Кажется, такое решение удивило даже Якова. Как и всех рядом.
— Не думайте, что вы останетесь без присмотра, — усмехнулся Николай. — Разве не этого хотелось? Мы испаримся на несколько дней. Никаких патрулей — по крайней мере, в городе. Знаете, как говорится? Уйди в тени — стань стражем. У Олега не будет врага, с которым он хочет сражаться.
Кирилл, который молчаливо сидел рядом, тихо шепнул:
— Ты уверен, что об этом не узнает Соня?
— Конечно, узнает. Вот и посмотрим, что они будут делать.
Якову потребовалось выкурить целую трубку под колкими взглядами стражей и тишиной с тиканьем настенных часов, прежде чем коротко кивнуть. И только бросил, что разговор о праве на руководство Службой не закончен. И при присутствии Шорохова в конференц-зале смотрел он при этом на Николая.
Уже после его ухода Аманда обещала достать дела по пропавшим магам и документы о магии крови. И приставить слежку к Диме. В отличие от Якова она не была ослеплена своим секретарем и только досадовала, что пропустила нечто важное. Он умел втираться в доверие.
Кирилл уехал к Дане — он не хотел, чтобы тот был один, но уверился, что кошмаров и видений у Николая больше нет, и напомнил про очередную дозу эликсира.
И теперь Николай встречает утро с мыслями о том, кто первым успеет сделать ход — Олег Григорьев, ставший одержимый тенью, или они сами?
Он не сразу слышит шорох шин за спиной по влажному асфальту и коротко оборачивается, когда хлопают дверцы машины лекарского белого фургончика, из которого выпрыгивает Лиза в накинутой на плечи тяжёлой куртке и с термосом.
— Так и знала, что найду тебя где-то около работы.
— Могла позвонить.
— Ты не отвечал на сообщения. Как будто не понимаю, что и так забот хватает. Просто мне почти по пути домой, уже метро скоро будет работать. Хотела узнать, как ты. И сказать, что в клубе разобрались, как смогли. Все разъехались по домам или клиникам. Кроме погибших.
Она присаживается рядом на перила, ноги в высоких ботинках не достают до асфальта со скопившимися тёмными листьями. Пошарив по карманам, выуживает из одного помявшуюся сигарету. Николай замечает проступившую через бинт кровь, скорее всего, надо поменять повязку и обработать рану, но она отмахивается и только ёжится в одном топике.
— Где твой свитер или что-то более тёплое, чем этот изящный топ?
— Кажется, я сунула его какому-то парню. Ему было нужнее, поверь. Как Кирилл?
— Не думаю, что ему будет просто смириться со смертью Сары. И уж тем более милостиво простить того, кто это затеял. Ты хотела знать — я в порядке.
— Хорошо. Надо домой ехать, завтра… точнее, сегодня будет тот ещё денёк.
Сейчас её взгляд почти вровень с его, от неё пахнет лекарствами и ментолом, волосы спутаны в торчащем во все стороны узле.
— Поехали со мной, — предлагает он.
— Честно говоря, я мечтаю о том, чтобы поспать в своей постели и долго стоять под горячим душем. У Сюзанны прикольно, но я лучше к себе.
— Я говорил о своём доме.
— О! Это, конечно, отличное предложение, но мне надо переодеться, да и спать осталось несколько часов. А потом я еду к отцу с дедом. Разгром лавки мог их сломить, особенно дедушку.
— Если я могу чем-то помочь…
— Ник, я справлюсь сама, правда. Бывало и хуже. Но спасибо.
Докурив сигарету и пихнув окурок в крышку пачки сигарет, Лиза ловко спрыгивает на мокрый асфальт и поднимается на цыпочки для короткого поцелуя.
Николай за последние романы привык к тому, что женщины быстро входят в его жизнь и начинают занимать там пространство, порой даже излишне назойливо и настойчиво. Он почти ожидает того же от Лизы, и тем больше удивляется, когда она действительно уходит, бросив короткое “пока”.
Что ж, по крайней мере, он точно сможет навести дома порядок. Потому что сейчас даже не может вспомнить, когда точно последний раз заскакивал в собственную квартиру.
========== -25- ==========
Комментарий к -25-
К Лизе: The Baseballs - Bleeding love (https://music.yandex.ru/album/95495/track/473570)
К Сюзанне и Саше: Diamantta Spaillit (Geny.G remix) (в ВК есть)
К Николаю и Кириллу: Emigrate - Born on my own
(https://music.yandex.ru/album/2343584/track/20574663)
Около трёх лет назад
Лизе нравится сад вокруг дома, заметенный рыжеватой осенней листвой.
Ярко подсвеченная уже холодным солнцем, она как рассыпанное ржавое золото. А от шагов из-под ботинок вспархивают желтоватые светлячки. Пока ещё не такие яркие, как в ночи, когда их тонкие ломкие крылышки кружевами светятся серебристым сиянием.
Лиза всегда хотела узнать, что же ждёт за горизонтом и как далеко уводят изгибы дорог, но дорожила домом, а потом — и маленькой мастерской в городе.
И сейчас она торопится на еженедельный семейный ужин, за которым они вчетвером обсуждают итоги недели, планируют следующую и делятся идеями.
На дощатой широкой веранде под крышей покачиваются стеклянные сферы с овальными свечами, зачарованные отгонять злые силы. Наверняка их зажгла Кристина — сестру всегда влёк огонь и его терпкое тепло. И временами та с упоением рассказывала про магию сухри, которую видела на занятиях в школе. Отец хмурился и напоминал, что от них стоит держаться подальше.
В доме пахнет дровами и тушеным мясом и шуршит где-то в глубине джаз. Сегодня дежурный по кухне — отец. Лиза сверяется с меловой доской, расчерченной орнаментом из листьев и ягод — её очередь в выходные, когда нет хотя бы колледжа, зато ночная смена в баре.
Кристина, подогнув под себя ногу, устроилась на диване в гостиной с наверняка увлекательной книгой, так что даже не замечает, как рядом плавно парит чайник с чаем.
— Я дома! — Лиза сгружает пакеты с едой на стол.
— Угу. Я уже накрыла стол, сейчас абзац дочитаю…
— Ой, твой абзац — это ещё полкниги. Пошли скорей!
Поймав раздраженный взгляд сестры «ты меня отвлекаешь», Лиза закатывает глаза и махом едва не опрокидывает чайник на открытые страницы. Струя воды замирает в воздухе, а Кристина громко захлопывает книгу.
— Класс! Ты меня едва не обожгла!
— Я знала — ты увернёшься. Ну, хватит сидеть, а! У меня такие новости!
— Что, ты опять познакомилась с классным парнем? На этот раз чем он тебя покорил?
— Не всё сводится к парням, знаешь ли. Я нашла косвенные подтверждения существования Ордена.
Кристина выглядит озадаченной и даже немного удивленной.
— Твоя великая теория о равновесии стихийников в этом мире. Отец говорит, это всё бред. Где они были, когда началась магическая резня в конце девятнадцатого века? Или когда в 80х велась холодная война между милинами и сухри за кресло главы Управления?
— Но кто-то же всё это остановил. Мама верила. Ходят слухи, что в Ордене есть те, кто владеет всеми четырьмя стихиями.
О природе магии всегда хотела знать Кристина. Заклинания давались ей не то, чтобы просто, но всё равно легче, чем многим. Словно что-то древнее, что когда-то жило в воде, деревьях и камнях отзывалось ей и стекало в руки.
Но Лизу всегда влекли нераскрытые загадки. Может, потому что она сама всегда тяготела к проклятиям и их тайнам.
На магических ярмарках, куда она часто вывозила товары мастерской, многие маги поздними вечерами собирались в одном-единственном баре с тусклым красноватым светом и рассказывали байки под сладковатый дым курительных трубок. Кто-то заливал о тёмных сделках стражей с проклятыми душами, а кто-то — про тех, кто сохранил знания обо всех четырёх стихиях. И не только знания.
В окна застучали светлячки, мерцая жёлтым и апельсиновым цветами. Рыжие вспышки в осенних сумерках.
— Лиза, не зря же мы создаём кристаллы с водой и воздухом. Кому это стало бы нужно, будь доступны все четыре стихии?
— Сама же говоришь, что нет ничего невозможного!
— А ты не веришь в сказки про подземных жителей. Но ищешь таинственный Орден.
