Мэри было стыдно признаться даже самой себе в том, что ей жутко нравилось не проводить ночи в раздумьях о том, случатся ли ещё какие-нибудь ссоры между ней и Тсуной в следующий раз, да и доживёт ли она до следующей стычки вообще.

Справиться с собственным отвращением, которое уже стало пагубной привычкой, нежели психологическим барьером, было нелегко даже при огромном желании сделать это. Ещё сложнее было решиться переспать с мужем второй раз.

Однако Мэ Ри успешно переборола себя с помощью нескольких часов изнурительного самовнушения.

И она ни капли не пожалела о принятом решении, как бы стыдно ни было признавать это.

- … Надеюсь, что ты помнишь про сегодняшний благотворительный вечер, милая.

В очередной раз поразившись тому, насколько шокирующей вещью иногда бывала манера Тсунаёши – говорить важные вещи в самый последний момент, Мэ Ри напрочь позабыла про смущение и резко отодвинула занавеску в сторону, с вытянувшимся от удивления лицом уставившись на Саваду.

- Сегодня благотво… что?!

- Я не сказал? – он настолько наивно спросил это, что Мэ Ри даже не знала, как ей реагировать.

- Боже, да ты с ума сошёл? – девушка вплела пальцы в свои мокрые волосы и взъерошила их, не обращая внимание на то, как взгляд Дечимо вместе с прозрачной плёнкой воды медленно сполз к её груди, которая волнительно колыхнулась от резкого движения. – О таком нужно предупреждать зара…

Она осеклась, заметив направление супружеского взора, и, в противовес полыхающим от стыда щекам, не поспешила прикрыться, а положила руки на пояс и страдальчески вздохнула в который раз за всё утро.

- Хотя бы рот закрой. Слюни потекут.

- Я разве виноват, что ты тут в таком виде?

- Хочешь сказать нет? Что за шутки про благотворительность?

- Мэ Ри, я всё равно не дам тебе внятного ответа, пока ты маячишь здесь голая.

Скептически хмыкнув, девушка выключила воду, почти бесшумно переступила порог душевой, и потянулась рукой к застывшему в немом изумлении Дечимо.

Хотя нужен ей в любом случае был не он, а вешалка, на которой болталось её полотенце с вышитыми на самом краю инициалами.

- Теперь мне интересно – будет ли у меня такое же обморожение, если ты здесь будешь ходить голым? – забавно подвигав бровями, Мэ Ри подвернула махровую ткань на груди и осторожно обошла каменное изваяние супруга, проскользнув в комнату. – Надеюсь, что в этот раз от меня потребуется только изображать милое дополнение к Великому и Ужасному тебе.

II.

На просьбу помочь соорудить что-нибудь более-менее приличное на голове для грядущего торжества, Бьянки ответила, что ей, Мэ Ри, достаточно распустить волосы и зацепить несколько боковых прядей вон той прекрасной заколкой в цвет платья (старшая сестра Гокудеры кивком головы указала на аксессуар, лежавший в целой горе резинок, заколок, крабиков и прочей женской бутафории).

Девушка засомневалась в правдивости слов женщины, однако совету последовала, и это, как выяснилось вечером, возымело настолько положительный эффект, что молодая супруга Вонголы собрала целый букет комплиментов не только от хранителей, но и от прислуги, и даже от Спаннера (который в принципе интересовался лишь своими изобретениями и леденцами).

Правда, нашёлся всё же человек, которого внешний вид Мэ Ри не особо порадовал.

Вернее, порадовал, но буквально тут же заставил на время задуматься и сказать далеко не комплимент:

- Я, разумеется, в восторге от твоего внешнего вида. Но не слишком ли ко́ротко? – по-хозяйский облапав взглядом стройные ноги супруги, негромко поинтересовался Тсунаёши, и помог девушке выбраться из автомобиля.

Савада достаточно спокойно отреагировала на это замечание, лишь вопросительно выгнув подкрашенную бровь. Она была немного удивлена незастенчивому комментарию, ведь несколько недель назад, во время поездки в город, она покупала этот наряд при муже, и была уверена, что тогда платье не вызвало никаких препираний.

С наигранной солидностью поправив тонкую, прозрачную ткань синего палантина на своих плечах (статус и соответствие положению своего супруга в обществе – превыше всего), девушка мельком осмотрелась вокруг и была приятно удивлена тем, что не увидела здесь такого обилия роскоши и богатства, которое неприятно давило на неё на всех других «светских» приёмах, которые ей доводилось посещать вместе с Вонголой.

Здесь даже были дети, что определённо не могло не радовать глаз.

- Ты не дал мне времени подготовиться нормально, - деловито откликнулась Савада. - Я надела первое, что показалось подходящим. Могу ведь я иногда позволить себе вольность?

Тсуна блеснул голливудской улыбкой какой-то важной персоне, имя которой счёл не запоминать за ненадобностью, и, не переставая улыбаться, сквозь плотно стиснутые зубы произнёс:

- В следующий раз оставлю следы так, чтобы ты надела что-нибудь закрытое.

- Значит следующего раза не будет.

Мэ Ри решила не отставать, и тоже обворожительно улыбнулась. Ибо негоже супруге короля мафии портить всем настроение своим унылым лицом и нахмуренными бровями (она же не Хибари в конце концов, а такое позволительно лишь ему… ну, ещё Занзасу, однако тот выбирается в свет раз в год, и то, не всегда).

Накрыв свободной ладонью пальцы девушки, крепко вцепившиеся в его локоть, Савада ощутимо сжал тонкую руку жены, однако ничего не сказал, потому как был прерван робким, однако от этого не менее обрадованным голосом со стороны:

- Савада-сан, - оба супруга обернулись. - Я так рада вас видеть.

- Юни, - радостно произнесла Мэ Ри и легко обняла девушку. – Ох, мы тоже очень рады тебе.

- Твоё здоровье в порядке? – Тсуна улыбнулся Джиглио Неро. – Я слышал, что ты болела в последние несколько дней.

- Мне уже намного лучше, - она чуть повернула голову, явно ожидая чьего-то появления.

- Ты прекрасно выглядишь, Юни, - Мэри со знанием дела пальцем растушевала пудру на щеке знакомой, а затем озабоченно добавила: - Но всё же не перенапрягайся, хорошо?

- Я позабочусь о Принцессе, синьора.

Гамма в несколько шагов преодолел расстояние между ними, и встал рядом со смутившейся девушкой (очевидно, он и был тем, кого она ждала и искала взглядом среди прибывающего народа).

Они с Дечимо пожали руки, и радушно поприветствовали друг друга. С Мэ Ри же мужчина был предельно галантен: он склонил голову и, взяв её за руку, коснулся сухими губами тыльной стороны. Этот жест вызвал у Мэри мягкую улыбку.

- Приятно снова встретить тебя, Гамма.

- Мне тоже, Мэри.

Тогда ей подумалось, что с таким окружением, этот вечер будет более, чем просто приятным.

Здесь был стандартный набор элиты мира мафии, который собирался на каждом официальном мероприятии: Вонгола, Шимон, Каваллоне и Юни, бывшая аркобалено Неба, в сопровождении Гаммы. К тому же, насколько она знала, ни у кого не намечалось каких-то внеплановых стычек или секретных миссий, так что ничто не могло омрачить приятное времяпрепровождение.

Так Мэ Ри казалось только в самом начале, ровно до того момента, пока в поле зрения Дечимо, отвлёкшегося на донельзя скучный разговор о современной политике, не появилась очередная особь мужского пола, мило болтавшая с его женой.

Кажется, тогда-то хорошее настроение и накрылось медным тазом.

Выдернув её буквально не середине непрерывной болтовни о делах опостылевшей повседневности, Тсуна ввёл Мэри в нешуточное заблуждение и тем самым вынудил гадать, чем же она умудрилась вывести его из себя на этот раз.

По дороге он сумбурно объяснил организаторам вечера, что его жене внезапно поплохело, и был перенаправлен в какую-то комнату для отдыха, находившуюся забытом всеми уголке здания.

Мэ Ри даже слова против вставить не успела, как была буквально втолкнута в помещение и прижата спиной к двери.

Похоже, что Тсуна пытался говорить спокойнее, однако выходило всё равно агрессивно:

- Что за шутки, Мэри? Кто это был?

- Синьор Фабрицио. Между прочим, создатель самого популярного журнала о моде, - спокойно отозвалась девушка, никак не реагируя на грубость мужа. – Он тоже был приглашён. И он знал, где я работала, так что у нас было много тем для разговора.