– Пусть зачистка не удаляет её, а захоронит рядом с могилой сына.

Слышу свист, который администратор испускает. Я прекрасно знаю, что это правило в самом первом пункте.

– Хорошо, – выдыхает устало. – Бес, я пойду тебе навстречу лишь потому, – рычит в трубку. – Что однажды сам тебя сюда пригласил, и… – снова замолкает, обдумывает мысль: – Просто потому, что ты хорошая машина для заданий.

– Спасибо, – благодарю его, но слышу лишь частые гудки. Валерий немногословен, но имеет некоторую власть, которой наделил хозяин клуба "Марлен". На этого француза я давно запросил дело, ещё года три назад, когда при странных обстоятельствах компания известного модельера Патрика Эмерсона, вдруг лишилась своего директора и основателя, а все акции перешли во владение к "Французу". Тогда я нашел зацепку, нашёл ту самую ниточку, за которую мог потянуться, но руководство дало красный свет и дело заморозили, передавая все данные французам. Я бы перестал обращать внимание на это и забил, как многие преподчетают делать в нашем отделе, но, наблюдая ненароком за делами, то и дело видел тенденцию повторения захвата с последующим убийством. Это было очевидным, и бездействие вышестоящих органов приводило меня в ступор. Как говорится, до поры до времени.

Вернувшись обратно в свою квартиру, срываю с себя всю одежду, потому что она пропитана запахом девушки. Стою в ванной у зеркала, и не смотря в отражение, со всей силы бью кулаком в него. Зеркало жалобно трескается, оставляя паутинку, и в ней вижу себя, понимая, насколько моя душа очернела, и точно также растрескалась на сотни частей.

Сколько бы жизнь не испытывала раз, все равно напорешься на те же грабли. Как же мы привыкли получать желаемое. Здесь и сейчас. Но, увы, так не бывает. Хоть и живём в век прогресса, вот только по-прежнему каменная эпоха нас оставлять не желает.

Спустя пару дней после выполнения задания, что получил от администратора на Марину, выключил телефон, перед этим отправив сообщение Валерию, что я временно не доступен. Он, конечно, был не в восторге, но, извините, исключили из клуба, значит и я вас игнорирую по полной программе. Единственное, администратор попросил электронную почту, если совсем припрёт, тут пошёл на уступки только потому, что Валерия подставлять не желал. Всё-таки мужик здорово помогает мне, когда прошу о чём-либо. Вот и Маринку закопали, как положено, рядом с её сыном. Сам не пошёл, проводить девчонку, ибо мог подставиться под удар. Администратор зачистил всю имеющуюся информацию о ней, выслав копии документов её родным, что причина смерти – суицид. Теперь нужно очистить свои мозги и выбросить очередную душу из своих мыслей.

Грубо, но такова правда.

Все эти несколько дней ушёл с головой в работу, даже на квартире не появлялся, ночевал в своем кабинете, заперевшись, будто монах, никого не впуская в свои покои. Даже смастерил себе лежак из двух стульев, но в итоге спал на полу, параллельно столу. Ноги почти в дверь упирались, да мне все равно было. После пары таких ночей, тело ныло, хоть какое-то подобие ощущений. Чувствую, что вроде дышу и живу, а насладиться и вздохнуть от облегчения не могу. Просматривая сотни отчётов о различных преступлениях, умом тронуться можно. От ненависти до любви, и наоборот, как любит шутить Леонид Островский, кстати, который обещал мне выделить время в своём забитом графике.

Вернулся недавно из Америки, весь сам не свой, тоже в призрака превращается, а говорить пока не хочет, что с ним произошло, лишь просил не обмолвиться о его нахождении на родине нашим друзьям, видите ли свои руководители запретили въезд домой, а он все равно сюда вернулся, по делам и временно. Мутный наш психиатр, но без него мне совсем херово. Лишь ему известны все мои греховные дела и что связался с клубом. Леонид когда-то сам в нём состоял, давно, а может и продолжает, да только шифруется. Что ж, его право. Но за ним должок, который я намерен получить сегодня. Откладываю от себя дело об убийстве шейха, не дававший мне покоя всю эту неделю, нашёл зацепку. Сука, опять "француз" на глаза попался. Виктор Дебюа заключил сделку с шейхом за несколько дней до его смерти, собственно араб и приезжал целенаправленно к тому. Просмотрел все отчёты, что получил от Степана – анатома, от оперативников, что нашли труп, от криминалистов с фотоотчётами, пробил по финансовым базам состояние счётов. Кстати, деньги на месте, лишь несколько ценных бумаг перешли в законное владение в руки Дебюа. Все чисто и прозрачно – буквально кристально. Но, я не дурак, потому что именно с этого начинались все прошлые преступления, которые волшебным образом архивировались, под грифом "застопорились" – значит в народе "не тронь, тебе дороже".

Вся наша оперативная система продажная до нитки, даже Влад Грозный и тот себя продал, пусть я не поймал за руку, но уверен, как никогда. При его прошлых принципах, до того, как я Женьку, сестру его полюбил, всегда твёрдо стоял на правозащите невиновного. А теперь, непонятно, что у него на уме.

Мой кабинет наполнен моим личным ароматом – запахом табака, опять смотрю на тлеющую сигарету, у которой нитка дыма, как змея струится, поднимаясь к потолку. Прослеживаю за ней, видя, как бело-серая ниточка растворяется, закручиваясь в колечки и испаряется, будто её и не было вовсе. Стряхиваю пепел, чуть обдуваю, чтоб бумага сотлела, а мне достался никотин. Параллельно печатаю смс-ку Леониду "Сегодня. Шли время и место". Друг не заставляет ждать, я тут же получаю ответ: "Без проблем. Кафе напротив твоего участка. Обеденный перерыв". Цыкаю, потому что надеялся на личную встречу без посторонних людей, но хорошо, хоть так согласие дал. Что касается той кафешки, часто поглядывал на неё, в глупой надежде снова встретиться с той девчонкой. Чем зацепила? Вот и намереваюсь выяснить. Вероника меня сторонится, на глаза не попадается, все передаёт через почту или кого-то просит из своих коллег. Будто мне есть дело до неё. Вот только одно, правда есть, хочу выяснить, кем приходится эта вишенка. Идиот, сам от себя фыркаю, потому что дал прозвище этой заучке, вспомнив, как кусочек торта купила с этой ягодой. Вдруг осознаю, что улыбаюсь, мгновенно сажусь прямо, охреневаю от своих мыслей. Но недолго думая, набираю по стационарному телефону саму Веронику. Прямо сейчас вызову на допрос.

– Слушаю, – будничным голосом отвечает, выполняя свою работу секретаря начальника отдела расследования тяжких преступлений. Видимо девчонка не смотрела на определитель и это мне только на руку, потому что не посмеет сбросить звонок, словно ошиблась.

– Зайди, – приказываю ей, а на том конце слышу глубокий вдох со свистом. Что ж, приступим и как следует пройдусь по ней в мозговыносительстве.

Не прошло почти пяти минут, а девчонка уже сидит напротив меня, руки сжала в кулак, положив их на колени, прикрытые юбкой. Сверлит взглядом одну точку на столе, а на меня боится глаз поднять. Щеки залились краской, тело слегка подрагивает. Ждёт, что начну лекцию читать о трахе с Владом, только мне абсолютно похеру перед кем ноги раздвигает. Выжидаю минуту, другую, хочу больше нагнести напряжённую обстановку. Затем хлопаю по столу, и девушка вздрагивает от неожиданности, уставилась испуганными глазами на меня, пытаясь оценить ситуацию и как ею владеть. Только владеть этим концертом буду я.

– Кто та девушка у тебя на рабочем компьютере? – спрашиваю в лоб. Вероника напряглась, посматривает теперь косо. И я вижу, как в ней колёсики крутятся, готовят подходящий вариант ответа.

– Прошу прощения, Максим Ви…, – не даю ей договорить, вскакиваю со стула, а она, наоборот, впечаталась в свой, теперь дрожит основательно, кажется услышал клацанье зубов от боязни.

– Сколько повторять, я – Бесов. Тяжело усваивается, а, Вероника? Или тоже через стол перегнуть, да показать? – скрестил руки на груди, задницей облокотился о край стола, задевая своими ногами ее стопы. Вероника тактично отодвинула стул, увеличивая между нами личное пространство. Всё-таки есть ещё чувство собственного достоинства, аминь, блядь. – Кто та девушка? Третий раз спрашивать не стану, – Вероника поднимает на меня своё красное личико, в котором прочитываю страх с презрением, я же сощуриваю свои глаза и сжимаю губы в тонкую полоску, выражая ожидание. И не дай бог мне ответ придётся не по душе.