Бобби открыл и закрыл рот, как рыба, в недоумении для слов. в то, что говорил Дин, было трудно поверить, но это имело смысл. Как только Бобби осознал это, выражение его лица наполнилось печалью.

“О Господи.” Прошептал он, проводя рукой по волосам и беспомощно шарив в шапке. “Дин, я не …”

«Я вытащу его отсюда». - прямо сказал Дин, отсекая друга. «Я хочу, чтобы мой брат был как можно дальше от этих монстров».

От вас.

Бобби услышал подразумеваемый подтекст так ясно, как будто Дин сказал это вслух. Молодой человек с трудом сглотнул и с грустью посмотрел на Бобби. Дин знал, честно говоря, что Бобби не хотел навредить Сэму, но не мог не позаботиться о том, чтобы пощадить чувства своего друга, когда он был в полной защитной манере. То есть, особый режим, который заставил мысли Дина перейти в единую концепцию. Бегая сквозь пламя, поглощающее их. доставить Сэма в безопасное место, пока все не превратилось в пепел.

Выведи своего брата наружу так быстро, как сможешь. Иди, Дин, иди!

Бобби, вероятно, прочитал все это в отчаянных чертах Дина, поскольку он не мог скрыть что-то, что жизнь так глубоко врезалась в него. наконец, друг Джона отвел глаза, кивнул и устало направился к двери.

“Он снова проснулся”. Он прошептал Дину, прежде чем оставить братьев и сестер одних в комнате.

Внимание Дина сразу обратилось к его брату. его первым побуждением было бежать к Сэму, но вместо этого он застыл у двери. Он не смел идти дальше в комнату, потому что риск причинения вреда Сэму был столь же твердым, как свинцовый шарик, катящийся в живот Дина. Что, если Бобби не был единственным, кто взорвал мины в голове Сэмми?даже если бы морфий должен был на некоторое время обезопасить Сэма, даже если это был Дин, а не Сэм, который трясся и нуждался в поддержке стены, чтобы оставаться на ногах, сама идея причинения Сэму большей боли была невыносимой ,

“Это больно?” - грубо спросил Дин, его голос едва шептал вокруг комка в горле.

Глаза Сэма были полуоткрыты и фиксированы где-то далеко. Младшему Винчестеру потребовалась секунда, чтобы отреагировать на голос своего брата.

“Какая?” Сэм пробормотал густо, легкий хмурый взгляд сморщил его лоб.

Дин сжал кулаки, подавляя жест детства, когда он кусал костяшки пальцев, или даже взрослый импульс удара в стену.

«Ч-когда… если я…» Дин закрыл глаза и перевел дыхание. ворчание, как испорченный ребенок, хотя это может быть точным отражением его душевного состояния, не поможет Сэму. «Если я подойду ближе или коснусь тебя… это больно?»

Сэм смял лицо в замешательстве. “Какая?” Он повторил, на этот раз более пристально. “Нет, Дин … Почему это больно?”

Дин почувствовал, как ослабевает в коленях, и протянул руку, чтобы держаться за дверную раму.

“Вы уверены?” - настаивал Дин, почти отчаявшись от подтверждения Сэма. Он начинал чувствовать головокружение, как будто ответ его брата был воздухом, в котором он нуждался. “Это не … хуже, если я …”

«Нет.» Сэм успокоил его, все более взволнованный навязанным опиатным спокойствием, когда он уловил страх своего брата сквозь туман. “Дин, что происходит?”

Дин не мог ответить сразу, слишком слабый от облегчения, чтобы сделать что-то еще, кроме того, что он прислонил лоб к дверному проему.

«Дин?» Сэм взволнованно крикнул.

Дин почувствовал, как зовет его младший брат. Именно голос Сэма побудил его оторваться от двери. с каждым шагом Дина к Сэму он все больше отдалялся от своего почти полного срыва и приближался к хрупкому миражу контроля, который ему дала цель.

Он подошел к Сэму лишь слегка дрожащими ногами, защищаясь от беспокойного взгляда ребенка.

“Дин, что не так?” - спросил Сэм, его взгляд был слабым, когда он схватил Дина за руку, и вскоре его старший брат оказался в пределах досягаемости.

Дин замер, боясь, что Сэм начнет кричать в любой момент. Только когда младший потянул Дина за локоть, чтобы притянуть его ближе, тело Дина вышло из транса.

“Ничего не случилось.” Дин ответил автоматически, поскольку он ответил на тревожную хватку Сэма и помог своему брату выпрямиться. “Да ладно, Сэмми. Мы должны идти”.

Сэм издал слабый стон, когда Дин двинул его, и попытался отбить руки своего брата, когда он ошеломленно наклонил голову, чтобы исследовать взгляд Дина.

“Что произошло?” Сэм нажал, так срочно, как он мог собрать. “Вы говорили с ними, не так ли? Вы в порядке?”

Дин прекратил попытки вытащить Сэма из постели и встретил расширенные зрачки ребенка. его брат не понимал, что на него нашло, и Дин не мог его винить, потому что, когда он действовал на автопилоте, он был отключен от какой-либо логики.

“Я в порядке.” Дин вдохнул, выдохнул и снова вдохнул, чтобы получить некоторую ясность. «Все хорошо, но мы должны идти».

“Зачем?”

«Просто…» Дин прикусил губу и умоляюще сжал бицепс Сэма. «Я объясню позже, хорошо? Обещаю. Но мне нужно, чтобы вы помогли мне здесь. Мне нужно, чтобы вы доверяли мне сейчас».

Сэм смотрел в глаза Дину с хмурым взглядом, непонимающим, но безоговорочно подавленным его врожденным доверием к Дину. это доверие было единственной вещью, которая когда-либо могла заставить Сэма действовать вопреки его сомнительной природе, и это тронуло Дина больше, чем он когда-либо признался бы своему брату или себе.

“Хорошо.” - прошептал младший, слегка пожав плечами.

Губы Дина слегка сжались, глупо обрадовавшись, что Сэм все еще верит в него.

“Думаешь, ты можешь идти, если я тебе помогу?” Он спросил Сэма.

Его брат, казалось, задумался над этим вопросом и, наконец, слегка кивнул. тем не менее, Дин должен был уравновесить его, как только Сэм встал на ноги и смиренно прислонился к груди своего брата. Младший медленно моргнул, когда он привык к новой позе, его голова коснулась плеча Дина, а дыхание стало мягким рядом с шеей Дина. Сэм дрожал, как новорожденный жеребенок, который должен был использовать каждую унцию силы и силы воли, которыми он обладал, чтобы выдержать свой собственный вес. Дин собственноручно сжал руки в шатком теле своего брата, даже когда сказал себе, что это было лучше, чем раньше, когда Сэм мучился от мучительной боли.

“У тебя все хорошо?” - спросил его Дин нежным тоном.

Сэм кивнул и отстранился от брата, словно пытаясь доказать, что это правда. Дин позволил ему, но не отпустил своего Сэма. Вместо этого он положил руки Сэму на плечи и начал вести его. Его младший брат любезно пошатнулся вместе с ним. К счастью, Сэм был последовательным, но это не помогло Дину ненавидеть наркотики. Несколько капель этого яда и его сильного, упругого и независимого родного брата превратились в зависимого, сломленного ребенка, лишенного всякого контроля.

Этого не должно было случиться, все было неправильно. Дину нужно, чтобы Сэм был в порядке, иначе все вышло бы из-под контроля.

Они медленно и медленно шли вниз по лестнице в тишине. Сэм держал его глаз закрыт или открыт для щелей, упорно фиксируются на поле. его голова качалась с каждым шагом, но он делал доблестное усилие, чтобы держать себя в вертикальном положении, хотя и наклонился к Дину. когда они прибыли в гостиную, что-то привлекло внимание Сэма, и Дин почувствовал, что фокус его брата изменился, как будто их нервы были связаны, потому что Сэм был так близко к стороне Дина, что он был очень внимателен к малейшему подергиванию в теле Сэма.

“Сэмми?” - спросил Дин, его голос звучал беспокойно.

Сэм поднял глаза на несколько дюймов, и дрожь в его мышцах пронзила ядро ​​Дина. Но затем младший удивил его слабой улыбкой, и Дин тоже поднял голову. Бобби был в углу, напряженность заставляла его кулаки беспомощно сжиматься по бокам, пока он смотрел на них с самым печальным выражением, которое Дин видел со времен зловещих 48 часов, когда умерли оба родных брата.

“Бобби.” Сэм слабо признал.

Бобби сглотнул, прежде чем вернуть улыбку, но не пытался придвинуться поближе, так как ему явно было больно, что он не помог. Дин посмотрел вниз, а сожаление горько укусило его глаза. Бобби вонзил бы нож в себя, прежде чем причинить боль любому из сыновей Джона. тем не менее, бессознательная реакция старшего Винчестера заключалась в том, чтобы крепче держать своего брата, нуждающегося в контакте, теплоте и знакомом пульсе под хваткой запястья Сэма через плечо. Это было также защитное движение, так что Бобби был неподвижен там, где он был. двое пожилых мужчин долго смотрели друг на друга, что говорило о беспокойстве и разочаровании вины.