Литмир - Электронная Библиотека

– Когда это началось, я, как и вы, был в карауле…

Глава 1

Караул

Подумать только, это было всего неделю назад. А как будто целая жизнь прошла…

Помню, в тот день стояла жуткая жара. Солнце палило просто адски! На небе ни облачка. С трудом выстояв предкараульный развод, мы побросали на траву автоматы и завалились в тени огромного тополя, который рос у плаца. Правда, очень сильно доставал летящий с него пух – лез и в нос, и в рот. Мне пришлось даже надвинуть на лицо кепку.

Только расслабились, раздался вопль старшего сержанта Провина – нашего заместителя командира взвода, который заступал с нами помощником начкара:

– Караул, стройся!

Ага, так мы и подорвались! Его крик пронесся, словно над полем брани. С тем же успехом он мог пытаться поднять павших в битве героев.

– Стройся, караул, я сказал!

Несколько кепок лениво приподнялись, по сержанту скользнули сонные взгляды.

– Чего торопиться-то? Начкар все равно еще не пришел, – раздался бас вечно невозмутимого Славы Бабина. Впрочем, он выразил всеобщее нежелание выбираться из тени под палящее солнце.

Провин продолжал нависать над нами, с беспомощной яростью созерцая наши разморенные жарой телеса.

– и чего пристал… – проворчал Сережа Сычев и, словно сытый тюлень, перевернул свою гигантскую тушу на другой бок, продемонстрировав помначкару необъятный зад. Кто-то даже всхрапнул. Не хватало только таблички на дереве «Не кантовать». Признаться, нам доставляло немалое удовольствие лишний раз поиздеваться над Провиным.

– А ну, в строй, я сказал! Мне что, рапорт писать? – в отчаянии взвизгнул помначкар. – Младший сержант Агеев!

– Я тут, Жека, – отозвался Витек, приподнимаясь с шинельной скатки. Он заступал в караул разводящим.

– Я вам не Жека, а товарищ старший сержант! Ясно? – Провин аж побагровел от злости. – Если через минуту личный состав не построится, вместо караула вы отправитесь на гауптвахту! Вы меня поняли?

– Так точно, Жека!

Агеев лениво поднялся, с усмешкой глянул на помначкара, затем поправил на себе форму, стряхнул с лычек на погонах землю и громогласно, но спокойно провозгласил:

– Давайте в строй, хлопцы! Вы чё, на курорт собрались? Быстро к машине!

– Да ладно тебе, Витек. Чего так орать-то? – залепетал Андрюха Шурович, протирая сонные глаза. – Не кипешуй, сейчас построимся.

Мы стали вяло выбираться из-под спасительной кроны. Когда, волоча автоматы и шинели, прошли мимо Провина, тот с тихой яростью посмотрел нам вслед.

Провина у нас, мягко говоря, не любили. И не без причины. Едва он попал к нам в часть, сразу же стал на особое положение благодаря довольно гаденькому таланту втираться в доверие к нужным людям. Не прошло и месяца, как он стал едва ли не личным ординарцем нашего командира батальона. При этом со своими сослуживцами Женя Провин с самого призыва принципиально дружбу не водил, считая это ниже своего достоинства. От старослужащих ловко прикрылся авторитетом комбата. На счастье Провина, служить он попал в часть мирную и дружную, неуставные отношения у нас случались крайне редко. Хотя однажды любитель помахать кулаками Эдик Драпко не сдержался и намял ему бока. Женя в долгу не остался: тут же поведал о случившемся своему покровителю. Драпко отправился в ссылку на кичу и заодно получил предупреждение от комбата:

– Если подобное повторится, я лично прослежу, чтобы вас перевели в другое воинское подразделение! Мне тут нарушители порядка не нужны!

Желание остаться в нашем дружном коллективе для Эдика оказалось сильнее, чем потребность научить нахала хорошим манерам. Тем более особого вреда Провин не причинял, кроме того, что задирал нос. И Женю окончательно оставили в покое. А вскоре произошло неожиданное: у комбата представилась возможность продвинуть по службе своего протеже. Как-то раз наш тогдашний заместитель командира взвода уже упомянутый Витя Агеев неудачно сходил в самоволку: мало того что попался пьяным, так еще и чуть не набил морду дежурному по части офицеру. Расправа последовала тут же – Агеева сместили с должности и разжаловали из сержантов в младшие. Мы были уверены, что на вакантное место назначат кого-нибудь из командиров отделений, и весьма удивились, когда узнали новость – новым замкомвзвода станет Провин. А ведь тот не был не то что сержантом, даже ефрейтором! После назначения Женя тут же возомнил о себе, а затем в рекордные сроки совершил несколько карьерных скачков, за полгода из рядовых превратившись в старшего сержанта, и уже лелеял в своей прикроватной тумбочке погоны старшины. Впрочем, это назначение авторитета ему не прибавило, скорее наоборот: Провина тихо ненавидел весь взвод, а негласным «батяней» для нас все равно остался Агеев.

– Уже построились? Молодцы! – воскликнул подбежавший капитан Саморов, наш командир взвода, заступивший начальником караула. Он окинул взглядом строй и по-гусарски усмехнулся в усы: – Клоуны! И с кем нести службу?..

Я выглянул из строя и не смог сдержать улыбки. Первым, как и положено, стоял среднего роста младший сержант Агеев. За ним возвышался Сергей Сычев, настолько огромный, что кепка разводящего едва достигала уровня его подбородка. Сразу за Сычевым пристроился я – такой мелкий, что мне до сих пор спиртное в поселке не продают: думают, я школьник. За мной из строя торчала голова Вовки Роганина, который ростом не уступал Сычеву, да только выглядел как засушенный его вариант – в плечах он был, наверное, уже меня. Около Роганина вразвалку стоял его неразлучный приятель Эдик Драпко – маленький и толстый. Над ним возвышались головы еще двух верзил нашего взвода – Славы Бабина и Лехи Волкова, а сразу за ними торчала белобрысая макушка небольшого Андрея Шуровича. Ну и замыкал строй мой лучший друг, как и Агеев, среднего роста Антон Трошников. В общем, «лесенка дураков», как мы обычно именовали такое построение. И у всех на разморенных жарой кислых физиономиях – лень и тоска.

– Вы бы хоть по ранжиру выстроились, что ли… – вздохнул капитан и, махнув рукой, принялся прохаживаться вдоль строя. – В общем, так, товарищи солдаты, воины-танкисты, защитники отечества. В карауле вы все уже бывали, как службу нести, знаете…

Капитана слушали молча. Леха Волков невозмутимо начищал на ремне бляху, периодически проверяя ее безупречность, поднося к глазам и оценивая, как она сверкает на солнце. Антон Трошников, навалившись на борт машины, обмахивался кепкой, Слава Бабин считал птиц на тополе, под которым мы недавно возлежали, я же читал книжку, пряча ее за необъятной спиной Сычева. И речи начкара тихо аккомпанировал посвистывающий храп Андрея Шуровича, который умудрился уснуть прямо в строю.

– Сразу вас предупреждаю: на посту не спать! – Саморов остановился напротив Шуровича.

Эдик ткнул того в бок. Шур вздрогнул, распахнул заспанные глаза. Капитан продолжал:

– А то, вместо того чтобы после караула вернуться в казарму и спокойно «отбиться», вы вернетесь и тоже «отобьетесь», но не в казарме – а где?

Капитан окинул строй насмешливым взглядом.

– В санатории имени майора Дорова! – воскликнул Антон Трошников.

Все заржали. Доров – это наш начальник гауптвахты.

– Правильно, на киче, – кивнул капитан. – Вот товарищ Трошников в курсе. И вполне возможно, скоро туда снова отправится за нарушение формы одежды.

Улыбка тут же исчезла с Антохиного лица – капитан Саморов намекал на недавние семь суток ареста за самоволку. Трошников тут же отлепился от борта машины, вытянулся по стойке смирно, одернул форму и напялил кепку, которую до этого вертел в руках.

– Стоп! – Начальник караула вдруг насторожился. – А где еще один?

– Я здесь, товарищ капитан!

В строй заскочил Саня Рыбалкин, виновато улыбаясь и что-то пряча за широкой спиной.

– Та-а-ак, что у нас тут? – капитан стал медленно обходить его.

Рыбалкин было попытался поворачиваться, держась к офицеру лицом, да только начкар рявкнул:

– Смир-р-рно!

2
{"b":"664988","o":1}