========== Часть 37 ==========

Комментарий к Часть 37

Посвящается всем активным комментаторам и их обсуждениям))) Спасибо. С вами замечательно. Хотя мои благодарности бывают своеобразны. Да…

И всех с прошедшим 8 марта! Будьте счастливы, любимы и всегда согреты теплом близких людей ♥♥♥

***

Артит не понимал практически ничего из того, что Конгфоб творил тем вечером после его наказания. Ни появление первокурсника перед его дверью, ни тем более совершенно дикое желание остаться вместе с ним, пока он не поправится, никак не могли быть объяснены логически. Они не были друзьями, а въевшиеся в память сцены поцелуев младшего, которые мог видеть весь университет, не оставляли сомнений в том, что, несмотря на все свои заверения, первокурсник все-таки предпочитает девушек. Это понятно и нормально для такого красивого парня, как Конгфоб. Можно было не сомневаться, что тот всегда был окружен поклонницами. Но причем тут сам Артит? Неужели младшему стало настолько его жаль, что он и в самом деле решил потратить на него свое личное время?

И пусть доброта Конга была неоспорима, третьекурсник заметил и оценил ее уже очень давно, но сейчас, когда он действительно был слаб… Артит не хотел ее. Не хотел быть для этого парня таким же, как все. Не хотел получать заботу лишь из-за того, что выглядел в глазах младшего немощным и никчемным. Даже если для студента экономического факультета это нормально.

Гордость требовала выставить Конга прочь, желание хоть какое-то время провести наедине с любимым — немедленно согласиться, а все вместе — сводило с ума, заставляя перегруженное сознание плавиться… Хотя, может, в этом была виновата и температура. Ведь на нее можно было списать все, даже собственную капитуляцию и сорвавшееся с губ безвольное: «Делай, как хочешь».

Тогда. Но не теперь. Даже несомненный жар, который терзал его тело, не мог служить оправданием его поступку. Просто… стоило открыть глаза, как окружающий мир вновь перестал существовать. Все ощущения сконцентрировались на человеке, спящем позади. Как? Когда Конг оказался настолько близко? Артит не знал, но теплое дыхание младшего опаляло каждую клеточку и без того пылающей жаром кожи на его шее, сильные руки, мягко прижимающие его к телу позади, казались цепями, что опутывали все сильнее и сильнее, а ниже… он действительно чувствовал это.

Конечно, Артит все понимал. И то, что это обычная реакция организма, и то, что по утрам так бывает довольно часто, и то, что у него тоже… Тоже. Только вот у него сейчас эту реакцию назвать здоровой было никак нельзя. Все его мышцы заходились надрывными криками боли, волосы из-за пота, вызванного температурой, прилипали ко лбу, а все, о чем он мечтал — возможность еще хоть немного побыть в таком положении. Может быть даже прижаться чуть крепче, чтобы… в очередной раз проклясть собственную жадность. Он не должен был так делать, но не успел вовремя остановиться.

Младший сонно зашевелился, а у наставника на глазах выступили позорные слезы стыда. Сколько еще подтверждений ему нужно, чтобы понять, что его ненасытность делает только хуже, лишая самых прекрасных мгновений рядом с любимым человеком? Уже не важно, ведь нужно было терпеть. И ставшее поверхностным от ужаса осознания их близости дыхание первокурсника, и осторожно убираемые с его тела руки младшего, и пустоту, что образовалась не только на постели за ним, но и в душе, когда Конг соскользнул с кровати, чтобы отправиться в ванную. Артит выдержал все и даже честно прикрыл глаза, чтобы не смущать парня своим взглядом: тот не должен был переживать из-за того, что для мужчины естественно, а он… он не хотел знать, что мог бы подумать первокурсник, поняв, что он-то давно проснулся и наслаждался каждым мгновением вместе.

Вновь распахнул влажные ресницы наставник только тогда, когда в ванной зашумела вода. Одиночество не принесло облегчения, скорее наоборот: отошедшая на второй план в момент близости к любимому боль в каждой клеточке тела вцепилась в него еще яростнее, напоминая, что он все-таки не марафонец и физически не был готов к предъявленным его телу требованиям. Но самое страшное было даже не в этом. Лишь спустя 15 минут Артит осознал: несмотря на то, что все его тело походило на чувствительный к каждому движению оголенный нерв, возбуждение не спадало. Его легкие шорты никак не могли скрыть очевидную эрекцию, а ведь он, в отличии от Конга, сам добраться до ванной не сможет. И когда младший решит его туда отвести…

Накатившая паника заставила наставника дернуться в попытке сесть на кровати, но даже это у него не получилось. Мышцы предательски запротестовали, а испарины на лбу стало только больше. Возможности избежать той неловкости, от которой он спас младшего, у него самого точно не будет. Он просто не успеет решить проблему до возвращения младшего.

— Пи, ты проснулся! — спустя пару минут Конг уже появился в комнате, а все, что мог делать Артит — бездумно пялиться в стену. — Как себя чувствуешь? Я не мешал тебе ночью? Прости, я забыл вчера спросить, можно ли лечь с тобой, но, надеюсь, что не потревожил.

— Все… в порядке, — поднять на первокурсника глаза было тяжело, но это он сделал. Наградой ему стала теплая улыбка младшего, чуть согревшая заледеневшее от понимания предстоящего позора сердце. — Но тебе не стоило здесь оставаться. Похоже, у меня все-таки температура. Ты мог заразиться.

— У меня хороший иммунитет, пи. Не беспокойся. Но если что, я смогу о себе позаботиться, — Конфоб присел на край кровати рядом с ним и опустил ладонь на его лоб. Артит сглотнул и прикрыл глаза. Стало легче. А вот голос первокурсника приобрел серьезные интонации. — Жар усилился, пи. Тебе нужно выпить лекарство.

Младший вновь ушел на несколько мгновений, а потом его сильные руки мягко, но уверенно усадили третьекурсника на кровати, после чего вручили ему таблетку со стаканом воды.

— Вот. Это должно помочь, — покорно проглотив принесенное лекарство, Артит застыл. Он понимал, что будет дальше. — Ты быстро поправишься, пи. Вот увидишь. Пойдем в ванную? Ты… наверное, хочешь уже. Давай я помогу.

Спокойно откинув в сторону его одеяло, Конгфоб замолчал. Наставник впился в стакан пальцами. Не раздавил он его только потому, что мышцы практически не слушались. Но даже эту жалкую попытку младший заметил сразу.

— Пи! Осторожнее! — первокурсник моментально высвободил сдавленную в ладони лидера инженеров емкость и всем своим видом постарался показать, что не видит ничего странного или неуместного в по-прежнему очевидном возбуждении старшего. — Ты можешь пораниться. Давай я сяду сбоку, так тебе будет удобнее ухватиться…

Слова младшего прервал громкий стук в дверь и не менее громкий голос из коридора: Брайта нисколько не смущало, что стрелки на часах только-только переползли за отметку 8.

— Эй, Артит! Открывай! Ты проснулся или как? Чего на звонки не отвечаешь?! Артит! — несколько глухих ударов, последовавших за этим, вполне могли быть сделаны и ногой, но сейчас это беспокоило лидера инженеров меньше всего. Он чувствовал, как краска стыда разливается по всему его телу, а не только по лицу. Вот уж действительно, чего ему «не хватало», так это новых свидетелей его утреннего позора.

— Я быстро, пи. Открою, пока пи’Брайт не разбудил весь этаж, — набросив одеяло на него назад, Конгфоб отправился в коридор. Артит подтянул колени к груди и уткнулся в них лбом. Сейчас видеть не хотелось никого: ни первокурсника, ни друга. Друзей. Судя по количеству голосов, наполнивших через мгновение пространство, отделявшее его комнату от входа, Брайт пришел не один. Что, конечно, не мешало ему шуметь больше всех остальных вместе взятых.

— Конгфоб?! Е****… Реально. Нотт говорил, но, блин, сейчас же… Кто ж думал, что ты тут до утра… Мы по-быстрому. Артит! Ты чего не отвечал? Знали бы, что ты не один, не стали бы соваться, — наполовину извиняющийся, наполовину возмущенный «несправедливостью» голос раздался совсем рядом, и лидер инженеров обреченно поднял голову. За спиной шумящего парня легко можно было увидеть и Туту, и Прэма, и Нотта. Улыбка, застывшая на губах Артита, наверняка, показалась бы неестественной даже незнакомцу, а не то что друзьям, но это был его максимум. Ни малейшей идеи о том, что сказать, у него не было.