— Молодой мистер Малфой, сэр, — робко пискнула она, под неодобрительными взглядами остальных тронув краешек его мантии. — Винки должна вас проводить.

— Винки — дурной эльф, — шепнул Тинкс, с беспокойством блестя своими огромными глазами. — Винки свободная, Винки общается с Добби.

Если до этого предупреждения Спайк и испытывал какие-то сомнения, то после — решил пойти. Их бывший эльф Добби, в свою очередь, общался с Гарри Поттером, так что это могло быть своеобразное приглашение к переговорам, а на ловушку у героя подлости не хватило бы.

— Восьмой этаж, молодой мистер Малфой, сэр, пожалуйста, — чуть не плача пробормотала Винки, не то обиженная словами Тинкса, не то испугавшаяся, что не выполнит поручения. — Хороший эльф должен быть незаметным.

Она душераздирающе всхлипнула, видимо, разрываясь между долгом и правилами. А может, из-за того, что не была хорошей в их понимании.

— Не переживай так, Винки, — Спайк, давно заметивший поистине волшебную силу воздействия на эльфов любой немудрящей ласки, погладил её по огромному чумазому уху. Руку можно и вымыть. — Встретимся на восьмом этаже, хорошо?

Прижав крошечные ручки к груди, она просияла, кивнула и растворилась в воздухе.

Место встречи лишний раз указывало на Поттера — именно там собирался кружок по ЗоТИ в прошлом году, — и по дороге Спайк сломал всю голову в раздумьях о том, что могло послужить причиной для того, чтобы тот захотел поговорить. Уж наверняка не затянувшаяся шутка с дружеским общением со стороны слизеринцев, тем более что наскучила она почти всем довольно скоро и только самые упорные продолжали до сих пор; один особенно ушлый старшекурсник с Рейвенкло даже организовал тотализатор: кто продержится дольше — Малфой и Паркинсон или Поттер и Уизли — и подерутся они в итоге по-маггловски или всё-таки на волшебных палочках. Спайк, кстати, поставил на Паркинсон, более того, сделал это при ней и многозначительно поиграл бровями, за что удостоился укоризненного взгляда и болезненного тычка под рёбра. Но другой причины для встречи в голову не приходило, разве что Поттер вдруг внезапно отрастил хитрость и, вспомнив их разговор в лесу, решил как-то этим воспользоваться. Хорошо бы, но шансы исчезающе малы.

Когда на одной из стен вдруг проступила дверь, которой там секунду назад не было, Спайк уверился в своих подозрениях и, на всякий случай вытащив палочку, шагнул внутрь. Он очутился в комнате величиною с большой собор, и свет из высоких окон падал на целый город, окруженный высокими стенами, холмами и ручейками; всё это было сложено из множества вещей разной степени ветхости: проулки и широкие улицы, уставленные шаткими грудами развалившейся мебели, баррикады из тысяч и тысяч книг, завалы крылатых рогаток и кусачих тарелок — в некоторых еще теплилась жизнь, и они робко парили над грудами другого хлама, — потоки треснувших пузырьков с загустевшими зельями, шляп, драгоценных украшений и мантий, нечто, смахивающее на драконьи панцири, горы закупоренных бутылок, чье содержимое зловеще поблескивало, несколько ржавых мечей и тяжелый, заляпанный кровью топор. Эльфийка Винки стояла там, возле большого шкафа с покосившимися распахнутыми дверцами и отсутствовавшими полками, но это и всё, больше никого — ни Поттера, ни его дружков, ни единой живой души. Спайк посмотрел на неё с недоумением.

— Вот, молодой мистер Малфой, сэр, — она с заметной гордостью указала дрожавшим пальцем на шкаф за своей спиной. — Ваше поручение исполнено.

— Моё поручение? — он изобразил холодное непонимание, заподозрив ловушку. Похоже, Кричер или проболтался, или попался. — Но я тебе ничего не поручал.

— Винки знает, но молодой мистер Малфой поручал Кричеру, — испуганно затараторила она, чем лишь укрепила его в подозрениях.

— Вот как. Значит, тебя послал не Добби?

А может, сам директор? Вот это, кстати, было бы не так плохо: что кто-то уровня Дамблдора поставил, скажем, сигнальные чары на шкаф, через который в полную детей школу собирается проникнуть кучка свихнувшихся убийц, или даже доломал его до полной невозможности восстановления, хотя лучше всё же первый вариант, желательно с отрядом авроров в полной боевой готовности, поджидающих пожирателей на выходе, потому что второй грозит ему ещё большим разочарованием Тёмного Лорда, которое из-за временной недосягаемости собственно виновника может обрушиться на матушку. Спайк аж скрипнул зубами от такой перспективы.

— Добби был добр к Винки, но Добби — плохой эльф, ненормальный, даже хуже Винки. Винки не стала бы выполнять его просьбы, — категорично отрезала она и внезапно тут же залилась слезами, с каждым словом голосок её становился всё тоньше и пронзительнее. — А Кричер — хороший эльф, Кричер не такой, как все остальные эльфы в Хогвартсе, он понимает Винки, он понимает, что значит потерять любимого хозяина. Ох, мой бедный мастер Барти-и-и…

— Ну, тише-тише, — Спайк присел рядом с Винки, в истерике упавшей на груду тряпья, перепачканного чем-то фиолетовым, и дошедшей почти до ультразвука. Он осторожно похлопал её по плечу. — Так тебя попросил Кричер?

— Нет, — хлюпнула носом Винки. — Кричер так не сделал бы, нет, сэр, но Кричер не мог сам выполнить поручение молодого мистера Малфоя, из-за этого Кричер очень страдал и должен был себя наказать… и наказывал. Много-много раз наказывал, о-о-о, и Кричер не может сказать молодому мистеру Малфою, не может даже показаться, но Винки слышала, Винки всё слышала, — она вцепилась в собственные уши и от полноты чувств принялась их выкручивать.

— Чёрт, — с досадой врезав кулаком по ни в чём не повинной стопке книг — Грейнджер наверняка хватил бы удар от такого отношения, — Спайк плюнул на всё, убрал палочку и уселся прямо на грязный пол рядом с Винки. Женские истерики нужно запретить, как самое страшное в мире оружие. — Мне очень жаль, что ему пришлось, правда, — он сгрёб дрожавшую эльфийку в крепкие объятья, чтобы не дать ей и дальше заниматься самоистязаниями.

— Так ты подслушивала, а когда он по каким-то причинам не смог сделать то, о чём я его просил, решила помочь, чтобы ему не пришлось больше себя наказывать, правильно?

Она дёрнулась, но Спайк держал крепко.

— Винки — ужасный эльф. Винки именно так и сделала.

— Нет, — жёстко сказал он. — Винки — отличный эльф и замечательный друг. Передай Кричеру, пожалуйста, что он ни в чём не виноват и не должен больше себя наказывать.

— Друг? — робко переспросила она, кажется, немного напуганная его тоном.

— Конечно. Кричеру очень повезло с тобой.

Вместо того чтобы успокоиться, как ожидал Спайк, она впала в полное неистовство и немного притихла только после добрых пяти минут душераздирающих завываний.

— Сейчас-то в чём дело? — беспомощно спросил он, так и не решаясь её отпустить из опаски, что Винки тут же разобьёт себе голову о ближайшую твёрдую поверхность.

— Винки не ровня Кричеру, — просипела она сорванным от рыданий голосом. — У Винки нет хозяина. Директор Дамблдор предложил Винки зарплату вместо полотенца, и никто другой тоже не согласится взять запятнавшего себя позором эльфа. Винки никогда-никогда-никогда не станет больше ровней Кричеру. Никогда-а-а…

— Тихо! — прикрикнул Спайк в попытке не дать ей пойти на третий круг, с удивлением осознав: эльфы — те ещё снобы, под стать своим хозяевам-волшебникам, и, кажется, старый ворчун умудрился покорить сердце бедняжки. Винки молчала и мелко дрожала. Он покачал головой, подумал, что ещё пожалеет, и позвал:

— Зиппи!

Но домовик Малфоев не появился.

— Грёбаная волшебная комната, — пробормотал Спайк.

— Это не комната, молодой мистер Малфой, — подала голос Винки. — Это защитные чары.

Предосторожность, учитывая происходящее в волшебном мире, не была лишней, и способности Дамблдора вызывали нешуточное уважение — магия эльфов серьёзно отличалась от обычной палочковой, так что перекрыть им аппарацию представлялось задачей не самой тривиальной, — но как же некстати это было в данный момент.