«Займись им», — бросил Хао, обращаясь к Магне, решив, что, наконец, выпал удачный случай проверить его силу, а тот даже обрадовался шансу больше не возиться с такой неприятной его глазу Нэм. Патч призвал Магнескопа и, создав с ним сверхдушу, раскинул за спиной два исполинских, по три метра каждое, совиных крыла. «Я скоро», — только и успел крикнуть он прежде, чем броситься за стремительно удаляющейся птицей в погоню. И с того момента прошло уже по меньшей мере полтора часа, а судья так и не дал о себе знать. Быть может, в решающей схватке между ним и тысячелетним демоном последний оказался сильнее.
— Магна отправился за Рё, — хмыкнул Хао, искоса глянув на шаманку, которая только что, закашлявшись, вытащила изо рта длинное черное перо, и на ее вопрошающий взгляд ответил неопределенной усмешкой: — Поверь, ты не хочешь знать, откуда оно там взялось. Но, между нами, страсти к тебе у Магны после такого явно поубавится.
Нэмид обиженно насупилась, отворачиваясь, но настаивать на подробностях не стала. Пожалуй, ей и самой не очень хотелось знать, что с ней происходило в отключке. Быстро, нервно облизав губы, она с тяжелым вдохом провела рукой по спутанным волосам, а Асакура, как загипнотизированный, наблюдал за ней, с отдаленным беспокойством замечая, что что-то не так. Что-то определенно не так.
— А где моё платье? — тихий вопрос прервал затянувшееся молчание, и тогда ответ замаячил яркой вспышкой перед глазами, электрическим импульсом пробежал по позвоночнику. Хао непроизвольно стиснул зубы. Всё, что он услышал до того, как она открыла рот — это треск пожираемого костром хвороста, и больше ничего. Куда делись ее мысли?
Подскочив на ноги, Нэм принялась осматриваться, поворачиваясь всем телом, как суетливая певчая птичка, а Асакура поднялся следом — медленно и не сводя с нее тяжелого взгляда.
— Как много Рё успел тебе показать?
— Что? — голос Нэмид дрогнул. Она определенно его услышала, но даже не повела в его сторону головой, делая вид, что старательно выискивает платье.
— Ты. Рё. Как всё прошло? — переиначил Хао вопрос, после чего Нэм с явной опаской посмотрела ему в глаза.
— Ну… — ее губы дрогнули в нервозной полуулыбке. — Рё потратил много времени на никому не нужные детали и так и не успел рассказать мне всё, что хотел.
— То есть, — с недоверчивым прищуром уточнил Асакура, — ты так и не продвинулась в поисках Хоши.
— Ага, — Нэмид улыбнулась так неестественно весело, что Хао едва подавил в себе желание повалить ее на песок, сдавив в тисках тонкую шею, и выбить всё, о чем она врёт уже привычными угрозами. Но тогда бы он сразу выдал то, что доступ к ее мыслям потерян, а упустить такой мощный рычаг влияния — непозволительная роскошь.
— Ты лжешь, — не спрашивал, а утверждал он. — Ты что-то скрываешь.
Брови Нэм в недоуменно приподнялись. Разумеется, скрывает, но почему Величайший до сих пор не в курсе, что именно? Она честно пыталась сконцентрироваться на реальности, но все ее мысли упорно вращались вокруг Асахи. Было ли то, что она видела, по-настоящему? Или же та лунная ночь, их разговор и поцелуй — лишь галлюцинация бьющегося в предсмертных конвульсиях мозга? Но почему Хао до сих пор не выцепил из ее разума ни один так навязчиво мельтешащий образ?
— Иллюзия Рё резко прервалась, — неуверенно начала она, — и мы оказались нос к носу с его демонической формой и… — ее губы сомкнулись, и Нэмид, наконец, заметила одиноко темнеющее в шагах десяти платье — грубо скомканное и припорошенное песком.
Мысль, что Асакура видел ее голой, смущала, сжимая желудок в щекотливый комок, но обстоятельное спокойствие, с каким он сообщил, что раздеть ее было вынужденной мерой, не позволяло Нэм и на йоту усомниться в его словах. Умирающее коматозное тело едва ли могло вызвать в нем хоть что-то, кроме отвращения и жалости. Если, конечно, он не последний извращенец.
— И… — нетерпеливо подсказал шаман, наблюдая, как Нэмид отряхивает от песчаной пыли платье.
— Не могли бы вы отвернуться? — замявшись, спросила она, и зачем-то добавила: — Хочу переодеться.
Ухмыльнувшись, Хао вопросительно изогнул бровь:
— Что-то новое успела отрастить за последние десять минут?
Возмущенно хватая ртом воздух, как рыба на суше, Нэм ощутила жар каждым сантиметром своего тела. Ну зачем лишний раз акцентировать внимание на том, что он уже видел ее без одежды? Очевидно же, что даже так она не станет при нем раздеваться.
— Не могли бы вы отвернуться, пожалуйста, — с ударением на «пожалуйста» повторила Нэмид, лелея надежду, что именно этого «волшебного слова» не хватало для убедительности. Асакура издал неопределенный смешок, позабавившись с ее решимости, но всё-таки послушался, небрежно развернувшись на сто восемьдесят градусов.
— Там была Хоши. — Мышцы спины Хао напряглись против воли. Нэмид и Хоши. Разные, как день и ночь, но в то же время такие похожие, столкнулись лицом к лицу. Не этого ли он хотел? — И она сказала, что вы пытались вмешаться, но ничего не вышло.
— Не вышло? — Асакура хмыкнул. — Я сам отказался от этой затеи и сделал это вовсе не потому, что у меня что-то там не получилось.
— Охотно в это верю, — голос Нэм смешком прошелся по позвоночнику, и Хао прикрыл глаза, вслушиваясь, как шуршат складки пончо, которое она только что стянула. До зуда в ладонях захотелось обернуться. Будто где-то внутри проснулся мальчишка-подросток, ни разу не видевший голых женщин.
— Что еще она сказала? — собственный голос показался ему сиплым, а перед глазами встал образ обнаженной Нэмид, приводящей в порядок вывернутое наизнанку платье. Столь свежий опыт знакомства с ее телом теперь играл с ним злую шутку. Хао словно затылком видел, как светится в бликах костра ее медовая гладкая кожа, как медленно привстают розовые соски от холода, и как…
— Предупредила, что Рё поглотит мою душу, если не разорвать единения, — Нэм вздохнула, а с ней синхронно вздохнул и Асакура, ощущая вполне ожидаемую реакцию у себя в штанах и понимая, что танец на свадьбе Силвы толкнул его интерес к целительнице на радикально новый уровень.
Нэмид привычно затянула шнуровку на спине — раньше ей это давалось с трудом — и прикрыла веки, считая про себя от десяти до одного. Всё сходилось. Всё действительно указывало на то, что она и есть Хоши. А еще на то, что Хао обо всём и так знает, иначе он бы удивился тому, что встретил свою первую любовь в подсознании так раздражающей его Официантки.
— А что было, когда ты осталась одна?
Разъединяя спутанные пряди волос пальцами, Нэм на нервах покусывала изнутри щеку. Асаха. Дальше был Асаха и его настойчивые до невозможности губы. Сердце припустилось в бег от столь яркого и неоднозначного воспоминания. Нэмид никогда никто не целовал так… по-настоящему. Хотя попытки были. Когда Магна проводил ее до дома после поездки на ярмарку, он быстро склонился и мазнул влажными губами куда-то в уголок рта, но она так быстро отпрянула, что поцелуй так таковой не состоялся.
— А дальше была темнота, — с сомнением проговорила девушка, ожидая, что ее обман вот-вот вскроется. — И… вы можете повернуться.
Но Хао оставался невозмутим, что настораживало еще больше. Его равнодушный взгляд скользнул по ее фигуре и остановился на пончо, что висело на согнутом локте.
— Темнота? — переспросил он, словно не расслышал с первого раза, и Нэм, нерешительно подойдя к нему и сохранив максимально возможное расстояние, протянула пончо.
— Да, — дрогнувшим голосом подтвердила она, непозволительно долго задержав взгляд на стальном рельефе соблазнительно накаченных мышц. Это был второй раз, когда Хао предстал при ней в таком виде, но откуда взялся этот неподдельный интерес, которого и в помине не было в первый, Нэмид старалась не думать.
— Можешь даже потрогать, если хочешь, — обворожительно улыбнулся Асакура, проследив за направлением ее взгляда и принимая пончо, а шаманка, тут же вспыхнув, как лампочка, испуганно задохнулась:
