— Братишка по несчастью. А что? Каваллоне можно, а мне нельзя?
Занзас продолжал сверлить мое лицо взглядом. Знать бы, о чем он сейчас думал и обманула ли его моя показная беспечность.
— Девятый десять лет назад уже был в Намимори, — продолжила я более серьезно. — Как ты догадываешься, в наше захолустье он не отдыхать приехал. Старик запечатал силу Тсуны и хотел запечатать мою, но по стечению обстоятельств не сделал это до конца. Это ощущалось, как лед внутри. Вероятно, тогда ему не нужны были два владельца атрибута Неба… Через два года, как я понимаю, вы с ним не сошлись во взглядах, но нашу силу уже запечатали. А год назад прибыл аркобалено с желтой пустышкой и поставил нас в известность, что Тсуна станет Десятым боссом Вонголы, без права на отказ. Теперь ты понимаешь почему я хочу поддержать тебя?
Это должно было его отвлечь, чтобы он меньше значения придал моей оговорке.
— Не хочется вас прерывать, но у нас неучтенные свидетели, — неожиданно раздался голос Мукуро.
Сразу же за ним послышался немного нервный смех:
— Ши-ши-ши, кажется, нас обнаружили.
Одна из тяжелых гардин до пола вдруг подернулась рябью, проявляя Бельфегора, держащего клетку в руке. Мармон, заключенный в ней, тяжело дышал и тут же принялся оправдываться:
— Не так-то просто держать иллюзию, сидя в клетке. Если бы меня выпустили, то никто бы и не заметил. Босс, я обнаружил их появление почти сразу и хотел вас предупредить.
— Заткнись, мусор, — без особой злости бросил ему Занзас, продолжая сверлить меня взглядом.
Теперь еще пара хранителей босса Варии знали о нашем сговоре, но это не могло отвлечь ни меня, ни Занзаса.
Черт, я не могла такое ляпнуть. На самом деле это наглая фамильярность с моей стороны, и сработать это могло разве что в случае хитрого Каваллоне и наивного Тсуны. Лучше сделаю вид, что ничего такого не было, и снова попытаюсь отвести внимание.
— Очевидно, что мирное решение конфликта в данном случае невозможно, — продолжила я и подсыпала чуточку правдивой лести: — А это — твоя стезя. Главное, помни, ты отлично подходишь на роль босса мафии, но иногда твоя горячность может играть против тебя.
Занзас еще некоторое время продолжал молча сверлить меня тяжелым взглядом, а затем выдал:
— Приходи к четырем.
Я облегченно выдохнула, постаравшись сделать это как можно незаметнее. Занзас решил подумать. Замечательно. Возможно, он понимает или поймет, что, убив Тсуну, он проиграет очки мне и может пролететь с освобождением изо льда.
Сколько бы я ни убеждала себя, что он может быть только «братишкой» по несчастью, но себе врать бессмысленно. Да, наверное, я желала видеть в нем другого человека, родного старшего брата из другой жизни, хотела обманываться этой иллюзией…
Мы двинулись обратно.
Мне тоже было, о чем подумать. Определенно, Занзас захочет поднять еще один бунт, и Девятый не может этого не предвидеть. Только сейчас Тимотео отыгрывает роль жертвы, и есть вероятность, что он скинет задание на кого-то другого. На Тсуну, например. Да, Тсуна Занзасу не противник, но есть техника Прорыва Точки Нуля, от которой невозможно защититься. Если братец сможет освоить ее до конца… Нет, техника требует некоторого времени на подготовку, и Тсуне поначалу потребуется его много, а Занзас сделает все, чтобы не дать ему этого сделать. Что же сделать мне? Суть в том, что бой не должен пройти по уже предрешённому сценарию, иначе я потеряю весомого союзника. Но и сойти со сценария он не может, так как я потеряю родного брата.
Надо все это еще раз хорошенько обдумать. Ведь Занзас вспыльчив и от демонстрации льда может слететь с катушек. Тогда он вряд ли вспомнит о незавершенном кольце прошлого-будущего.
Будь я на месте Тсуны, можно было бы разыграть сцену во время боя, где я бы красиво проиграла, отдать Занзасу кольца, и Вария отбыла себе обратно в Италию разбираться с Девятым и его планами. Но разве Тсуну уговоришь проиграть?.. Раньше я бы сказала — проще простого. Сейчас я даже не хотела поднимать этот вопрос, слыша в голове его обвинения в мою сторону. Нет, он хочет доказать себе, мне и всем вокруг, что достоин. В любом другом случае я бы его поддержала, но, увы, противника он выбрал неподходящего.
Мое почетное сопровождение легко удалось разогнать, благодаря тому, что Кея и Мукуро опять сошлись в словесной пикировке, которая быстро перешла в не-словесную. Только не Конрад. Рыжий отправился вместе со мной на базу Азазеля, где я намеревалась разведать обстановку. Я предупредила о своем приходе и попросила остальных собраться, поэтому на втором этаже в импровизированной гостиной на диванчиках сидели все лидеры Альянса. Настрой витал деятельный, а не упадочный и мрачный, что немного утешило.
Мураками стоял в сторонке, разговаривая по телефону. Фуюки просто ожидал, скрестив руки на груди и прикрыв глаза. Половина лица у него была покрыта желтеющим синяком. Причем если след от тонфа я уже могла опознать, то этот удар был выполнен чем-то длиннее.
Мегуми рассматривала фотографии около столика. Почему-то я даже не удивилась, когда увидела, что она выбрала из всей стопки несколько фотографий моей персоны на фоне арены хранителей Облака. Коичи шерстил тонкую книгу, написанную кем-то от руки.
— Свод законов якудза, — пояснил он на мое любопытство. — Я решил ознакомиться и одолжил его у Фуюки-куна.
Настроен серьезно. Кстати, о серьезном.
— Фуюки, — обратилась я к массивному парню, под которым провисал диван, — я забыла, но что с той татуировкой на твоей спине? Зачем ты ее сделал? Ты говорил о соответствии кумитё — главе якудза, но что конкретно ты имел в виду?
— Азазель — демон, за которым мы пошли, и наш глава, — пояснил он очевидное на его взгляд. — Демон на моей спине — символ того, что я боец Азазеля. Я умею драться на кулаках, на ножах, научился стрелять из нескольких видов оружия от пистолета до дробовика. И я теперь горю желанием научиться использовать ту же силу, что и Азазель-сан, чтобы продолжать следовать за тобой, — решительно прогремел он.
Фуюки с ожиданием смотрел мне в глаза и не сказать, что свысока или как-то подобострастно. Просто сидя на диване он был примерно того же роста, что и я.
Его слова будто дали сигнал остальным, и Мегуми с Коичи оторвались от своих занятий, с таким же ожиданием уставившись на меня. В наступившей тишине я услышала обрывок разговора Мураками:
— Нет, я не собираюсь менять свое решение! — психовал он. — У меня нет времени это обсуждать… — пауза затянулась, так как видимо ему что-то долго говорили. — Передайте ему, что я принял решение и не собираюсь слушаться его приказов, — пауза, — даже если он обрежет мне финансирование! У меня своя организация! Вы меня поняли?
Холеный парень, одетый пестро и с иголочки, сердито нажал кнопку отбоя на своем телефоне и вернулся к диванчикам.
— О чем разговор? — как ни в чем не бывало поинтересовался он.
Я перевела взгляд с Мураками, который давным-давно избавился от прически трубы в протест дисциплинарному комитету и теперь просто зачесывал волосы набок, на всех остальных.
Фуюки был готов. Нет, он просто жаждал перейти на ступень якудза, хотя, думаю, вряд ли будет что-то иметь против итальянской мафии.
Мураками со своей стороны уже наверняка подготовился к этому переходу. Думаю, он изначально шел к тому, чтобы открыть свое дело, а тут подвернулась я. Он решил, что я выигрышный билет. Я и остальные давали ему необходимую боевую мощь, чтобы полностью сосредоточится на финансировании и поддержании организации. Ему больше не было необходимости нанимать бойцов, которые могли еще и предать. Он оставил необходимый минимум быков в своей охране и прочно взялся за остальное.
Мегуми пыталась незаметно (пока никто не видел) приватизировать в свое пользование те самые отобранные фотографии. Она помешана. Давно и бесповоротно.
Коичи… на первый взгляд, ему нужно это меньше всего. Он не увлечен, не помешан, не ищет выгоду. Но не ушел. Пытается вникать, завлеченный примером Фуюки. У него трезвый ум.
