Гермиона сильно сжимает губы, будто старается подавить эту деструктивную мысль в своей голове, и Драко замечает, что её руки так сильно дрожат, что её чай может вот-вот выплеснуться через край чашки.

- Как ты думаешь, мог кто-то ещё увидеть этот инцидент? - спрашивает Драко, чтобы отвлечь её.

Гермиона поворачивается к нему лицом, её глаза большие и карие:

- Я сомневаюсь, так как это был разгар дня… большинство соседей были на работе. Только наш сосед, мистер Фортуна, в это время дома, но он почти никогда не выходит на улицу. Он немного странный маг… эксцентричный… Я не думаю, что он даже знает кто мы такие, - она немного задумывается, смотря на поверхность стола и улыбаясь немного натянутой и в себя погружённой улыбкой. - Это как-бы ситуация наоборот, сравнивая с доставучими журналистами. Он выходит в свой сад только тогда, когда…

Грейнджер внезапно обрывает сама себя. Её бледное лицо становится до невозможности белоснежным.

- В чём дело? - спрашивает Гарри.

- Мистеру Фортуна нравится беседовать с Роуз через живую изгородь, - отвечает Гермиона, вскакивая со стула и падая на колени перед малышкой. Она смотрит агонизирующим взглядом на Гарри и Драко:

- Я даже не подумала об этом. Мы были так заняты переговорами со всеми через каминную сеть, стараясь найти выход…

- Дыши, Гермиона, - советует Гарри, стараясь успокоить её, но по его позе, окаменевшей и напряжённой, Драко может видеть, что он также ошеломлён новым открывшимся обстоятельством, как и сама Грейнджер.

- Ты прав, - она медленно совершает глубокий вдох-выдох, а затем поворачивается к дочери. - Роуз, вчера, когда ты играла в саду, ты разговаривала с мистером Фортуна?

Малышка кивает, и её яркие, рыжие кудряшки пружинисто прыгают вверх-вниз.

- Ты уверена, - Гермиона берёт ладошку дочери в свои руки. - Потому что это очень важно, дорогая.

- Я правда разговаривала с ним, мамочка. Мы говорили о цветах и как из них составить радугу, - серьёзно отвечает Роуз, а затем поворачивается в сторону Драко:

- А вы муж дяди Гарри?

- Эээ… нет, - отвечает Драко, чувствуя, как приливает кровь к щекам, и только надеясь, что со стороны это не слишком бросается в глаза.

- Я должна пойти и поговорить с соседом, - Гермиона вскакивает на ноги и хватает палочку из буфета. - Я совсем не подумала об этом. Как я могла не подумать об этом? Ведь думать - это то, что я умею в жизни!

Драко смотрит, как Гарри встаёт и, взяв Гермиону за плечи, подводит её обратно к стулу, усаживает на него и целует подругу в щёчку.

- Я с уверенностью могу сказать, что мы все на какой-то момент лишились здравомыслия, - мрачно замечает Гарри. - Ты сейчас останешься здесь, а мы пойдём и посмотрим, сможем ли что-то сделать в этом направлении.

Грейнджер начинает протестовать, но они оба уже метнулись к двери. Когда они выходят, то обернувшись, видят, что Гермиона опускается на пол рядом с дочерью, обнимает её и шепчет ей в волосы слова одобрения.

Оскар Фортуна определённо оказывается эксцентричной личностью. Им с Гарри требуется несколько минут, чтобы только уговорить его выйти к ним из-за двери, и когда он распахивает её, то появляется во всеоружии, размахивая палочкой и не позволяя им переступить порога его жилища. Он крупный мужчина и возвышается над ними в своём, по-видимому, банном халате, выглядя при этом устрашающе, заняв всё пространство дверной коробки. Однако, с того момента, как Гарри начинает рассказывать ему о вторжении репортёров, мистер Фортуна кладёт свою палочку в карман и начинает внимательно слушать, строго кивая головой в такт.

- Я был свидетелем всей этой истории! - реагирует рокочушим голосом здоровяк, при этом его акцент на удивление звучит изысканно. - Не знаю, что эти червяки хотели от этой милой семьи, но их следовало бы вздёрнуть за такие-то проделки! Бедная малышка была напугана до смерти! Плакала навзрыд! Её мать была в ярости и кто бы посмел винить её за это!

Каждое слово из уст мистера Фортуна вылетает с таким оглушительным рёвом, будто он старается разбудить мертвеца. Драко так оглушён, что делает шаг назад. Рядом с ним, Гарри согласно кивает, улыбается, но чуть-чуть отшатывается, будто сила голоса а-ля иерихонская труба сдувает его назад.

- А почему вы ничего не сказали этим репортёрам? - спрашивает Гарри. - Они бы, возможно, сразу бы дали дёру.

Мистер Фортуна испускает громкий, продолжительный лающий хохот:

- Я девочкам не понадобился! Малышка, как закричала “Чужак, мамочка!”, так её мать вылетела, как вспышка! Я бы определённо не стал шутить с этой молодой леди!

- Но когда вы увидели “Пророк” сегодня утром… - начинает вопрос Гарри.

- Молодой человек, я не читаю этот поганый листок! Никогда его не будет в моём доме! - прерывает его мистер Фортуна. - Но если вы хотите взять у меня мои воспоминания об этом случае… , - он начинает рыться в ближайшем ящичке в прихожей, - …то я не откажу дать их!

- Спасибо вам, - произносит Драко, думая о том, плохой ли это знак, если звенит в ушах.

Мистер Фортуна касается палочкой своего виска и с кряхтеньем вытягивает из него серебристую прядь воспоминаний. Он помещает её в фиал, который передаёт в руки Гарри.

- Удачи! - раскатистым рокотом напутствует он их, а затем с треском и гамом захлопывает дверь своего дома.

- Я не слишком громко говорю? - кричит на пределе лёгких Гарри, когда они спустя минуту или две входят в редакцию “Пророка”.- Я сам уже не могу определить.

- И я не могу! - признаётся Драко. Он входит вслед за Гарри в лифт и нажимает кнопку цокольного этажа, одновременно тряся головой то в одну сторону, то в другую, чтобы избавиться от звона в ней. У него такое чувство, будто мистер Фортуна всё ещё орёт ему в лицо, и это вызывает определённый дискомфорт.

Когда женщина в крохотном офисе снова их видит, то издаёт тяжёлый вздох. Но когда Гарри демонстрирует ей крохотный фиал, то нет никакого сомнения, что в её глазах зажигается небольшая искра интереса. Она встаёт со стула и достаёт из высокого шкафа думосбор, затем берёт из рук Гарри фиал и выливает его содержимое в чашу. В течение долгих томительных секунд, Гарри и Драко затаив дыхание ждут, а затем ведьма выныривает из воспоминаний мистера Фортуна.

Она разворачивается к ним лицом и они видят, что её рот плотно сжат в тонкую линию.

- Верхний этаж. Офис главного редактора. Я извещу его, что вы поднимаетесь к нему.

Они молча покидают её кабинет. И пока медленно едут на самый верхний этаж редакции, тоже не произносят ни слова. Сердце Драко сильно стучит, и сам он время от времени кидает на Гарри тайные взгляды, пока они продвигаются наверх. Когда же Гарри смотрит на него в ответ, то Драко быстренько отворачивается, чувствуя внезапно напряжение и страх. Главный редактор, высокий и темнокожий маг в темно-синей мантии, распахивает им дверь своего кабинета навстречу, когда они ещё только на середине коридора. Они с Гарри убыстряются, чтобы успеть войти в неё, пока этот главный редактор не передумал. Драко кажется, что такой может. Он выглядит сердитым, да и в таком месте, как это, никогда нельзя предсказать поведение людей. Они с Гарри присаживаются на те места, куда им молча указывает хозяин кабинета, и ждут пока он сам просматривает воспоминания мистера Фортуна. Когда он заканчивает, то осторожно опирается о край своего обширного стола и начинает невозмутимо рассматривать их с Гарри по очереди.

- Джентльмены, вы здесь представляете интересы мисс Грейнджер, полагаю, - наконец, произносит главный редактор “Пророка”. И хотя выбор лексики у него такой же достойный, как и у мистера Фортуна, тембр его, наоборот, мягче, почти воздушен в огромном пространстве офиса.

- Вы полагаете верно, - отвечает Гарри, и Драко почти может почувствовать на вкус его крепкую готовность отстаивать своё.

- От кого вы получили эти воспоминания?

- От ближайшего соседа мисс Грейнджер, - поясняет Гарри. - Мистера Фортуна.

Главный редактор чуть склоняет голову набок и переплетает пальцы в замок: