Вынужденно признавая, что на подобные решения его толкало не здравомыслие, тонкий расчет или даже авантюризм, а банальный страх, он принимал этот факт, не занимаясь самообманом. Страх стал постоянным спутником попаданца в новом мире; всегда присутствуя за спиной, он гнал вперед, не давая впасть в уныние и зарыться в каком нибудь волчьем углу, ожидая своей гибели. Олег не хотел этого, не хотел испытывать боль, не хотел сходить с ума в темных, подземных переходах, не хотел мерзнуть, голодать, страдать от жажды — его, пришельца из цивилизованного мира эта земля постоянно испытывала на прочность и постоянно ломала. Он не спецназовец, не солдат, да даже в драках участвовал всего пару раз в жизни, да и то в школе. Возможно, любой другой справился бы лучше: выстоял, преодолел, превозмог, нагнул бы всю враждебную, фэнтезийную фауну, но не Олег. Каждый раз, попадая в очередную передрягу, он ломался психологически, каждая новая схватка оставляла шрамы в сознании, изнеженные нервы не выдерживали давления, приходилось забивать собственные мысли потоком внутренних диалогов, комментариев, размышлений, ради защиты личности от распада и страх всегда давал очередного пинка под зад заставляя шевелить извилинами и руками. Прямо как в стареньком фильме: страх порождал гнев, а гнев вел, в его случае, к выживанию. Когда просто цепляться за жизнь не достаточно, страх трансформируется в ярость, как загнанная в угол крыса, человек, доведенный до бешенства, способен наплевать на все и броситься на врага, даже сдыхая, вцепиться в горло противнику, и иногда это срабатывало, пока срабатывало. Олег на удивление был рассудителен во время вспышек гнева — черта характера, о которой он и не подозревал во времена спокойной жизни.
Прежде чем перейти к заклинаниям, Сколотов отметил, что параметр воли поднялся до пятнадцати, ему настолько усердно выносили мозги последнее время, удивительно, что так мало прокачалось. Еще в характеристиках духа красовалась тридцатка в харизме, расти этому параметру в лесу было негде, так что это стартовая величина, видно, так система при входе оценила его внешний вид, или это залоченный начальный параметр для непися, которым должна была стать эта тушка. Готов поспорить, что по пятнашке привлекательности приходятся на каждую из внушительных булок, а на остальное и смотреть никто не будет.
“Жаловаться все же причин нет, харизма солидно влияет на школу иллюзий, так что маскировка будет что надо, если до нее доберемся конечно.
Самое важное напоследок— два очка магии. Теперь уже без сомнений берем фантомный силуэт, раз мы такие многообещающие иллюзионисты, будем вкладываться в свои сильные стороны. Само заклинание создает в выбранном месте неподвижную копию заклинателя, или если заюзать его в непосредственной близости от себя и прицепить подпитку магией, то фантом будет повторять все движения кастера.
На второе присовокупим к списку недвижимого часового из раздела ритуалистики, по сути являющийся заклинанием — сигналкой. Берем любые предметы, например, камни, вешаем на них часового и разбрасываем в отдалении от лагеря — все охранный периметр готов. Заклинание сообщает хозяину о пересечении невидимой границы, между предметами-маяками, любой тварью установленного размера, есть возможность настраивать оповещение на конкретную цель или цели, надо только притащить в ритуальный круг труп монстра, и заклинание запомнит его навсегда, в следующий раз сообщая вид знакомого моба пересекшего периметр. Если хорошенько влиться по мане, каста хватит на всю ночь и еще останется, будет лишняя возможность немного поспать”.
Сколотов жил в часовне уже третий день, за это время удалось немного облагородить лагерь: вырыть углубление для костра и обложить его камнями, прикрыть дыры в крыше шкурами, добытыми в лесу; дождь с момента выхода на поверхность постоянно беспокоил мелкой моросью, зато закрывал все потребности в воде. Соорудив воронку из кожи, перевязанной ремешками, Олег прилаживал ее к стене, и за день стабильно набиралось две полные фляжки. Химических заводов и автотрасс тут еще не понастроили, значит, можно надеяться на чистую дождевую воду. В округе не обнаружилось ничего опасного, встречались все те же недопсы, бронеежи и новый вид собачьих тварей, покрупнее своих облезлых родственников. Недоволки были более живучими и сильными, однако недостаточно, чтобы доставлять серьезные проблемы, к тому же выглядели не в пример пристойнее псов. От обычных волков их отличала пара металлических лезвий на спине, угрожающе загнутых вперед, из этой особенности следовала излюбленная тактика мутантов — с разгона впилиться в цель всем своим весом, что в случае Олега заканчивалось самовыпиливанием о барьер. Еще одно дополнительное лезвие болталось на кончиках хвостов недоволков, но до них дело обычно не доходило. Натравив на тушки миниджейсона, он обзавелся вполне неплохими шкурами и запасом острых железяк; потрошитель лезвия не собирал, но после его работы отодрать металл не составляло труда, забивая инвентарь, Сколотов обдумывал перспективы новой профы, пока чисто теоретически.
Набрав достаточно материалов, он понял, что пришло время снова обзавестись приемлемой одеждой. Загружая все горы лута во вневременной станок, Олег буквально молился святейшему рандому на не слишком позорный с виду сэт, ну чтобы такое шмотье, в котором хоть по безлюдному лесу рассекать не будет стыдно. Несколько первых поделок отправилось на переработку, неудачный или вовсе отсутствующий набор бонусов его не устраивал, и вот приемлемый по статам вариант вывалился из недр стимпанк неха, осталось только примерить…
В проеме входа полуразвалившейся постройки стояла женская фигура, нервно осматриваясь в попытках разглядеть себя со стороны. На ней был надет шлем в виде головы черной пантеры, искусно выполненная морда животного выглядела как живая, янтарные глаза хищно щурились на свет, треугольные уши беспокойно подрагивали, как будто не одобряя впечатлительность волшебницы; последним штрихом образа была верхняя часть челюсти, прикрывающая миловидное личико хозяйки двумя внушительными клыками по бокам. Черная, лоснящаяся шерсть зверя поблескивала частыми искрами на каплях дождя, густо осыпающих землю из низких, серых туч. Сама шкура спускалась дальше вниз, связанная воедино с пантерьим шлемом, она охватывала плечи волшебницы, закрывая часть спины и ложбинку между грудей. Вся остальная одежда представляла из себя дикое переплетение черных кожаных ремешков, сцепленных друг с другом затейливой системой костяных застежек. Первый слой плотно охватывал тело редкой сеткой, спускаясь по ножкам, переходя в вызывающие кожаные сапожки на каблуке, второй — верхний слой, представлял собой свободно ниспадающее переплетение ремешков, закрывающее руки спиралевидными рукавами и создающее узорный рисунок поверх объемной груди. Завершал всю композицию широкий кожаный пояс с недовольно покачивающимся кошачьим хвостом сзади.
Первой мыслью, возникшей в голове после осмотра, была: «как я это все надел?» Олег помнил, как вытащил сэт из станка, порадовался его статам, задумчиво повертел в руках весь ворох тряпок, прикидывая, как подступиться к этому пазлу, и тут в голове возник тот самый туман, который выносил ему мозги все время после выхода из подземелья, то самое состояние, заставлявшее бросаться в объятия тени, стоило только ослабить контроль. Но на этот раз лупить себя булыжником не пришлось, тело не кинулось кастовать запретное заклинание, оно прямым ходом рвануло натягивать на себя это кожаное чудо, как мелкий звереныш, перед которым вывалили целую коробку игрушек. Пыхтя от стараний, высунув кончик языка, оно разбиралось с паутиной ремешков и застежек, то натягивая, то снимая части сэта, увлеченно раскладывая их в разном порядке на полу, упрямо начиная все заново, как только примерка заходила в тупик.
Сколотов наблюдал за собой немного со стороны, как будто уйдя вглубь своего сознания; проявив максимум самообладания, он не стал рвать хрупкие путы наваждения, нужно было как следует разобраться в происходящем. Никаких потерь контроля над телом не наблюдалось, все движения четко ощущались, предметы, перебираемые его руками, отлично чувствовались подушечками пальцев: гладкая текстура кожаных ремней, теплота обработанной кости, мягкая шерсть, осязание передавало все сигналы безупречно. Олег в любой момент мог перехватить управление обратно, стоило только захотеть. Происходящее стало возможным только потому, что он бездействовал, но что именно происходило? Это побочный эффект того безумия, что творилось с его психикой в подземелье? Скорее всего, так и есть. Раздвоение личности? Прислушиваясь к своим ощущениям, Сколотов не обнаружил никаких намеков на дробление разума; да, это не диагноз опытного психолога, но вместо двойственности он чувствовал навязчивое желание. Одномоментный порыв прорвался из глубин личности, вот только вместо того, чтобы заглохнуть там в уголках подсознания, это желание прорвалось наружу таким вот экстравагантным образом.
