— Это не он, — негромко, но так, чтобы парни, ждавшие их снаружи, не успели ринуться на показавшегося за его спиной первокурсника: со всем остальным они разберутся позже. — Идем на занятия. Мы опаздываем.

— Угу, — Брайт как-то недовольно пожевал губами, но последовали ребята за ним без вопросов. К счастью, слова Артита еще имели для них хоть какой-то вес. Убеждать в чем-то и их сейчас времени не оставалось.

А вот за обедом возможностей для разговора было гораздо больше, и лидер инженеров об этом искренне жалел. Когда в большой перерыв все собрались в столовой, то глава наставников уже не смог бы сказать, что было тяжелее: шагать сюда под насмешливыми взглядами и шепотками незнакомых студентов или чувствовать себя предметом изучения самых близких в этом университете людей. Даже если сейчас он предпочел бы с ними вовсе никогда не встречаться и не знакомиться.

— Прекращайте пялиться. Задолбали уже, — грубо, но вполне заслуженно. Они и сами обращались с ним ничуть не лучше все последние дни. Не нужно было садиться за этот стол. Чертова привычка. Артит, не поднимая глаз на сидящих вместе с ним парней, продолжил изображать интерес к тому, что лежало в его тарелке, но ощущение внимательных взглядов со всех сторон никуда не девалось.

— Так как мы все-таки решили, что это не Конг… — глава наставников всегда знал, что если кто-нибудь когда-нибудь спросит его о том, кого стоит лишить голоса хотя бы на несколько дней, то в первую очередь он укажет на Брайта.

— Пи… — напряженный, со скрытый угрозой голос первокурсника, который, видимо, «обиделся» на подозрения, которым его одарил старший, был бы следующим.

— Помолчи, нонг, — лидер инженеров с удовольствием поблагодарил бы Нотта, если бы тот на этом и остановился, но его желания по-прежнему мало интересовали окружающих. — Артит, почему ты ничего не делаешь? Ты за весь день даже не попробовал выяснить, откуда это пошло. Просто делаешь вид, что ничего не было.

— А что было-то, Нотт? — глава наставников все-таки отложил ложку в сторону и поднял голову. Он мог встречать их взгляды прямо сколько угодно. Плевать, что на сердце от этого царапало и саднило, воспоминания о мгновениях утреннего тепла, подаренных первокурсником, что сидел напротив справа, и на которого все-таки лучше было не смотреть, были достаточно свежи, чтобы чувствовать себя живым. — Несколько фотографий с пьяными сообщениями и глупыми смайликами? Этого я теперь должен бояться?

— Нет. Того, что твой телефон у какого-то ненормального, который выставляет твою личную жизнь напоказ, — порою Артит ненавидел говорящего Нотта даже больше, чем говорящего Брайта: справиться с ним было гораздо сложнее.

— В моем телефоне нет ничего, из-за чего бы стоило переживать. Большинство чатов я постоянно чистил, чтобы не забивать память, а остальное… дурацкие приложения. Разве что ваши телефоны доступны неизвестно кому, но вряд ли этот кто-то станет звонить вам ночью. Если не самоубийца, конечно. Но тогда и искать никого не придется, сам объявится.

— То есть ты предлагаешь обо всем забыть? И даже не хочешь вернуть свой мобильник?

— Не вижу смысла. У меня теперь другой телефон, Нотт. Спасибо Брайту, — Артит демонстративно достал из кармана свой сотовый и покрутил его у всех на глазах. И плевать, что в этих глазах было море раздражения, непонимания и злости. За утренние пары у лидера инженеров было достаточно времени, чтобы примерно догадаться, у кого мог оказаться его предыдущий гаджет, и, как бы отвратительно это осознание ни было, но вмешивать своих парней в ту историю, Артит по-прежнему не собирался. Все самое личное все равно уже вытащили на свет, и этого не изменить, а остальное действительно неважно. — Ешьте давайте. У нас не так много времени, чтобы страдать ерундой.

Возвращаясь к еде, лидер инженеров по-прежнему старался не смотреть напротив направо. Шепот первокурсника: «Я выясню, кто это сделал, пи. Обещаю. Это не останется так» — вспоминать не хотелось. Несмотря на то, что, по сути, это было бессмысленно — Артит и так все помнил, просто надеялся… очень надеялся, что младший услышит произнесенные слова, и не полезет туда, куда не нужно.

***

Стена равнодушия, ненадолго треснувшая этим утром, к обеду стала гораздо крепче, но больше не могла заставить его ждать. Первокурсник помнил за ней ту пугающую мглу, которую он впервые увидел в глазах старшего еще несколько дней назад, но которая за это время не только не растаяла, но и проникла глубже, заволокла собой практически все… Настолько, что заставила Артита пусть ненадолго, но поверить в то, что Конг способен на подлость, подобную той, чтобы вывесить их личную переписку. А еще страшнее было то, что это происходило несмотря на очевидное нежелание лидера инженеров верить в это. Студент экономического факультета не мог выносить столько мучительных чувств в глазах любимого человека. И не собирался игнорировать того, кто посмел вывернуть душу его пи, перед чужими, жадным до сплетен, взглядами.

Может… может, Артит и не знал, вряд ли кто-нибудь среди инженеров решился бы сказать что-то в глаза своему «дьяволу», но среди однокурсников самого Конга практически не было тех, кого бы не пришлось затыкать за этот день.

— Фигасе… ты видел у Кайлы в твиттере фотку? Сегодня на доске объявлений висело… Уже сняли, конечно, но блиииин…

— Воу, Конг, как у него вообще твой телефон оказался?

— Б**, стремно, наверное, было отмазываться от него каждый день?

— Он что, не в курсе, что Конгу девушки нравятся? А эти смайлы… он вообще нормальный?

— Слышьте, это он, наверное, поэтому вырубил свет на конкурсе? Конг ему отказал, а тот и взбесился…

— Ё*, твою ж… Почему мы должны ехать вместе с ними? Он что, реально все это подстроил?

— Кошмар, нужно с наставниками поговорить. Это же бред… Какого они соглашались?

Любые: «Это неправда», «Вас это не касается», «Да заткнитесь уже!» — вообще никого не интересовали. И даже : «Он нравится мне!!!»… закончилось лишь звенящей тишиной, а потом острожным:

— Конг… ты бы полегче с состраданием. Чего его жалеть-то? Мудак же полный…

Ненадолго разговоры остановились, и больше по поводу этих дурацких фотографий с ним не общались, но юноша прекрасно видел, что потом все продолжилось с новой силой и, наверняка, обросло совсем уж фантастичными деталями. Похоже, большинству его однокурсников просто нечем было заняться.

— Не обращай внимания. Скоро успокоятся. Со мной было тоже самое, — усевшийся рядышком Вад зевнул и подтолкнул его в бок. Конг скривился.

— Да пусть бы они обо мне болтали, но… — юноша не договорил и отвернулся. Что тут было добавлять? Как бы друг ни пытался его поддержать, но их ситуации разнились. Оскорбляли вовсе не Конга, а его любимого, но защитить старшего не получалось. Никакие слова никто не слушал, а поцеловать третьекурсника у всех на глазах, чтобы раз и навсегда доказать, что он не шутил, он просто не мог. Нет, он не был бы против того, чтобы Артит от души врезал ему, это, наоборот бы позволило слухам о навязчивой симпатии наставника к нему утихнуть, показывая правду. Только вот что стало бы с их отношениями дальше, Конгфоб не представлял. И все-таки он точно, точно не собирался делать вид, что ничего не произошло. Человек, устроивший все это, не мог наслаждаться вседозволенностью. Даже если Артит предпочитал делать вид, что ему все равно.

Весь вечер пятницы, полночи и половину утра субботы, первокурсник методично проверял в фейсбуке и твиттере страницы всех студентов, относящихся к их университету. Юноша никогда не задумывался, сколько человек учится здесь вместе с ним, но оказалось, что много. Очень много. Хорошо хоть, что людей, разместивших у себя фотографии доски объявлений в то утро, было несоизмеримо меньше, да и перекидывались в основном репостами. Рассортировать все по времени в конце его поисков было не так уж и сложно. Как итог — Шой Грандерват. Спортивный факультет. Первый курс.

Именно он опубликовал снимок с изображениями их с Артитом чата раньше остальных. Не очень приятная новость, ведь после той драки Вада и Прэма с парнями со спортивного, их факультеты не особо ладили, но вполне логичная: и причин для такой публикации было больше, и тренировки начинались до пар, так что этот парень вполне мог оказаться в холле одним из первых и заметить того, кто устроил всю эту гадость. С ним стоило поговорить. Но сначала предстояло выяснить, в какой из общаг он живет…