И уехал во след дня.
Глава вторая
Близко, низко ли, высоко
Стелется тропа далёко.
Деревеньки, хутора,
Реченька, лесок, гора –
Хорошо вот так скакать!
Пыль клубить, траву топтать!
Мужики ломают шапки,
Молоко подносят бабки,
Девицы глядят с испугом,
Дед седой идёт за плугом;
Вдоль тропы поля, поля –
Всё родимая земля!
Не сойти и не свернуть,
Вдаль ведёт кремнистый путь!
На четырнадцатый день
Всё ж легла на сердце тень:
Выехал Иван в луга,
Не ступала где нога.
Травы, ростом с человека,
Возвышались здесь от века;
Головой как ни крути,
Ни дороги, ни пути,
Только волны по траве
Мчатся с ветром наравне!
Заповедная страна,
Богом проклята она;
А что Бог прокляст, там бал
Правит нечисти кагал.
Как легенда говорит,
Где-то в поле столб стоит.
Древние его вкопали
И заклятье написали:
"Кто пойдёт от камня прям –
Глад и хлад приймёт презнам;
Кто поедет в прав сторон –
Будет жив, а конь вмертвлён;
Кто ж сдурит и в лев свернётся –
Конь спасётся, сам загнётся!"
Силу этих слов веками
Проверяли люди сами:
Потеряли столь коней,
Сколько в годе нету дней!
Голод-холод получали;
Влево шли и умирали;
А кто в запятки пытался
Возвратиться – возвращался,
Но когда-нибудь – как знать! –
К камню приходил опять.
Так оно, считай, и стало:
Будто в поле места мало,
Конь, без всякого пути,
Ухитрился столб найти.
Наш Иван остановился,
Прочитал раз – удивился;
Прочитал два – посмурнел;
Прочитал три – помрачнел.
"Конь! – сказал своёму другу. –
Лучше б ты ходил по кругу!
Но, как сам сюда пришёл –
Знать, судьбу свою нашёл!
В том вины моей нет, право, –
Поворачивай направо!"
В правой стороне дорога
Лучше стала не намного.
Конь не шёл, а спотыкался;
Прял ушами, озирался;
Фыркал, землю бил копытом –
Чувствовал, что быть убитым!
И на третий час пути
До такой дошёл жути,
Что Иван, как ни держался,
Сам чего-то испужался.
А и вовремя! Тут вдруг
Адский рёв раздался вкруг!
И из сумрачных теней
Вышло сорок медведей!
Яростью глаза горят,
Смертию клыки грозят,
А длинней-острей когтей
Не бывало у зверей!
Конь от смерти вскачь рванулся,
Но на медвежуть наткнулся
И, в том нет его вины, –
Сбросил седока с спины!
Головой ударив в землю,
Можно позабыть и семью,
Но Иван забыл лишь страх,
Меч схватил… и тут вдруг: Ах! –
Вой раздался вдалеке –
Волки мчатся налегке!
Где уж тут спастись коню?
Но я правду утаю,
Если не скажу: волкам
Упустить коня не в срам,
Коли демонов грозней
В драке сорок медведей!
Налетела волчья стая,
Завязалась битва злая;
В ней Иван, приняв участье,
Медведей рубил на части,
Не давался и волкам;
Бил мечом, кусался сам,
И до утренней зари
Дрался насмерть, хоть умри!
Но когда светило встало,
Столь волков осталось мало,
Что последний серый зверь
Уж не выл – хрипел теперь!
На вершине крутояра
Он один сражался яро
И в немыслимой отваге
Когти отбивал, как шпаги!
"Славный волк! – вскричал Иван. –
Мне он брат теперь назван!
Не останусь в стороне,
Если брат мой – волк – в беде!"
Ринулся Иван на горку,
Чтоб устроить мишкам порку,
Но, как их ещё с десяток, –
От ударов рухнул с пяток.
Тут бы сказке и конец,
Ан, брат-волк, знать, – молодец! –
Прыгнул вниз на медведей,
Их самих свалил с когтей
И, схватив Ивана руку,
Дивную устроил штуку:
На загривок зашвырнул,
Всхрипнул и в галоп рванул!
Только воздух засвистел,
Сколько быстро полетел!
Вмиг с медвежьего кольца
Вырвались два удальца,
По степи как вихрь промчались
И в Дремучий лес ворвались.
"Жаль на волке нет стремян!" –
