– Надо расспросить местных о нем. Куртка приметная. Может, кто-то видел его раньше или знаком с ним. Езжай туда вместе с Майоровым.

– Вот так сразу?

– Ну ладно, позавтракай, – смилостивилась полуобнаженная начальница.

Марат поплелся в ванную.

Повторный осмотр места убийства принес неожиданный результат. Интуиция Петелину не подвела. Самого фотографа, правда, не нашли, но охранники киностудии признались, что замечали подозрительного типа. При вопросе: мог ли он проникнуть на территорию, клялись, что у них все строго. И все-таки в Следственный комитет оперативники вернулись не с пустыми руками.

– Мы двинулись по следам фотографа, на этот раз спокойно, без суеты, – начал рассказывать Валеев.

– Прочесали всю местность, – подхватил Майоров.

– И в сугробе около дороги нашли женскую сумочку. – Марат продемонстрировал пакет с находкой.

– Бежевая с золотой пряжкой. – Елена вспомнила показания Полины Черной. – Сумочка Рудаковой.

– Да. Там банковские карты на ее имя.

– Убийца выкинул сумочку, когда уходил через перелесок, – поспешил высказать очевидную догадку Ваня.

Петелина надела латексные перчатки и стала перебирать содержимое сумки.

– Странно, кредитки не тронуты, хотя ими легко расплатиться в интернете. Ключи от квартиры тоже на месте, а ведь могли бы обчистить, вся ночь была в запасе.

– Не знали адрес, – предположил Майоров.

– Вряд ли убийство было спонтанным. Она сама впустила в машину убийцу. Если это ее знакомый, он должен знать, где она жила.

– Получается, украли только наличные деньги и телефон, – констатировал Валеев.

– Или что-то еще, о чем мы пока не знаем.

Сумочку передали в экспертную лабораторию. Ею занялась Светлана Маслова – она увлекалась сериалами, помнила Рудакову по фильмам и ее смерть приняла близко к сердцу.

Прошло около часа, и она принесла в кабинет Елены экспертное заключение. Света немного прихрамывала после покушения на нее в лифте одного мстительного подследственного. С тех пор на место происшествий она не выезжала, предпочитая работать в лаборатории, однако при любой возможности ходила по зданию, упорно разрабатывая поврежденную ногу.

– Так, снаружи на сумочке отпечатков нет, – вслух читала экспертизу Петелина.

– Или воздействие снега, или убийца стер отпечатки. А скорее, и то, и другое, – пояснила Маслова и продолжила: – На помаде, расческе, карточках и упаковке салфеток я нашла пальчики только Рудаковой.

– Еще бы.

– Устинов проверил волос, найденный в машине. Тоже ее.

– Тупик, – прокомментировала следователь.

– Пока автомобиль на нашей стоянке, Миша еще раз его осмотрит.

– Как же мы упустили этого типа, – с досадой вспомнила Петелина. Она надеялась, что отпечатки на сумочке выведут следствие на подозреваемого с фотоаппаратом.

– Вы про фотографа? Думаете, это не просто какой-то журналист из желтой газетки, а убийца, вернувшийся на место преступления?

– Так бывает, если действовал убийца-новичок, не уверенный в себе. Пришел, чтобы насладиться победой или забрать улику.

– Там были и другие люди со студии: актеры, режиссер.

– Их я тоже не сбрасываю со счетов. На роль новичка каждый из них подходит, а новичкам, как известно, везет.

– До поры до времени, – приободрила следователя эксперт.

По служебному телефону позвонил полковник Харченко. Он говорил быстро, не скрывая недовольства:

– Полюбуйся: убийство актрисы уже мусолят по телевизору, – начальник назвал канал. – Теперь на нас будет давить руководство и пресса.

«Обычное дело», – хотелось сказать Петелиной. Наверняка Юрий Григорьевич, как громоотвод, примет большую часть ударов на себя, чтобы не дергали группу. Если только внешнее напряжение не спалит защиту его нервной системы. Тогда держись.

Петелина включила телевизор, увидела эмоциональное лицо вчерашнего собеседника и задумчиво произнесла:

– А вот его на месте убийства не было.

Филип Сонин, одетый в черный свитер, давал интервью по поводу убийства Рудаковой.

– Милена Рудакова была замечательной актрисой. Это большая потеря для всех любителей кино и особенно для нашей студии.

– Повлияет ли смерть актрисы на график ваших съемок?

– Ради памяти Милены, ради миллионов зрителей, которые ждут обещанный фильм, мы приложим все силы, чтобы он вышел вовремя. Более того, я хочу объявить, что помимо полнометражного фильма будет снят сериал. Мы покажем борьбу за власть, оружием в которой является любовь, ревность и страсть. – Лицо Сонина приобрело оттенок вдохновения: – Это новый подход к освещению истории. Телезрители увидят продолжение событий, которые будут в главном фильме.

– Значит, в фильме нас ждет открытый финал?

– Это тайна. Как остается тайной и то, кто убил нашу коллегу. Мы будем информировать зрителей о ходе расследования.

На экране под аккомпанемент грустной мелодии пошла подборка кадров с погибшей.

– Ничего себе заявление: будем информировать! Он продюсер, а не следователь.

– Елена Пална, а ведь убийство ему на руку. – У Масловой был такой вид, словно на нее снизошло озарение. – Скандал – это реклама для будущего фильма.

– Думаешь?

– Конечно. Громкое убийство – тема для ток-шоу. Участники будут спорить, выдвигать версии и каждый раз упоминать о фильме и сериале. Вот ему как раз это выгодно.

Петелина задумалась, выводя на бумаге карандашом имя продюсера. Имя получилось похожими на пилу. Она зачеркнула его и пробормотала:

– Мне передали его слова: даже в очень плохом всегда найдется хорошее.

– Думаете, это он? – округлила глаза Маслова.

– Не исключено.

– Если к убийству причастен Сонин, то он все продумал и уверен, что не оставил зацепок. Видели, как держится?

– Успешный продюсер всегда действует по плану, – согласилась следователь и неожиданно встревожилась. – Как долго снимают фильмы?

– Несколько месяцев и дольше, – пожала плечами Маслова.

– А съемки только начинаются. Если поддерживать интерес таким способом, то потребуются новые убийства.

Петелина нарисовала восклицательный знак и карандаш под ее рукой сломался.

Лет в четырнадцать Алла Ланская осознала, что красота – это не только внешний облик и «лайки» под фотками. У красоты есть поклонники, которыми можно управлять. Мальчишки готовы были драться за право угождать ей. От нее требовался лишь игривый вид и обещающая улыбка, сбивающая парней с ног. Победитель вознаграждался ее вниманием, а за особые заслуги она могла дать потискать себя, но в меру, чтобы не зазнавался. Искусством манипулирования с помощью кнута и пряника Алла овладела еще тогда.

Поклонников у нее было несколько. Особым блеском в глазах отличались двое – Игорь Рыков и Рома Щукин. Оба таяли от умиления при виде ее и глупели в общении. На их примере Алла убедилась, что влюбленный мужчина – это сочетание двух качеств: обожание во взгляде и нелепые поступки. Она поощряла своей дружбой обоих.

В школе ей больше нравился Игорь Рыков. Он занимался гимнастикой, мог крутить «солнышко» на перекладине, и у него были такие классные «кубики» на животе, все девчонки балдели. Еще Игорь был смелым и лез в отчаянные драки. Но имелся у Рыкова и досадный недостаток – маленький рост. Повзрослев, Алла вытянулась, полюбила туфли на шпильках, а он так и остался компактным Аполлоном, с которым приятно кувыркаться в постели, но неловко ходить под руку. К тому же, известным спортсменом Рыков не стал, увлечь умом и шутками не умел, да и с деньгами у него было не очень.

Другое дело Рома Щукин. Умный высокий мальчик поступил в технический университет, мог говорить на любую тему и помогал ей с гаджетами, в которых она ничего не понимала. Имелось еще одно обстоятельство, за которое Ланская была ему благодарна. Роман первым стал называть ее Аленой. Алена Ланская – звучное имя для будущей актрисы, не то, что устаревшее Алла.

После школы Алена пыталась поступить в театральное училище: куда еще пойти девушке с такими внешними данными? И поступила, правда, на следующий год, когда убедилась, что женская ласка сносит голову председателю приемной комиссии еще сильнее, чем подростку. Она научилась то ласково приближать мужчину к себе, то холодно отодвигать на второй план, однако удерживая на запасной орбите. Мало ли что, еще пригодятся. В жизни полно проблем, которые проще поручить преданному поклоннику, чем возиться самой.