- Если нас заподозрят даже в такой мелочи, будет ли это абсурдом после того, как нас раскроют? – Тсуна устало вздохнул и откинулся на спинку своего кресла. – И нет, я не утрирую. Это называется «перестраховка».

- Твоя перестраховка больше смахивает на паранойю, если честно.

- Я ведь не прошу тебя спать со мной по-настоящему. Неужели так трудно удовлетворить мою, как ты выразилась, «паранойю»?

- А-а-а, то есть я должна быть благодарна за то, что у нас в контракте нет третьего «С»?

- В каком смысле?

- Все брачные узы держатся на трёх «С»: Семья. Сожительство. И секс. В нашем договоре нет последнего, и ты хочешь сказать, что я, в благодарность за отсутствие секса, как обязательства, должна делать всё, что ты скажешь?

- Мэри, я понятия не имею, как тебе удаётся прийти к таким умозаключениям, но ты не права. Я просто не хочу, чтобы кто-то кроме нас знал, что этот брак фиктивный. Так что прошу тебя, сделай мне одолжение.

- …

- Мэри.

- Ладно, я поняла, буду хорошей девочкой, может тогда ты ускоришь процесс поимки тех плохих парней, и мы быстрее разведёмся).

II.

Время клонилось к одиннадцати часам, когда они вернулись в особняк и поднялись в свою комнату, которую им определили, как общую. Находилась она в самой дальней части дома, где живые существа бывали лишь несколько раз в месяц. И это радостных красок в картину не приносило, потому что их, как каких-то инфицированных, оградили от всего мира (так, по крайней мере, считала Мэри).

Естественно, чтобы не было никаких слухов среди прислуги, Тсуна, как образцовый супруг, до самой комнаты нёс жену на руках. А как только они оказалась за дверью, предусмотрительно закрывшись изнутри, Мэ Ри как ошпаренная соскочила с рук Дечимо, за что, впрочем, тут же поплатилась. Девушка завалилась на спину и едва не слилась в любовных лобызаниях с полом, что Савада успешно предотвратил, при этом, одарив супругу таким взглядом, мол: «ты что, этого и добивалась?».

- Я прямо кожей ощущаю, как тебя распирает чувство собственного превосходства надо мной, - пробурчала Мэри, надув губы и тем самым заставив Тсунаёши улыбнуться.

Теперь, прежде чем пройти дальше, девушка предусмотрительно скинула туфли, ставшие такими ненавистными за последние несколько часов. Хорошо, что под длинным подолом платья Тсуна не мог видеть её ноги – распухшие, покрасневшие и со страшными кровоточащими мозолями.

Теперь, обувь на каблуках ещё как минимум несколько недель была у Мэри под строгим запретом.

Что уж тут поделать, через это мучительное испытание обязана пройти каждая женщина, купившая себе новые туфли.

- Если ты не возражаешь, я пойду в душ, - вымученно пробормотала девушка и, опираясь на стену, побрела в сторону предполагаемой двери, ведущей в ванную комнату.

- Помочь дойти?

- Спасибо, Дечимо, но я обойдусь… - Мэри отвернулась от супруга, но через пару секунд снова повернула голову. – … Хотя нет, помоги мне расплести всю эту чудо-конструкцию на голове.

- Я?

- У тебя голос такой удивлённый, как будто здесь есть ещё один Дечимо, о котором я не подозреваю. Ты-ты, сам же помочь предложил.

Мэ Ри изменила свой маршрут и, добравшись до огромной двуспальной кровати, вальяжно уселась на неё, спиной повернувшись к мужу.

У Тсуны, конечно же, раньше не было опыта в подобного рода вещах (да и где, собственно, боссу мафиозной семьи мог пригодиться сей навык?), поэтому он нерасторопно и с большой неохотой подошёл к девушке. От обилия шпилек с блестящими камушками рябило в глазах. Их было очень много, и Десятый невольно растерялся, не зная, с какой начать.

Тем временем Мэ Ри уже начала понемногу освобождать свою голову от ненужной тяжести, блаженно прикрывая глаза, когда очередная заколка оказывалась отброшенной на велюровое покрывало.

Савада посмотрел на свои руки, уже занесённые над головой Мэри, и тоже принялся вытаскивать шпильки. Вскоре, этот процесс даже начал его забавлять, поскольку каждый раз, когда его пальцы случайно и почти невесомо касались кожи на шее девушки, та покрывалась мелкой рябью.

Один за другим, тёмные волнистые локоны падали на плечи его супруги и чем быстрее это происходило, тем расслабленнее чувствовала себя Мэ Ри.

Последними деталями в чудо-причёске, над которой так кропотливо работал парикмахер, были мелкие резинки и как только бывшая Хон избавилась от них, она взъерошила волосы.

- Наконец-то!

- Неужели было так тяжело?

- Дечимо, когда-нибудь я сооружу тебе что-то подобное и тогда посмотрим, что ты почувствуешь… А, и да, платье расстегни, пожалуйста.

Тсуна подозрительно сощурил глаза и невольно подумал о том, что его здесь, как мужчину, вообще не воспринимали. Это не только не оставляло его равнодушным, но даже ущемляло гордость и заставляло чувствовать себя очень некомфортно.

Но молнию расстегнуть всё-таки пришлось.

Широко зевнув, Мэ Ри положила руку на грудь, придерживая свой наряд, чтобы ткань невзначай не открыла нужные места, и направилась в ванную.

- Не усни там, - лениво произнёс Дечимо, ослабляя свой галстук, стянувший горло, словно удавка.

- Сам тут не усни, - таким же тоном отозвалась девушка, прикрыв за собой дверь.

III.

- Дечимо, сколько мы уже не спим?

Мэри пальцами потёрла покрасневшие, заслезившиеся глаза с залёгшими под ними синяками, и повернула голову в сторону Тсуны.

Она сидела за письменным столом и просто бесцельно бороздила просторы интернета в своём ноутбуке, изредка поглядывая на своего супруга, который времени зря не терял и занимался работой, которую вынужден был отложить ввиду подготовки к свадьбе.

- Часов пять точно есть, - мельком взглянув на часы, стоявшие на тумбочке около кровати, глухо отозвался Тсунаёши, видимо, всё-таки не разглядев цифру, на которую указывали часы.

- Может, уже спать ляжем? – утомлённо проныла девушка.

- Ещё немного подождём.

- Но я есть хочу.

- Как это связано со сном?

- … Не знаю. Не спрашивай. Я сейчас неадекватная. Из-за тебя, между прочим.

Савада отложил в сторону документы и ещё раз посмотрел на часы – ровно четыре утра.

- Дечимо, пожалуйста, если уж спать не даёшь, то хотя бы покорми…

Мэ Ри сползла со стула и переместилась на кровать, усевшись рядом с Дечимо и начав трясти его за плечи.

Ещё пару часов назад её тошнило при одной мысли о еде, но теперь, перестав ощущать волнение, панику и поддаваться нервотрёпке, девушка была готова на стенку лезть от того, что её желудок скручивало от голода.

- Пожалуйста, ну пожалуйста!

Савада закатил глаза и двумя пальцами помассировал переносицу. Он прекрасно понимал, что если не пойдёт сам и вежливо откажет жене, то на кухню она отправится самостоятельно.

Ввиду этого предугадывания действий своей «второй половинки», правильное решение было только одно (к тому же, мысль о том, что он мог упасть до статуса законченного садиста в глазах девушки, вызывала жуткое раздражение).

- … И что тебе принести?

Мэри моментально настроилась на нужную волну. Глаза загорелись, и губы сами собой растянулись в широкой улыбке.

- Всё, что тебе только на глаза попадётся, лишь бы это можно было есть!

Ей и впрямь было всё равно, потому как, за исключением рыбы и морепродуктов, девушка могла есть всё что угодно, если это не шевелилось и не издавало никаких звуков.

Тсуна страдальчески вздохнул, услышав ответ.

Он с уверенностью мог заявить, что на их кухне выбор еды был просто огромен, а вкусовых предпочтений своей дамы он знать не знал.

- Стой!

Едва ему стоило слезть с кровати и подойти к двери, как Мэ Ри, тут же вскочила следом, как будто вспомнив о чём-то важном.

Девушка вцепилась в его руку и потащила обратно. Савада просто послушно последовал за ней.

А когда Мэри вцепилась пальцами в его волосы и начала их взъерошивать, Дечимо изумлённо посмотрел на неё.

Сказать, что он удивился – значит назвать Гокудеру самым уравновешенным и спокойным существом на планете, а так же настойчиво утверждать, что Варийское Солнце – психически здоров и к тому же натурал.