– Па, – окликнула она отца. – Ты устал. Прислонись к моему плечу.

Дочь придвинулась поближе.

– Пустое… малышка. Ты все равно не сможешь меня удержать, – с любовью в голосе проворчал отец. – Не надо со мной нянчиться: я в порядке.

– У тебя воспалилась рана на лбу… такой вид, словно ты дрался с самим Старым Ником[17] и проиграл.

– Т-с-с-с… Чепуха. Разве я проиграл бой с дьяволом? Я выгляжу вполне сносно, – слабо улыбаясь, произнес отец, – конечно, не таким красавчиком, как молодой Рукхоуп…

– Он вовсе не красавчик, – возразила Тамсина.

– Он пошел в своего отца – такой же высокий и с волосами цвета вороньего крыла. Голубые глаза, правда, он унаследовал от матери. Такому смазливому парню легко заставить сердце любой девушки чаще биться в груди. Согласна со мной?

Арчи улыбнулся, а его дочь скривилась.

– Думаю, ты слишком увлекаешься балладами.

– Скажи, он тебе тоже пришелся по душе?

Заслышав нотки надежды в его голосе, дочь решила охладить пыл отца.

– Скотт из Рукхоупа – мне не пара, – с вызовом заявила Тамсина. – А еще он дружит с Масгрейвом и, вполне возможно, уже женат. Ты вообще подумал об этом? Уже надоело, что ты постоянно подыскиваешь мне мужа. Теперь вот этот сын твоего старинного приятеля по набегам. Ты предлагаешь меня в жены почти каждому встречному. Надеюсь, ты не поинтересуешься у Масгрейва, не нужна ли ему жена.

– Эй, я знаю границы, девочка моя, – сказал отец. – Вот кандидатуру его сына Артура я рассматривал, но, говорят, он уже обручен.

Арчи проказливо улыбнулся, и дочь поняла, что он шутит. Отец ни за что не захотел бы иметь зятем кого-либо из Масгрейвов.

– Не нужен мне муж, – зло прошипела Тамсина, прислушиваясь к возне стражников за дверью. – Никому я не нужна. Так зачем мне самой кого-то желать? Ты предлагал меня многим, но они…

– Двенадцати… кажется, – оборвал ее отец. – Я только начал.

– Только начал? – повысила голос дочь. – Ты уже несколько лет ищешь мне мужа. И все мужчины отклонили твое предложение. Переспать с цыганкой – это возможно, но только не брать ее в жены, особенно если она калека, родившаяся с печатью зла.

– Тамсина, – вздохнув, произнес Арчи, – я женился на цыганке и был счастлив с ней, хоть и недолго. Это печальная история, но мне есть что вспомнить. Ты красивая девушка, и мы обязательно найдем тебе мужа.

– Нет! С этим покончено! Я не хочу выходить замуж за мужчину, которого надо упрашивать или подкупать. Кроме того, – добавила она, – не исключено, что нас скоро повесят.

– Нельзя, чтобы тебя повесили, пока ты девица.

– Па! – не веря собственным ушам, воскликнула дочь. – О чем ты?

– Я рад снова повстречаться с Уильямом Скоттом из Рукхоупа, – продолжал Арчи так, словно не расслышал слов дочери. – Только ради этого можно было бы позволить им нас поймать.

Он бросил многозначительный взгляд на дочь. Тамсина решила хорошенько отчитать отца.

– И что, по-твоему, Рукхоуп здесь делает? – резким тоном произнесла девушка. – Уверена, что это не визит вежливости к соседу. Не смей спрашивать у него, женат ли он, – поколебавшись, добавила она. – У нас большие неприятности, па. Лучше думай об этом, а не о всяких глупостях.

– Я как раз об этом и думаю. Если мне суждено расстаться с жизнью, я хочу, чтобы кто-то присматривал за тобой и за Мертон-Риггом, когда меня не будет.

– Если мы выживем, я сама позабочусь и о Мертон-Ригге, и о дядюшке Кутберте. Просто забудь о том, чтобы выдать меня замуж.

– Когда-то у тебя был жених, – пробормотал ее отец.

– Что ты сказал?

Дочь пристально уставилась на отца.

Арчи пошевелился.

– Я постараюсь во всем разобраться… постараюсь…

– О, да. Палач накинет тебе на шею петлю, а ты спросишь, женат ли он, а потом предложишь ему взять в жены однорукую цыганку.

– Не исключено.

Отец подмигнул дочери, а затем поморщился от боли.

– Тамсина, выслушай меня. Я хочу, чтобы ты вышла замуж за мужчину, который не будет пугаться твоей маленькой руки и цвета твоей кожи. Пусть он согреет твое сердце, а ты – его. Пусть вам будет тепло, как у очага, – Арчи улыбнулся. – И он должен быть таким же славным сорвиголовой, как твой отец.

– Па! – слова отца ее растрогали. – Спасибо, но нет сорвиголов, которые могут с тобой сравниться, – девушка улыбнулась. – Думаю, нам стоит последовать совету Рукхоупа и согласиться на условия Масгрейва. Тогда нас отпустят.

Арчи скривился.

– Лучше пусть меня повесят. Я умру до заката солнца. Извини, если что не так…

– Ничего плохого с тобой не случится.

Тамсина прикоснулась к его связанному веревкой запястью. Отец раскрыл ладонь.

– У тебя длинная линия жизни.

Она пыталась убедить в этом как его, так и саму себя.

– Опять твои цыганские хитрости? Ты провела слишком много времени со своей бабушкой в таборе и научилась от цыган всей этой языческой чепухе.

По голосу отца было понятно, что он поддразнивает ее.

– Не думаю, что плохо читать по руке судьбу человека, если сам Господь написал ее на ладонях. Ромалы просто знают, что означают разные линии, вот и все.

– Многие платят серебром, чтобы им погадали по руке, но лично я никогда не видел в этом занятии ничего полезного. Впрочем, особого вреда в этом тоже нет. А вот то, что ты научилась у цыган уловкам в карточной игре, – это небесполезный навык.

Арчи улыбнулся.

Дочь прикоснулась к его ладони кончиком пальца.

– Ты переживешь всех нас. Ты слишком упрям и удачлив, чтобы сдаться так быстро.

– Моя удача не вечна, – вздохнув, уже серьезней произнес Арчи. – Тамсина! Если мой конец близок, ты должна это знать. Моя мечта – выдать тебя замуж за сына Рукхоупа. Я желал этого с самого твоего рождения. Уильям тогда был еще мальчишкой. Его отец, Алан, хотел того же.

Тамсина раньше этого не слышала. Не исключено, что рана головы и трудное положение, в которое они угодили, сделали отца столь сентиментальным по отношению к сыну его закадычного друга.

– Па, – мягко произнесла дочь, – мечты хороши на сон грядущий, но днем от них мало пользы. Забудь о беспочвенных грезах.

– Мечты воплощаются в жизнь, если от них не отказываться, – возразил Арчи. – Это моя самая заветная мечта. Я лелеял ее долгие годы. Я не верил в ее осуществление, но парень все-таки вернулся домой, покинув королевский двор. Если меня сегодня повесят, не забывай о том, что я рассказал. Ты должна пойти к Рукхоупу и передать ему мою волю.

Девушка склонила голову. Она ощущала себя виноватой из-за того, что не сможет признаться отцу в случайном брачном ритуале с участием Уильяма Скотта. Арчи Армстронг слишком серьезно отнесется к этому. Девушка молчала, не зная, что и сказать.

– Сдается мне, Уильям Скотт как раз из тех, кто тебе подошел бы, дочка, – произнес отец. – Отважный сорвиголова с добрым сердцем. Он помог нам вчера.

– Но я его не знаю, – возразила Тамсина, – и ты, кстати, тоже.

– Он приходится сыном Алану Скотту, – решительно заявил Арчи. – Еще один разбойник из Рукхоупа.

– Вот только сын совсем не похож на отца. Ты мне сам говорил, что его взяли заложником еще в юности и воспитывали при королевском дворе.

– Насколько я знаю, обходились там с ним по-доброму. У Уильяма были те же наставники, что и у короля Якова. Его обучали иностранным языкам, чтению, письму и всем иным премудростям. Со временем он сдружился с королем и даже стал его советником. Из него вышел добрый малый. Насколько я знаю, он вернулся в Рукхоуп только в прошлом году.

– Он совсем не похож на приграничного сорвиголову. Уильям – придворный, и он друг англичан. Хотя вы с Аланом были лучшими друзьями, из-за этого не следует закрывать глаза на то, кем стал его сын. Мы его не знаем. Он вполне может оказаться вероломным предателем, па.

Помолчав, Арчи издал тихий стон.

– Ты права, он может оказаться подлым негодяем, однако с таким же успехом Уильям может быть достойным малым, продолжателем дела Алана. Мы пока точно ничего не знаем. Ты посмотришь его ладонь и скажешь, хороший он или плохой.