— Надо было еще поискать, — сетовал Ярка, смывая дорожную пыль с рук.

— Искали бы до утра, а мне бы повторить и поспать не мешает.

— Да уж, — вздохнул друг, — раньше столица другой была. Мы из Горок сюда с попутными телегами добирались за пряниками. Люди приветливее были, торговались всегда добро.

— Теперича не то, что давеча.

Очень хотелось продолжить беседу с Яркой, но до сих пор казалось — в седле подпрыгиваю. Тело жутко ныло, а голова начинала подвывать в тон. Все, на что меня хватило — обтереть лицо мокрым рушником и завалиться на кровать с колдовской книгой тетушки. Ужинать местной кашей побоялась — уж больно странный аромат из горшка в нос бил, а Ярка не побрезговал.

Душа разрывалась на две половины. Одна ратовала за приготовление ужина, вторая настойчиво твердила о повторении шепотков. Победила вторая, но тут же защекотала совесть. Чтобы она, поганка, не загрызла, постаралась с головой уйти в занятия.

— Дай поглядеть, — Яр устроился рядом со мной, касаясь своим плечом моего.

— Гляди, — пододвинулась ближе к другу.

Вот оно, как я и мечтала! Не у костра, но тоже сойдет. Ощущая тепло Яркиного тела, и думать забыла о шепотке на усмирение домовой нечисти. В голове завертелись давние мечты, а лицо засияло улыбкой.

— Вась, руны какие-то не Рускальские…

Кузнец внимательно следил за тем, как я в забытье перелистываю страницы.

— Что? — очнувшись от теплых желаний, глянула на заинтересованного Яра. — Руны не Рускальские?

— Ну да…

— Иноземная писанина. — Поспешила вернуться в начало.

— Чудные. Интересно, что тут сказано?

Рассказать историю появления в семейной книжке странных знаков не успела. Чернила словно поплыли по желтоватой, изъеденной временем странице. Между строк появились новые писания — руны вспыхнули черным пламенем, норовя выскочить в комнату.

— Матушки! — глухо хлопнула книгой и замерла, глядя на Ярку.

— Вроде на нашем написано было, — друг высоко поднял брови.

— Ты прочитал?

— Нет. Только понял, что  рускальские знаки...

Книга отдавала рукам холод — словно заледенела. Спешно спрятав теткино сокровище под периной, принялась дышать теплом на ладони.

— …Чего это было-то? — Ярка ожидал ответа, которого у меня не было.

Виду старалась не подавать, но случившееся здорово испугало. Столько лет я листала колдовскую книгу Феклы, и никогда ничего подобного не случалось. Сама не знала почему, но черные знаки холодили душу, заставляя испытывать настоящий ужас. Всякое случается с чародейскими вещами, нужно быть готовой ко всему, но я не готова… К этому совершенно не готова.

Ночь далась тяжело. Хрупкий сон постоянно прерывался неумолкавшим даже в позднее время уличным шумом. Мучили страхи, снилась какая-то несуразица. Просыпаясь, с опаской тянулась к книге под периной — теплая. Под утро осмелилась полистать. Страницы больше ничего чудного не являли — стало немного спокойнее, но отдохнуть это не помогло.

Устроившись за спиной Ярки в седле единственной оставшейся у нас лошадки, крепко обняла его и почти сразу задремала. Не знаю, как мы добрались до царских палат, но очнулась уже во дворе.

Сонно моргая, старалась разглядеть все великолепие государева жилища. Ровные срубы теремов — бревнышко к бревнышку — окнами с резными ставнями на нас смотрели. Острые крыши золотыми петухами на рассветном солнце играли. Да один столб на крыльце можно весь день рассматривать — до того мастерски завитки высечены. А сам двор, поди, больше рыночной площади.

Яр остановил лошадку возле высокого резного терема, стоявшего отдельно от основного строений.

— Приехали, должно быть. — Друг помог мне спешиться. — Стража у ворот сюда указала.

Не ошибся Ярка — перед теремом среди дюжины колдунов да ведьм уже ожидал тетушкин посетитель. Завидев меня, он замахал руками, подзывая подойти. Тетушка говорила — человек он при царе далеко не последний, чин имеет хороший, а звать Кышеком.

— Утречка ясного!

Приветствие у меня вышло звонкое — собравшиеся тотчас обернулись, приглядываясь, кто посередь царского двора верещать удумал. Да только Кышек моего задора не разделял. Стоял, как водой холодной облитый: бледный и смурной.

— И вам добренького, да не шибко. Нет сегодня в Первограде царских колдунов…

— И что же, — Яр недобро глянул на Кышека, — зря приехали?

— Почему зря? — круглолицый поежился под взглядом кузнеца. — Это как свезет. Пригласили заезжего, еле уговорил принять собравшихся. Одна беда: не простого чародея упросил — самого Кощея.

— Это который Бессмертный? — растерянно захлопала ресницами.

— Он самый — Бессмертный.

Ничего себе! Да про Кощея я только в сказках слыхала. Много сотен лет тем сказаниям, а то и вся тысяча. Слухи о Кощее разные ходили. Поговаривали, что до баб он охоч, что над златом своим чахнет днями напролет, но все сходились в одном — нет в Рускале чародея сильнее.

— Черт меня дернул за ногу, — клял себя Кышек. — Ежели царь-государь узнает, что Кощей сегодня прием вести станет, на дыбе меня вздернет.

— Что же, Горох с Кощеем шибко не ладят? — Ярка ухмыльнулся, глядя, как со лба бедняги покатилась крупная капля пота. — По мне так оба лиходеи знатные.

— Ты говори, да не заговаривайся! — строго глянул на Яра тетушкин знакомый. — На прием к себе Горох Кощея вызвал, да не поделили они меж собой что-то. Сердит наш государь на колдуна, а тому как с гуся вода — улыбается. Больше мне неизвестно.

— Так чего ты, мил-человек, Кощея тогда упрашивал?

Глядя, как Кышек пошел мелкой дрожью, не понимала его поступка.

— Простая ты девка, Василиса, сразу видно — сельская, не в обиду сказано. — Он утер с лица выступивший пот. — Это для тебя местечко справил быстро, а прочие годами ждут, чтобы грамоту получить. Ни одного царского чародея в столице сегодня, всех Горох отправил по Рускале с заданиями. Мне и то приказал сегодня вечером им на помощь к ним ехать.

— Ты шибко-то не переживай, — попыталась успокоить Кышека, — авось не заметит царь. Мало ли у него дел.

— На то и надежа, — бедняга грустно улыбнулся. — Ну, будет мне с вами толки вести, в дорогу собираться надобно. Ты, Василиса, не пугайся лишнего. Ежели есть в голове знания — и от Кощея грамоту получишь.

Легко сказать — не пугайся… Глядя, как Кышек покидает двор царских палат, я уже мысленно улепетывала подальше отсюда.

В распахнутой двери терема, где Кощей Бессмертный принимал собравшихся, возник молодец в красном кафтане со свитком в руках.

— Забава Колдоградская!

Вперед выступила девица в роскошном сарафане и с улыбкой решительно зашагала к крыльцу. Русую косу в кулаке зажала, подол порхает, ни тени страха на румяном личике — мне бы так.

— Поехали отсюда, — оторвав взгляд от Колдоградской, повернулась к Ярке.

— Так и знал, что отступишься, — друг легко улыбнулся краешком губ. — Испугалась Бессмертного.

— Ничего я не испугалась! — в груди противно забулькало возмущение. — Просто чего зря время терять?

— Вот и говорю — испугалась, — подначивал Яр.

Понимая, что кузнец подколок не оставит, решила хоть в очереди постоять. Может, чего придумаю, пока ждем, чтобы с чистой совестью прочь отправиться.

Колдуны да ведьмы щелкали пальцами, водили в воздухе ладонями — творя морные шары. Мне — домовухе — такие штуки не под силу. Серьезное заклятье, доброй подготовки требует, но, обучившись с треском выпускать из рук синие, что небо, боевые шарики, можно считать себя настоящим колдуном и спокойно спать без меча под подушкой даже в окружении ворогов.

Видать, собравшиеся решили показывать именно это чудо — других заклятий во дворе я так и не углядела. Хотя, честно признаюсь, ожидала посмотреть на разнообразие Рускальского колдовства во всей красе.

Забава не выходила из терема вот уже не одну дюжину минут. Народ начинал волноваться, с опаской поглядывая на закрытую дверь. Мне становилось только страшнее. Уж если такую уверенную в себе ведьму Кощей так долго мурыжит… Жуть, да и только!