карл во все глаза смотрел на Кити. Она стояла спиной к нему и смотрела в окно. – Больше склоняюсь к тому, что очнулся, чем проснулся. Процентов 70 на 30.

– Послушай, этот город – наш враг. И все его жители – наши враги. Дома, деревья, птицы – все это тоже наши враги. Как ты мог довериться этой грудастой тупице и пригласить ее в свою… нашу комнату? Чем ты думал в тот момент? Уж точно не головой.

– Что с ней? – спросил Карл.

– То же, что и с теми двумя тупицами из «911-го».

– А с ними что?

– Уже забыл? Легкая черепно-мозговая травма, ушибы мягких тканей лица, возможно – трещины в нескольких ребрах… Ничего особенного. Стандартный набор.

– Куда ты ее дела?

– Отвела под ручку на площадь, уложила на скамеечку и вызвала с ее же мобильника неотложку. К счастью, наш друг Мак крепко спал, когда я вытаскивала эту суку из отеля. Как ты? Нам нужно продолжать расследование.

– Я в порядке. Шея немного болит, но это ерунда. Мы можем продолжать расследование. – Карл приподнялся и увидел чемодан Кити – он стоял на прежнем месте, у окна.

– Позавтракаем в ресторане «Пятое озеро»? – предложила Кити.

– Почему не в гостинице?

– Нам нужно быть на виду. Мы будем придерживаться прежней тактики – провокации, провокации и еще раз провокации.

– Если считаешь, что это правильная тактика. – Карл потер шею. – Тогда идем завтракать.

– К тому же, завтраки в гостинице такие однообразные – овсянка, глазунья, сыр, сыр, сыр и еще раз сыр, – добавила Кити.

В холле гостиницы они столкнулись с полицейским нарядом – трое молчаливых полицейских отобрали у них мобильники, заковали в наручники, посадили в большой бело-голубой седан и отвезли к Кукуссену.

– Вы не имеете права! – сказала Кити Кукуссену, глядя ему в глаза.

– Вот как? – Кукуссен зевнул и привычным движением закинул ноги на стол. – Вы ошибаетесь, милочка. Для сохранения порядка в этом городе я имею право на многое. На очень многое. Перейдем к делу. Как вы думаете, почему вас сюда привезли?

Карл и Кити синхронно усмехнулись – настолько примитивным был этот вопрос-провокация.

– Вероятно, вы соскучились по нам, – ответила Кити. – Только зачем весь этот спектакль с полицейскими, наручниками? Просто пригласили бы нас на ужин. Кстати, прикажите своим тупицам, чтобы с нас сняли наручники. У меня очень нежная кожа, боюсь, что останутся следы. Сами понимаете, следы от наручников – это уже улика.

Кукуссен нахмурился. Поиграв с зажигалкой-револьвером, он встал, налил себе кофе, стоя спиной к Карлу и Кити, сделал несколько глотков. Потом вынул из кармана ключи, и сам снял с Карла и Кити наручники.

– Что с вашей шеей? – повесив ключи на указательный палец и вращая ими то в одну сторону, то в обратную, поинтересовался он у Карла.

– Моя вина, – пояснила Кити. – Как бы вам это объяснить… Понимаете, мы ведь не только коллеги, мы еще и пара. Этой ночью мы… немного экспериментировали.

– Ладно, можете не продолжать, – Кукуссен уселся в свое кресло, бросил ключи на стол, включил диктофон и снова взялся за зажигалку. – Итак, зачем вас сюда привезли.

– Да, зачем? – только для того, чтобы хоть что-нибудь сказать, спросил Карл.

– Я хочу знать, где мои люди, – внимательно наблюдая за Карлом и Кити, спросил Кукуссен.

Карл и Кити переглянулись и синхронно пожали плечами.

– Какие еще люди? – спросила Кити.

– Вы прекрасно знаете, о ком идет речь! – выкрикнул Кукуссен, выключив диктофон. – Отвечать – куда делись мои люди?!

Он снова включил диктофон.

– Если речь идет о несчастных Бруксах, то мы и сами хотели бы знать, куда они исчезли, – очень натурально играя растерянность, сказала Кити, глянув на Карла.