- Подпуская каждого встречного слишком близко можно легко потеряться самому. А потеряв этих людей – сойти с ума. Мы уже потеряли однажды большинство дорогих нам людей, создавать близкие узы теперь будет не просто. Для нас остались лишь мы: Саске, Итачи и я – все остальные лишь товарищи, но не друзья на век. Называя кого-то другом, ты должен быть уверен в этом.

- И вас не смущает, что один из вашей семьи убил эту большую часть дорогих людей, а другой ушел из деревни, оставив вас одну, Минада-сан? – Это что сейчас такое звучит от Какаши? Он затронул слишком больную рану, порождая гнев. Нет, возможно это провокация. Я не должна так взрываться. Должна сохранить самообладание.

- Какаши-сан, прошу вас немедленно прекратить эту тему. Вы только что говорили о своем бывшем подчиненном и лучшем ученике, однако ваша интонация не похожа на ту, что должна быть у заботливого наставника. Полегче с выражениями, Какаши-сан. Если они так поступили, значит так нужно было. Тем более, я знаю, что где бы они не были, они переживают и заботятся обо мне. Я слишком устала за сегодня, поэтому пойду спать. Доброй ночи, Какаши-сан.

Только в своей комнате я смогла расслабиться и выпустить пар. Ударив со всей силы по деревянному столу кулаком, после чего он мгновенно разболелся, я смогла лечь спать.

Следующие несколько дней я каждый день работала в кафе, помогая Угаве-сан и Аки, на это время отпуская Какаши по своим делам. Работа помогала мне немного отвлечься от того, что предстояло мне пережить в ближайшем будущем. От Цунаде я узнала, что Лорд Феодал, его сыновья и Акиха-сан, в сопровождении Ниндзя-защитников, уже в пути и скоро должны прибыть. Что же, осталось ждать совсем не долго. Вероятно, сюжет «Ураганных хроник» будет мной полностью перекроен, потому что все уже идет не так, как должно быть. Но, вероятно, это и к лучшему.

Однажды, я так же работала в кафе в качестве официантки, как к нам зашли люди, появление которых означало лишь одно: «Началось».

- Так вы действительно здесь работаете, Минада-сан? – Эту заигрывающую манеру разговора я узнаю, даже если пройдет много лет.

- Какое приятное место: простое, но есть в этом нечто манящее. – Я была ужасно удивлена видеть Реко-сама и Юкио-сан.

- Реко-сама? Юкио-сан? Что вы тут делаете?

- От Цунаде-сама мы узнали, что вас можно найти здесь. Мы очень хотели вас увидеть и переживали за ваше благополучие, когда поняли, что вас похитили. И лишь получив известие о том, что вы прибыли в Коноху, мы вздохнули с облегчением.

- Прошу простить меня, у меня не было возможности немедленно сообщить вам о своем местонахождении, Реко-сама.

- Все хорошо, Минада-сан, я рад, что вы целы. Кстати, мы привезли ваши вещи, все вещи. – Сделав акцент на этом простом слове «все», я кажется поняла, о чем идет речь. Скорее всего, дело касается призывного свитка, который дал мне Саске, ведь он так и остался в моей комнате, как и склянка с его кровью.

- Благодарю вас. Выходит, раз вы здесь, значит, Лорд Феодал так же прибыл?

- Да. Завтра все начнется. Отец не намерен затягивать с этим. Хоть он и человек с довольно добрым сердцем, но ситуация с Шимура Данзо сильно огорчила его и разозлила. Завтра в обед все кто нужен, собираются в здании Хокаге. Ваше присутствие так же обязательно, Минада-сан.

- Еще бы. Что ж, раз уж вы зашли к нам в кафе, позвольте предложить вам что-нибудь перекусить.

- С превеликим удовольствием, Минада-сан. Особенно, если та юная дева так же составит нам компанию, как и вы. – В наш разговор вмешался Юкио-сан, которые до этого во всю кокетничал с Аки, как обычно посыпая сотнями величественных комплементов ее внешности, голосу, характеру и манерам.

- Юкио-сан, мне кажется, даже если наступит конец света, вы останетесь прежним и никогда не изменитесь.

- То же можно сказать и о вас, Минада-сан, поэтому восприму это как комплемент.

Завтра… уже завтра начнется эта шахматная партия: поединок против Данзо и Старейшин. Удастся ли мне то, что я задумала? Смогу ли сдержать себя в руках и не убить его прямо на месте? Я должна быть все время на стороже. Слишком многое зависит от завтрашнего дня. Я должна быть спокойной, холодной и гордой, не поддаваться на провокации и быть достойной звания главы клана Учиха. Фугаку-сама… отец… ну почему же именно я? Ты все доверил мне. Неужели ты так сильно поверил в меня, как в свою родную дочь? Обещаю, я не подведу тебя, и сделаю все, что только будет в моих силах.

========== Глава 30 ==========

Комментарий к Глава 30

Дорогие читатели, вот и новая глава. Надеюсь, она вам понравится. Писать ее оказалось несколько труднее, поэтому я была бы рада получить от вас мнение о главе:)

В это утро я проснулась ни свет ни заря, солнце еще даже не успело осветить землю первыми лучами, на улице было ни души, кругом темнота и пустота. Не слышно ни единого звука – все кажется сейчас таким опустошенным, обреченным, забытым, но, одновременно с этим, таким умиротворяющим. Вся эта ночная темнота создавала для меня ощущение покоя и предвкушения, сладкого ожидания чего-то невероятного, таинственного, отчасти, зловещего. Мой наряд висит на манекене: черная водолазка с узкой горловиной и знаком Учиха на спине, доспех, темные короткие шорты, чуть более длинная юбка с широкими вырезами по бокам. На столике рядом лежат перчатки до локтей, а рядом стоят сапоги выше колен на довольно высоком каблуке. Именно в этой одежде я покидала Коноху, и именно в этом же появлюсь перед Лордом Феодалом, его сыновьями, Цунаде и остальными вновь. Сегодня я увижу эти мерзкие лица – уродливые пережитки и призраки прошлого, которые не способны ни на что, кроме подлости и действий из-под тешка. После того времени, проведенного в пытках, я постоянно вспоминала их – эти лица, которые смотрели на меня и их вечный вопрос: «Что мне известно?». Мне все известно, я все помню, и кроме моих голых слов теперь могу предоставить доказательства вашей вины. Какие же вы идиоты, что до сих пор чтите эту бюрократию. Пусть предатель, но до момента пересечения ворот Конохи ты – ее шиноби – изволь заполнить все бумажки. Похоже, бюрократическая машина работает везде одинаково, без разделения на миры. Это так глупо, что даже смешно.

Осматривая себя в зеркале, я заметила, что я очень похожа на ту самую Настю, что когда-то жила в совершенно другом мире, и единственное, что отличало меня внешне от прежней версии – наличие жизненного опыта, что успел скопиться волей-неволей и читался во взгляде, и черные длинные волосы, что все так же стекали водопадом вниз до самых колен, а челка обрамляла лицо по обеим сторонам. Чем-то даже на Итачи похожа, как это смешно бы не звучало. Хотя, видя свое отражение, я видела черты многих Учиха, что переплетались во мне, как в плане внешности, так и в характере. Минада… Когда-то, уже очень-очень давно, моя старая знакомая сказала, что это имя будет означать «все», то есть «объединяющая черты многих в себе». Ей казалось, что я очень похожа почти на каждого из Учиха. Сейчас, возможно, так оно и есть, и эта знакомая как в воду глядела. Так или иначе, но это имя прижилось ко мне как родное, без возможности замены. Даже в колледже меня спокойно некоторые ученики называли Минадой, а я прекрасно отзывалась на это имя. Да уж, старая жизнь осталась в прошлом, но все равно воспоминания о ней всплывают периодически. И именно память не дает мне забыть о том, что может случиться, если ничего не получится. И я на такое не согласна. Я не собираюсь терять своего любимого мужчину, и не менее любимого братишку, и позволять ему безобразничать под тяжестью боли и отчаяния я тоже не дам.

Данзо… Старейшины… смотря на эти лица, вспоминая их, во мне не рождаются никакие чувства, кроме отвращения к этим низким людям, не достойным даже почетной быстрой смерти. Их поступки, их решения, их слова, выражения лиц – все так и сквозит желанием показать, что только они знают, как жить и как управлять деревней. Это высокомерие, эти дешевые понты, как выразились бы в моем прежнем мире, эта детская компенсаторика, выраженная в желании восполнить то, что недополучили когда-то. Это отвратительно, от этого лишь тошнит и выворачивает наизнанку. Как смотреть на этих жалких червей, если даже рядом с ними находиться не в состоянии без желания убить, растерзать, разорвать на части, выпотрошить и растоптать, втоптать в землю, что бы от них не осталось и следа? Я стою и смотрю на эту непроглядную тьму на улице и понимаю, что и сама сейчас погрязла в такой же тьме, ведь в моей душе, без Саске и Итачи рядом, сплошная пустота и холод, и лишь одно желание – отомстить за всю ту боль, что причинили эти люди моей семье.